— Ваша Светлость, когда я на посту — можете спать спокойно. Ни враг, ни друг к вам не пройдут.
Начальник охраны говорил с полной серьёзностью, но на щеках у него появились две ямочки от желания улыбнуться. Опять у него проскальзывают сомнение в моей истинности? Или он догадывается о чём-то большем? А может его срочно сменить? А есть ли в замене смысл?
День, максимум два и всё встанет на свои места. Так что неизвестно, какое решение доставит больше неприятностей и нервотрёпки лично мне. Но думать об этом было некогда. После того как я резво забаррикадировал дверь своего номера из нутрии, то тут же бросился в подземелья. Себя щадить не приходилось, поэтому уже через пятнадцать минут Булька ворчливо накладывал усиленную защиту на мои коленки, локти и прочие выступающие части тела. Но рекорд прохождения узких и тесных туннелей мы таки наверняка побили.
Николя я застал в узкой щели между стенами. В сознание он ещё не пришёл: так и висел там, словно безжизненная лиана между листов толстой книги. С немалым трудом оттащив товарища чуть в сторону, я сразу прильнул к смотровому окошку. И довольно вовремя. Хоть в кабинете находилось всего три человека, но они занимались только тем, что тщательно ощупывали и простукивали все стенки помещения. Но делали это как раз на противоположной стене. Видимо она показалась им более всего подозрительной. Остальные все участники недавнего покушения скорей всего находились на местах именно им и предназначенных. Поэтому я осторожно вставил тяжёлую заглушку на место, закрепил её упором и поволок Николя в его подземное логово. Там я надеялся привести товарища в чувство и решить его дальнейшую участь. Но затем что-то подстегнуло моё воображение, и я решил "сбегать" на другой пост наблюдения. А вдруг и там подслушаю нечто интересное. Столько ведь событий кругом, наверняка будут передачи вести открытым текстом. А наш подпольщик вполне комфортно полежит прямо здесь в проходе. На всякий случай я ему вложил в руку фонарик и намотал ремешок от него на запястье. Проснётся: сразу сообразит, где он и что делает.
И мои надежды оправдались: в имперском пункте связи я застал Её Высочество принцессу. Судя по сороковому порядковому номеру, она давала кому-то целый ворох инструкций. Но каких именно, я так и не успел подслушать. Так как одновременно со мной туда же явился престарелый маркиз Винселио Грок. Он с шумом чуть ли не вбежал в помещение и сразу стал жаловаться:
— Вас просто невозможно отыскать? Каждый охранник даёт совершенно противоречивые сведения. Да и вообще — это не дворец, а растревоженный муравейник!
— Этому муравейнику нужно регулярно устраивать солидную чистку! — зло возразила Патрисия. — И не реже чем раз в год! Смотрите: только недавно проводились тотальные проверки, и снова завелась гнильца в самом сердце нашей империи! Мой брат был на волосок от гибели! И я, между прочим, так до сих и не могу понять: кто же спас императора от рук предателей?
— Всё тот же Ветер, Ваше Высочество. Так, по крайней мере, утверждает господин Бофке. А он на данную минуту выглядит настоящим героем и спасителем, и ему нет смысла врать ни на грамм.
— А вот до Ветра мы тоже скоро доберёмся! — пригрозила Патрисия. — Так, по крайней мере, мне обещал тот же Бофке.
— Ну а чем закончились проверки барона Артура? — задал маркиз прямой вопрос. — Уж столько драться, сколько он за последнее время, смог бы только Тантоитан.
— Но при рассмотрении его манеры боя, никто так и не смог доказать, что она принадлежит бывшему командиру Дивизиона…
Про себя я с удовлетворением заметил, что Патрисия обо мне говорит, как о некотором бывшем чине, но уже без оскорбительных или уничижительных приставок. А она продолжала свои размышления:
— …Тем не менее, подобных бойцов у нас ещё не встречалось.
— Да, это настоящий танк, — Согласился Винселио Грок. — Но из человеческой плоти. Я просто любовался записями его боя с Лежси. А уж как он играючись поломал двух ваших новых инструкторов в ресторане…
— Ах, маркиз! И не напоминайте мне, Я до сих пор сгораю от стыда за подставленных ребят. Они то держатся молодцом и уверяют меня, что попали в госпиталь только из-за собственной нерасторопности. Но я не имела права устраивать проверку барону таким образом.
"Так вот это что были за шкафы! — воскликнул Булька в моём сознании. — Значит, их на нас направили только для того, что бы рассмотреть манеру боя?"
