Тем не менее, ощутимых изменений я не наблюдал, поскольку ещё на прошлом этапе моё тело достигло достаточных для повседневных нужд возможностей.
“Одно дело, когда ты слаб и чувствуешь каждый крохотный прирост силы, и совсем другое, когда начинаешь выходить за человеческие рамки нормального...” – Посетила меня мысль, пока я стоял в уборной и всматривался в своё отражение. – “Хотя некоторые улучшения всё же присутствуют.”
Факт заключался в том, что мне требовались определённые условия или ситуация, где придётся кому-то противостоять, либо убегать, дабы всецело судить о достигнутом результате развития. Самостоятельно искать проблем на свою голову, без особой на то надобности, я не хотел. В остальном третий ранг не вернул мне осязания, из-за чего тело продолжало восприниматься чужим, а тёмные вены как-то не спешили рассасываться.
Единственное внешнее изменение заключалось в моих глазах. Если раньше они выглядели полностью остекленевшими, то сейчас помутнение наблюдалось только на зрачке и радужке. Серый оттенок сошёл с краёв глазных яблок, смещаясь к центру, однако моё зрение оставалось никудышным. И даже так, это было подтверждением того, что я хотя бы смогу для начала избавиться от признаков заражения, или же сведу их к минимуму.
После краткого осмотра я вернулся к своей первостепенной задаче. План выглядел предельно простым. Дабы живые люди обходили мой дом стороной, предстояло создать некоторое скопление заражённых, в приоритете собрав их возле подъезда. Специально для этих целей я взял с собой треть куриного филе и пока-что завернул его в полиэтиленовый пакет. Сей кусок мяса следовало разместить так, чтобы он приманивал моих сородичей, но достать они его не имели бы возможности. Одним из подходящих мест являлся карниз крыльца, куда я хотел забросить продукт.
“Думаю, что этого хватит хотя бы на неделю... Как раз успею подготовить ещё несколько мер предосторожности. Только вот, что станет делать мой сосед? Если возле дома соберётся десяток или два заражённых, тогда он окажется взаперти...”
Раздумывая обо всех нюансах, я надел свои средства для конспирации, после чего выбрался на лестничную площадку и запер за собой дверь. Тогда выяснилось, что солнцезащитные очки сильно снижают и без того плохую видимость. К этому я в принципе был готов, потому как мой нюх уже в какой-то степени стал главным инструментом ориентирования в пространстве. Другое дело – медицинская маска. Из-за неё часть запахов искажалась, как происходило во время тумана. Кроме того, вроде бы кусок тряпки являлся тонким, а диапазон моего восприятия урезался почти на половину. Пришлось привыкать к неудобствам, и всё равно, я не смог не учуять новых следов, которые обнаружились на нижнем этаже.
Запах брал начало у двери того самого жильца, который пытался прокрасться в мою квартиру. Дальше след алой цепочкой вёл вниз, и, судя по натоптанному участку возле выхода, человек долго колебался, прежде чем выбраться на улицу. В итоге, выживший нашёл в себе решимость открыть дверь и переступить порог.
“Запах не совсем свежий. По концентрации ему около половины суток... Может чуть меньше.” – Примерно предположил я и присел на корточки, для удобства приспустив маску. – “Скорей всего, этот человек покинул дом как раз после того, как я вернулся. К тому же, он ушёл с концами... Нет следов его возращения.”
В том, что мне лишь сейчас довелось узнать об этом событии, не было ничего удивительного. Из-за эволюции я оказался вынужден оставаться в своей квартире и никуда не выходить. Тем не менее, многое менялось, раз последний здоровый жилец сего дома ушёл. Теперь я мог чувствовать себя спокойней и не подвергаться провокационным мыслям, что где-то поблизости ошивается живой человек с ярко-алым контуром питательности. Дальнейшая судьба соседа меня как-то не интересовала, поэтому я решил забыть о нём и заняться другими делами.
Реализация моего плана прошла без каких-либо загвоздок. Я забросил мясо на крышу крыльца, подождал, и уже спустя четверть часа у входа в дом скопилась тройка зомби. В основном это были мои безранговые сородичи, хотя потом к подъезду подошёл один зомби-мясник. Предположительно заражённый принадлежал к первой ступени – «Бродячий», а также выглядел слегка массивней остальных, что являлось неплохим подспорьем для обороны. Данная особь всех растолкала и начала рыскать возле ступенек, желая как можно быстрей добраться до лакомого куска, однако искомый объект находился вне досягаемости.
Мясо исправно приманивало и удерживало зомби, которым предстояло прослужить в роли препятствия для мародёров. Тем не менее, я засомневался, что этот метод и впрямь будет действовать в течение целой недели. Продукт мог испортиться раньше времени, так как самый жаркий час дня приходился на ту сторону здания, где располагался вход в подъезд.
“Мною не была взята в расчёт погода... Надо подыскать другое место с тенью, либо подумать над новым способом.” – Посетила меня мысль, пока я следил за поведением сородичей.
Не в силах задрать голову вверх, из-за недостатка подвижности тела, заражённые резко дёргались и клацали зубами, как слепые шакалы. Между прочим, далеко не все особи толпились под карнизом крыльца. Некоторые представители умалишённого «Общества» шныряли в относительной близости, но вынюхивали в совершенно неправильных направлениях, словно их в какой-то степени обделили чутьём.
“По всей видимости, способность более точно определять расположение добычи, с подсветкой контура, есть только у обладателей двух единиц восприятия и выше.” – Сделал я очередное предположение, прежде чем покинуть двор и прогуляться до супермаркета. – “Насколько могу припомнить, именно так произошло в моём случае…”
Очевидно, что у зомбированных людей заметно разнились начальные параметры. Кому-то ещё перед достижением первого ранга повезло сохранить слегка повышенную физическую силу и получить острый нюх. Другие оказались менее везучими, поэтому они по сей день возились в низших эшелонах. Медлительные и практически лишённые чутья, такие особи всё больше отставали в развитии от остальных, слабели, а их глазницы и губы ссыхались под лучами беспощадного солнца. Летний зной превращал подобных существ во что-то ужасное, худое и страдающее, но смерть не спешила прекращать мучения этих бедняг. Смотря на них, я невольно предавался уже беспечно позабытым воспоминаниям, что когда-то и сам стоял на этой грани.
У меня имелось время поразмышлять о важном и не очень, бесцельно фланируя в тени высотных домов. Было видно, что на улицах города опять сокращалась численность моих сородичей, да и существенное преобладание безранговых исчерпывалось. Мясники, хищники и живоглоты продолжали занимать меньшую часть среды обитания, однако теперь они встречались гораздо чаще, чем ещё вчера. Пропорции менялись.
