Та быстро подскочила к Ужу и зажатым в руке кремневым ножом стала перерезать ремни на руках. Однако быстро сделать ей это не удалось, и девушка, боясь быть застигнутой на месте преступления, снова скрылась в кустах. Нож упал на землю.
Очевидно, стражу что-то почудилось, он повернул голову и внимательно оглядел связанного пленника.
Тот не шевелился.
Когда же Онаш снова отвернулся к огню, Уж наклонился, схватил зубами нож и начал перерезать путы на руках. Еще немного, и вот уже руки свободны. Продолжая лежать, юноша осторожно перерезал ремни и на ногах.
Свободен! Теперь он может бежать… Но Уж продолжал лежать на земле, только расправил затекшие конечности. Ласка кивала ему, торопила. Но Уж только мотнул головой: он не тронется с места один… Только с ней, с Лаской!
Ласка в ответ показывала ему, что не пойдет с ним.
Уж привстал и приготовился к прыжку. Ласка продолжала жестами показывать ему, что она остается здесь.
Онаш снова повернулся и посмотрел на пленника. К счастью для Ужа, он был ослеплен огнем, иначе мальчик заметил бы, что у пленника свободны руки. Уж растянулся на земле.
Онаш окликнул его: «Лежишь?» — и бросил в юношу искрящийся золотой камень. Потом вырвал стебель травы и принялся жевать.
Уж еще раз призывно посмотрел на Ласку.
Девушка наконец решилась и утвердительно кивнула головой.
Через минуту беглецы скрылись в лесу.
В становище все были заняты дележом мяса. Громкий крик и споры неслись по лесу.
Онаш снова повернулся к пленнику. Но что это? Он не верил своим глазам. Юноша вскочил и в несколько прыжков оказался на месте, где только что лежал связанный Уж. Пленника не было.
Громким криком Онаш поднял тревогу.
Охотники, схватив топоры и копья, поспешили к юноше. Показывая на примятую траву, он, заикаясь, пытался объяснить, что произошло.
Но как мог связанный по рукам и ногам пленник исчезнуть? Разгадать тайну предстояло позже, а пока надо было действовать. Разгневанный Сын Мамонта схватил несчастного за плечо и с силой швырнул его на землю. Им они займутся потом, а сейчас — в погоню за беглецом.
— Догнать его! — кричали охотники, направляясь к лесу. Беглец наверняка скрылся там. Охотники разглядывали следы и бежали по ним. Сын Мамонта впереди. Его зоркий взгляд сразу приметил, что перед ними двойной след.
Самый опытный следопыт, Космач, определил:
— Мужчина и женщина! — Он наклонился к земле, обнюхал след и добавил: — Женщина из нашего племени!..
Никто ничего не мог понять! Но сейчас об этом не думали. Сейчас надо было догнать беглеца и расправиться с ним и с женщиной, совершившей предательство…
Становище опустело.
Ведь невозможно было упустить самое интересное — когда будет схвачен охотник, выкрашенный желтой краской.
Костер догорал, никто не подбрасывал в него хвороста…
Дерзкая гиена забежала в становище и схватила кусок мяса. Ручей, вышедший из берегов, разлился по поселку.
Уж и Ласка бежали не останавливаясь. Они знали, что их будут преследовать, знали, что им грозит страшная смерть, и поэтому бежали, не чувствуя ни камней, ни колючек под ногами, позабыв об усталости, не обращая внимания на то, что сердца их разрывались от боли.
Они поднялись по скалистому склону, сбежали вниз — перед ними была река.
Уж первым прыгнул в Сазаву. Ласка без колебаний последовала за ним.
Река была неглубокой. Они переплыли ее и вышли на противоположный берег.
Уж махнул рукой, приказывая девушке идти следом за ним по воде. Это поможет им сбить с толку преследователей, громкие вопли которых раздавались совсем рядом.
Выбравшись из воды, беглецы под прикрытием прибрежных зарослей направились в сторону ближайшего леса. Солнце садилось, заливая расплавленным золотом горизонт.
Преследователи спустились к реке. Космач указал место: здесь они вошли в воду.
— За ними! — приказал Сын Мамонта.
И охотники, первыми добежавшие до реки, бросились в воду. Но на противоположном берегу они, к своему удивлению, не обнаружили никаких следов…
— Смеркается. Плохо видно, — угрюмо оправдывался Космач.
Подбежали и остальные.
— Вода скрыла следы, — объяснил им Сын Мамонта.
— Это Ласка убежала! — переговаривались между собой женщины, с отвращением добавив: — Змея!
— Ласка? — Сын Мамонта удивленно развел руками.