"Ага! Видишь, как она теперь кается! — ухмыльнулся я. — А ведь подозрения у неё не беспочвенные: значит, кое-где мы явно проморгали или просчитались".
И принцесса тут же подтвердила мои догадки:
— Слишком много совпадений и деталей указывают мне, что барон очень похож на Тантоитана. Я у себя даже подробно записала каждую деталь и обдумала каждое его движение. Но после долгих размышлений начинаю приходить к выводу, что Артур просто очень удачно копирует своего обожествляемого кумира и готов даже дышать как он.
— А этот самый кумир тем временем…, — начал маркиз.
— Конечно! Он им управляет из-за кулис, контролирует каждое движение, каждый ход мысли и направляет реакцию в нужное русло. Он где-то здесь! Только он мог бы заварить такую кашу в столице и её окрестностях! Он совсем рядом! Я это чувствую…!
"О! Если бы ты знала, как права в своих подозрениях!" — подумал я с изрядной долей самодовольства. На что, после следующего предложения Патрисии:
— …И разорвала бы его собственными руками!!!
Булька ехидно добавил:
"Как хорошо, что она не может разрывать на расстоянии! А то бы даже я был бессилен против её коготков".
"Ну, — попытался я оправдать свою любимую в непоследовательности. — У женщин иногда бывают очень тяжёлые дни".
— Зачем же так кровожадно? — удивился маркиз со старческим хихиканьем. — Вы же принцесса! Наследница Звёздного престола! И "собственными руками"! Для этого всегда найдутся исполнительные солдаты и прокуратура…
Затем долгое время они не говорили. Видимо отвлекшись на чтение поступающих сообщений. И вдруг Патрисия с горечью воскликнула:
— Святые электроны! Всё-таки это правда!
— Вы знаете, я до сих пор сомневаюсь…, — слишком уж вяло возразил Винселио Грок. — Может здесь ошибка?
— Вы что, читать разучились?! Да здесь же каждое слово прописано. Сомнений быть не может.
— И что же теперь делать?
— О-о! Вот этого человека я точно теперь хотела бы разорвать собственными руками!!!
Похоже, Патрисия была вне себя от бешенства. Даже я заволновался не на шутку, прогоняя в голове тысячи мелькающих как в калейдоскопе предположений. А разговор, мне совершенно не понятный, продолжался своим ходом:
— А если всё-таки попробовать его взять лично? Как бы ненароком? — осторожно предложил маркиз
— Все мои чувства требуют только этого: схватить этого урода и устроить ему хотя бы суточный допрос. Вы себе не представляете, сколько информации мы бы выкачали из него!
— Ну так…!
— Нельзя! И всё моё сознание призывает к сдержанности и хладнокровию. Я уже дала слово! В случае его нарушения санкции будут просто ужасными для империи в целом и для меня лично. Такие вещи идут выше всяких политических амбиций и межгосударственных отношений.
— Жаль…
— Где Хайнек?
— Занимается ловлей предателей по всему дворцу по наводкам, поступающим от Бофке. Хотя скорей всего, никого они больше не арестуют. Просто запугивают ради проформы. Все враги уже за решёткой.
— Ой, не все, дорогой маркиз! Далеко не все! Берите эти бумаги и за мной!
После этой фразы Патрисия походкой спешащего на охоту леопарда покинула имперский пункт связи, а через минуту за ней вслед бросился шаркающей походкой престарелый Винселио Грок.
"О ком это они? — спрашивал Булька, пока мы разворачивались в узкой щели и закрывали отверстие. — Я так ничего и не понял".
— Если бы я что-то понимал! — воскликнул я вслух. — Как говорится в древней пословице: Знал бы прикуп — гулял бы все ночи! А так ползаю по сырым и пыльным подземельям! И это притом, что ночь ещё только впереди.
"И при этом подкладываешь под свои торчащие кости мою нежную и слабую плоть, — со скорбным вздохом добавил риптон. — Или таки, есть у нас надежды на беззаботные и полные ночные гуляния?"
— Конечно, есть! Иначе бы я тут не лазил, а…уже бы давно гулял с имеющейся у меня казённой наличкой.
Ползти по проходу было удобно и даже приятно. Мои ладони, коленки и локти защищала пружинящая и твёрдая плоть. Но только вот риптон продолжа жаловаться по этому поводу:
"Иногда я жалею, что ты отказался стать вором имперских капиталов. Ты бы гулял, сколько в тебя влезет, а я бы занимался наукой…"
— И сколько времени?
"Пока совесть бы нас не загрызла насмерть!" — уже с весёлым бульканьем ответил риптон.
Николя уже пытался перевернуться на бок, подсвечивая себе дрожащим в руке фонарём.
