«Где бы ты ни была, Шестая, надеюсь, что с тобой все в порядке», – говорит она.
Я издаю короткий смешок и начинаю всхлипывать. Уверена, останься у меня в теле хоть немного влаги, я бы заплакала.
«Я умираю в пустыне, Элла, – отвечаю я. – В пустыне с горами. Увидимся на Лориене».
Я опять слышу ее голос, но на этот раз не могу понять, что она говорит.
Ее голос заглушает какой-то громкий стук. Потом я это чувствую – сильный ветер, бросающий волосы мне в лицо. Я медленно открываю глаза и вижу над собой три черных вертолета. Оттуда кричат, чтобы я подняла руки, но я могу только закрыть глаза.
Глава двадцатая
Элла плавает надо мной. Она в панике, смотрит широко распахнутыми глазами, изо рта у нее вырываются пузыри. Я пытаюсь понять, что происходит, как она туда попала, откуда здесь столько воды. Я пытаюсь потянуться к ней, но мои руки меня не слушаются. Что случилось со мной, когда мы телепортировались? Я чувствую, что лицо у меня онемело, а глаза нестерпимо болят. Ноги отказывают, и я не могу оттолкнуться от земли, как бы ни старалась. Только и могу, что смотреть, как Элла уплывает все дальше и дальше от меня. Откуда тут вся эта вода? Мое левое плечо начинает бешено дергаться, и я понимаю, что кто-то трясет мою руку. Я вижу Восьмого, черные кудри плывут вокруг его головы как нимб. Он продевает руку у меня подмышками, и я изо всех сил стараюсь не обращать внимания на его обеспокоенное лицо и не пугаться сильнее, чем уже испугалась. Он пытается всплыть на поверхность, но Ларец у меня в руках тянет нас на дно. Я впускаю ледяную воду в легкие. Это все, что я сейчас могу сделать. Восьмой выбивает Ларец из моих парализованных рук и тащит меня наверх. Мы начинаем подниматься. Я лихорадочно оглядываюсь в поисках Шестой, но ее нет.
Оказавшись на поверхности, я прежде всего вижу раскаленное, палящее солнце. Везде вокруг, куда бы я ни посмотрела, простирается вода. Я замечаю, что рядом плывет Элла. Через несколько минут на свежем воздухе мои руки и ноги снова начинают работать, и я плыву за ней. Восьмой занят в основном тем, что проклинает наше невезение.
– Где Шестая? – кричу я сквозь кашель. Я продолжаю крутить головой в надежде, что увижу над водой ее светлые волосы.
– Я не смог ее там найти, – кричит Восьмой. – Я не знаю, сумела она выплыть или нет!
– Почему бы ей не суметь? – спрашивает Элла, снова начиная паниковать.
Восьмой медленно поднимается и встает на поверхности воды. На этот раз этот трюк дается ему не так легко. Он раздраженно пинает гребень волны.
– Черт! Я знал, что нельзя брать с собой столько людей.
– Но где она может быть? Как нам ее найти? – кричит Элла.
– Не знаю. Насколько я понимаю, она все еще среди завалов, что остались от пещеры.
Мои руки и ноги действуют не слишком ловко, поэтому мне приходится прикладывать усилия, чтобы удержать голову над водой.
– Что? Ее же убьют, если она там!
Элле тоже нелегко удержаться на поверхности. Восьмой подтягивает ее к себе и сажает на спину, она крепко держится за его шею.
– Шестая тоже могла куда-то телепортироваться, – говорит он, стараясь придать голосу оптимизм. – Я только не знаю, куда точно.
– А где мы? – спрашиваю я.
– Это я знаю, – кажется, ему легче от того, что хоть на что-то он может дать определенный ответ. – Мы в Аденском заливе. А это… – он указывает на берег вдалеке, который я до этого не замечала. – Сомали.
– Откуда ты знаешь? – спрашивает Элла.
– Я уже когда-то оказывался здесь, – сухо отвечает Восьмой. Он больше ничего не объясняет – тут явно что-то не так.
Я не слишком много знаю о Сомали помимо того, что это страна в Африке и там постоянно идет жестокая гражданская война между племенами, не говоря уже о бедности, которая тоже не способствует мирной жизни. Я не знаю, есть ли у меня силы воспользоваться телекинезом или хотя бы доплыть до берега под водой. Впрочем, я совсем не уверена, что мне этого хочется. Надо подумать.
– Знаете что? Я нырну ненадолго. Так я сэкономлю энергию, пока мы решаем, что делать, – говорю я.