— Этот вымазанный ее заворожил.
В сгустившихся сумерках продолжать погоню было бесполезно. Люди медленно возвращались в становище.
На полпути охотники нагнали женщин и маленьких детей, которые, не добравшись до цели, тоже повернули обратно. Вскоре лес кончился, и они очутились на плоскогорье. Но почему яркое пламя костра не приветствует их возвращение в становище?
Что случилось?
Кто дал огню угаснуть?
Не враги ли напали на становище, пока их не было? Видно, они забрали добычу и погасили огонь.
Сын Мамонта и наиболее смелые охотники осторожно приблизились к становищу.
Кругом была тишина, только мелькали тени — это спугнутые волки, захватив добычу, спешили покинуть поселок.
Но что же все-таки случилось с огнем?
Подойдя к костру, Сын Мамонта разгреб топором пепел. Пепел зашипел, и над очагом поднялось облако белого пара.
Огонь погас!
Вода проникла в становище и залила огонь. Кругом были лужи. Но как вода попала сюда? Ведь дождя не было!
И тогда женщины сообразили: это днем дети во время игры запрудили ручей. Ну конечно же, вода перелилась через запруду и затопила костер.
Сын Мамонта заревел от огорчения и начал размахивать топором над головой.
Женщины и дети тряслись от страха, ожидая расправы. Горе тому, на кого падет гнев разъяренного вождя!
Жабка и Кукушка разгребли костер, они дули на пепел, в надежде найти хоть один уголек!
Огонь потух. Огонь, который они так долго берегли! Который согревал их в холод и кормил их. Горе! Горе! Горе! Стоны и крики стояли над становищем.
— Где Сова? — закричал Сын Мамонта.
Из-за толпы женщин вышел испуганный юноша. Он больше всех виноват в том, что случилось. Он — хранитель огня, он не должен был покидать поселок.
Теперь он знал, что его ждет, и готов был повиноваться.
Дети, предчувствуя недоброе, заплакали. Тогда Космач подошел к вождю.
— Остановись, Сын Мамонта! Мы знаем, что ты разгневан, но гаев — плохой советчик. Убьешь Сову — лишишь племя еще одного охотника, а огонь все равно не вернешь. Подожди. Я пойду искать новый огонь и принесу его, если даже меня сожрет медведь. Смотри, у нас хватит пищи еще дня на три. Подожди, пока я вернусь!
Люди одобрительно заворчали.
Сын Мамонта переводил взгляд с одного на другого, он заметил, как Копчем и Бельчонок заслонили собой Сову. Ему припомнился лев, страшная пропасть…
Взгляд вождя потеплел, и он добавил уже более спокойно:
— Хорошо. Иди, Космач, и принеси новый огонь! Три солнца мы будем ждать тебя…
И он трижды описал в воздухе дугу, определяя так три солнечных дороги на небосводе.
— Я пойду с тобой, Космач! У Совы болит нога, он не может идти, — предложил молодой Заяц.
— И я пойду, — заявил Копчем и стал перед вождем.
Старый Космач погладил мальчика по голове, но взять с собой отказался. Путь предстоит долгий и опасный.
Женщины собрали остатки мяса, разбросанные по становищу спугнутыми волками.
Космач и Заяц взяли по куску.
Племя провожало их воинственными криками, и оба отвечали до тех пор, пока не скрылись в лесу.
В становище наступила тишина.
По приказу вождя люди перебрались повыше, в более сухое место.
Дети устроились в кустах, с ними женщины, поодаль — охотники, не расставшиеся со своим оружием.
Бельчонок не пошел спать, он бродил по становищу, что-то разыскивая.
Вдруг в тишине ночи послышалось тихое: «Утя, утя!» — это Бельчонок звал утенка.
— А ну-ка, замолчи! — прикрикнули на него. — Твою утку давно сожрала лиса!
Мальчик, не обращая внимания на насмешки, продолжал бегать вокруг становища, пытаясь отыскать исчезнувшую утку.
Скоро все уснули, и Бельчонок, расстроенный, забрался под шкуру. Только двое охотников не спали, охраняя сон остальных. Бельчонок метался во сне, звал утенка, пока Копчем не ущипнул его. Бельчонок затих. Светящиеся точки окружили поселок. Это были волки.
Космач и Заяц осторожно пробирались по лесу. На ремне у каждого — по куску мяса. Время от времени они отрезали понемногу и отправляли в рот.
— Куда мы? — спросил Заяц. Не этой ли дорогой удирал желтолицый с Лаской?
— Их следы приведут нас в чужое становище. А там мы найдем Ласку и огонь, — ответил Космач.
