предложил. — он неожиданно взял её на руки.
— Ой! — удивилась Небожитель и от безысходности прикрыла свой рот.
Затем её уложили на кровать, а сам Властелин рассвета присел рядом. Глядя на лицо исследователя, у Хуа бешено билось сердце. Неясно, из-за стигмат это или чего-либо ещё, однако... В её груди поднималось доселе неведомое ей чувство или, вернее, то, что было закопано давным-давно...
Эти стигматы делали её более раскрепощённой, отчего ей всё тяжелее удавалось сдерживаться. Она так долго ждала, так долго работала, что, казалось, это никогда не закончится.
— Я... Мне было страшно. Я думала, что никогда тебя не встречу. — медленно начала девушка тихим голосом. Владыка зари никак не отреагировал. — Стараясь выглядеть сильной... Я закрывалась в себе... Но стало только хуже... Порой мне казалось, что я задыхаюсь... Что, если на Луне уже никого нет? Что, если... Тот убийца добрался до вас... Я старалась отталкивать эти мысли, но... С каждым годом они приходили чаще... Я не показывала это...
Рука мужчины легла на лоб Хуа.
— Теперь тебе не стоит переживать. Всё в порядке. Мы сможем победить и построить тот мир, в котором все смогут мирно жить. Я сделаю всё возможное. — в его голосе ощущалась нежность.
— Ты всегда отличался особым шармом, Бондрюд... И как тебе удаётся быть таким обаятельным?
— Может, врождённое?
— Хах... — её лицо стало более смелым. — Ты не меняешься...
— Зато поменялась ты. Прежнюю тебя не узнать.
— Но это всё ещё я...
— Конечно ты. Ты и никто больше. Отдохни.
Слабость наполняла тело девушки, из-за чего её постепенно клонило в сон. В скором времени сил сопротивляться не осталось, потому она полностью отдалась столь мощному чувству. Её тихое сопение разошлось по всей комнате.
Сам же учёный некоторое время наблюдал за её умиротворённым лицом. За сотни лет она выросла, стала взрослой. У неё теперь несколько иной взгляд на жизнь, более зрелый и самостоятельный. Исследователь чувствовал доселе неизвестные для себя ощущения. Вот что бывает, когда видишь повзрослевшего ребёнка.
Раньше ему не доводилось наблюдать до их самого пика, потому что... В его взгляде отразилось нечто необъяснимое. Если так задуматься, то прошло уже очень и очень много времени.
«Никогда не мог себе представить, что смогу прожить столь долго. Думал, меня всё-таки кто-нибудь убьёт...» — Бондрюд всегда ценил себя больше других, но и в то же время принёс собственное тело в жертву. Он хотел подняться с кровати, но неожиданно для себя остановился. Хуа ухватила его за руку, слегка хмурясь. — Хм... Может, я желаю жить не только из-за исследований...
На его губах показалась слабая улыбка, он погладил Феникса и аккуратно подложил ей случайный предмет в руки. Вроде бы подмены не почувствовала.
Ему бы хотелось наведаться к Калпасу, чтобы и ему сделать стигматы, но на сегодня Бондрюд решил спокойно отдохнуть.
Усевшись на стул рядом с кроватью, мужчина посмотрел в окно. Следовало бы проследить за состояние Хуа, вдруг чего произойдёт. Хоть никаких проблем не должно быть, но всё-таки не стоит пренебрегать этим. Уж частенько его прижимали к стенке из-за того, что не сумел предугадать какое-то событие.
«Уверен, убийца уже на Земле. Чем больше людей становилось, тем легче ему было слиться с другими. В том, что он похож на нас, не стоит сомневаться. Боюсь, враг всегда был рядом, в Огненном Мотыльке. Иначе никак не объяснить его прекрасную осведомлённость в наших прошлых планах», — размышлял Владыка зари.
Если этот некто из Распада Клифота, то с этим ничего не поделать. Придётся с ним разобраться и сразу же готовиться к войне с тем, о чём его предупреждал Суть Вещей.
Его палец стал слабо отбивать известный ему мотив:
— Очень интересно. Не могу дождаться нашей встречи. Кем бы вы ни были, я не остановлюсь ни перед чем.
Им двигало не только желание изучать неизведанное, постигать новые знания, да и в целом достигать новых высот, но и новое. Защитить то, что может быть отнято.
Многовековая жизнь научила его быть более чувственным. Та же Элиза доказала, что эмоции и чувства очень важны в жизни людей, ведь её сила позволяет менять чуть ли не само их восприятие. Одно лишь существование такой судьи говорит о всей важности подобного.
«Нынешних средств хватит, чтобы низвергнуть Управляющего, а вот насчёт Распада... Хм, следует внести корректировки в планы, не хотелось бы проиграть из-за превосходящих сил противника», — приложив руку к подбородку, решил для себя исследователь. Да, он не рассчитывал превзойти врагов, это похоже на сказку, ведь их противник контролирует целые вселенные и огромную часть космоса... Однако попытаться ведь стоит, не так ли?
Так он и пробыл в одной комнате с девушкой большую часть ночи. Размышлял над насущными делами, раздумывал о будущем и прошлом.
Между этим ему приходилось периодически слышать слабый стон Хуа, которая, по всей видимости, активно адаптировалась к стигматам. Они повышают силу до нового уровня. Возможно, нынешних её сил хватит, чтобы сравняться с судьёй, нет, превзойти таковых. Даже не обладая стигматами, она уже достигла непомерного могущества, а особая техника управления Хонкаем так и вовсе забивала гвоздь в крышку гроба всех, кто выйдет против неё.
Конкуренцию ей составят немногие, что несколько радовало. Учёному необходимы крайне сильные союзники, которые в будущем помогут ему разобраться с ещё большей угрозой, чем сейчас.
Только он хотел подняться со стула, как заприметил любопытную вещь. На него пялилась пара синих глаз. Что-что, но Феникс проснулась как-то слишком рано. Они молча смотрели друг на друга целую минуту.
— Я тебя разбудил? — наконец спросил Бондрюд.
— Нет. Я сама проснулась.
— Вот как. Ну и что скажешь по ощущениям?
Фу Хуа приняла сидячее положение и демонстративно размяла руки. С неё спало одеяло, из-за чего показалась слегка неряшливая одежда, сползшая почти до самой груди и обнажающая красивые плечи.
— Ничего, чувствую себя намного свежее, чем раньше... — с лёгкой улыбкой произнесла девушка, а затем снова взглянула на Бондрюда.
— Я чем-то могу помочь?
— Можешь поспать сегодня вместе со мной?
— Неожиданная просьба.
— Откажешь? — и глядит таким ожидающим взглядом.
Владыка зари не хотел лишний раз её разочаровывать, потому всё-таки принял предложение. Они оба улеглись на одну кровать. Она не была слишком большой, для двух человек выходит весьма тесновато. И именно по такому поводу Хуа прижилась к учёному посильнее, чуть ли