Погружаясь, я слышу крик Эллы:
– Поищи Шестую.
Ее слова придают мне сил. Возможность того, что я найду Шестую, придает мне энергии. Я опускаюсь на глубину и открываю глаза. Вода относительно голубая, несмотря на то что мы так далеко от берега. Подо мной что-то движется, я опускаюсь ниже и вижу небольшой косяк тунца. Я медленно кружу в воде, пытаясь разглядеть светлые крашеные волосы Шестой, и несколько раз принимаю за них покачивающиеся на волнах водоросли. Я поднимаю глаза и вижу тень Восьмого. Уверенная в том, что силы меня не покинут, я снова достигаю дна. Пробираясь вперед и вглядываясь в пейзаж вокруг меня, я нечаянно натыкаюсь на кусок коралла и царапаю колено. Острая боль на мгновение останавливает меня, я опускаю руку и касаюсь раны, чтобы залечить ее. Исцеление занимает больше времени, чем я ожидала. Что бы ни происходило во время телепортации, она явно как-то действует на наше Наследие. К счастью, с дыханием под водой все в порядке. Надеюсь, эффект не продлится долго – не хотелось бы, чтобы мы оказались уязвимы.
Двигаясь дальше, я наконец нахожу свой Ларец и рядом с ним Ларец Восьмого. Оба они лежат неподалеку от большого куска голубого лоралита. Я пытаюсь поднять Ларцы, но у меня не хватает сил даже на то, чтобы их сдвинуть. Я поднимаю глаза, вижу тень Восьмого и решаю попросить помощи.
Я поднимаюсь сквозь косяк красивых оранжевых рыб.
– Ни следа Шестой, но лоралит там, рядом с нашими Ларцами, – докладываю я. – Давайте заберем их и телепортируемся отсюда куда-нибудь в другое место. И посмотрим, сумеем ли мы догнать Шестую.
– Разве нам не надо всем быть рядом с лоралитом, чтобы телепортироваться? Как я там окажусь? – спрашивает Элла. – Я не могу задерживать дыхание надолго, как ты.
– Тебе не придется, – улыбается Восьмой.
– У тебя есть Наследие, которое превращает тебя в торпеду, на которой можно прокатиться? – спрашиваю я.
– Лучше, – говорит он и достает из кармана зеленый кристалл, который он положил туда, получив обратно свой Ларец. Кристалл начинает светиться, а потом из него вырывается безумный ветер. Восьмой направляет его на поверхность океана. Под ним образуется небольшой кратер, и он падает в него. – Давайте! Быстрее!
Мы с Эллой заплываем в кратер. Восьмой протягивает свободную руку, я беру ее. Элла хватает другую мою руку.
– Приготовьтесь, сейчас будем падать. Быстро! – говорит он. – Вам надо держаться со мной, потому что над нами вода тут же сомкнется. Элла, когда окажемся на дне, готовься задержать дыхание, чтобы я успел взять Ларцы.
– Все смотрите, не появится ли Шестая.
Элла стискивает мою руку.
– Если она там, мы ее найдем.
Восьмой направляет кристалл ко дну моря.
– Поехали! – кричит он. Мы быстро падаем – ветер раздвигает воду под нами, и она снова смыкается над Эллой. Восьмой вопит от радости. Я помимо воли присоединяюсь.
Элла хватает меня за руку.
– Шестая в беде! Она говорит, что она в пустыне!
– О чем ты? – переспрашиваю я, наблюдая, как мимо нас проносятся рыбы, акулы и кальмары. – Откуда ты это знаешь?
Элла на мгновение задумывается.
– Я не знаю. Я просто как-то разговариваю с ней внутри головы. Она говорит, что умирает!
– Если она в пустыне, значит она уже в Нью-Мексико! – кричит Восьмой.
– Восьмой, нам надо немедленно попасть туда, – откликаюсь я.
Мы оказываемся на дне и пытаемся бежать по илистому дну, но быстро двигаться не получается. Вода обрушивается вниз за нашим пузырем, а кристалл вскоре становится бесполезным и создает только небольшой водоворот прямо перед нами. Я оглядываюсь убедиться, что с Эллой все в порядке, и она задержала дыхание. Восьмой превращается в черного осьминога. Он вытягивает два щупальца и хватает наши Ларцы. Двумя другими щупальцами он берет нас за руки и тянет к светящемуся голубым светом куску лоралита, торчащему из ила. Прежде чем я успеваю снова повернуться к Элле, меня окутывает тьма.
