— Пусть принесут воды, — велел он.
Один из детей, подхватив кожаную сумку, бросился к реке.
Укушенный Морозом молча промыл пленнику раны и так же, как своему охотнику, залепил их зеленой кашицей из жеваных трав.
Все это время пленник стоял молча, словно не замечая, что делают с его телом. Лицо его оставалось бесстрастным.
Через некоторое время, когда ему, видимо, стало лучше и утихла боль, глаза пленника остановились на лице Укушенного Морозом.
— Ты Заклинатель? — спросил он. Старик согласно кивнул головой.
— Но кто ты, проливший кровь наших охотников?
— Я из могущественного племени Настоящих людей.
— Зачем вы пришли на нашу землю? Разве вам стало тесно в своих лесах?
— Наша земля там, где мы. И вся земля наша. Мы живем, где хотим.
— Но на других землях живут другие племена, и, по закону предков, это их земля.
Пленник презрительно усмехнулся:
— Кто посмеет встать на нашем пути?
— Не будь гордым, — сказал старик. — Быть может, жить тебе осталось совсем немного. Расскажи мне все о своем племени.
— Воин, который рассказывает о своем племени, — трус. Мы умеем умирать, оставаясь твердыми.
— Ты говоришь хорошие слова. Наши воины поступают так же. Но откуда другие племена узнают о могуществе твоего народа, если ты будешь нем, как рыба?
Воин задумался.
— Ты говоришь правду, старик. Я расскажу. Расскажу для того, чтобы в душе твоей и твоего народа поселился страх и ужас перед нами. Дай мне напиться.
Укушенный Морозом протянул ему кожаный мешок с остатками воды.
— Так вот, слушай, старик. Наши дети рождаются в походе, становятся юношами, затем стариками и умирают на ходу, падая головой вперед. Нам худо живется в своих лесах. Еще дальше нас, в сторону Весны, лежит земля, сожженная солнцем, и на ней живут другие племена. Они сильны и многочисленны и потому часто без страха приходят в наши леса и отнимают нашу добычу. Оттого мы тоже ходим там, где хотим, где есть еда. Нам не страшны ни горячее солнце, ни духи холода. Мы ищем новую землю, богатую зверем, птицей и рыбой. По первому снегу сюда придут новые отряды…
Укушенный Морозом внимательно слушал пленника. Нет, тот не обманывал. Он говорил правду, и правда эта была страшной. Старик помнил свой поход в землю Плосколицых и знал, как многочислен этот народ.
— Земля огромна, — сказал он. — По ней кочует много племен. Мы по справедливости могли бы поделить охотничьи угодья… Где твои соплеменники, что уже пришли на нашу землю?
Воин злорадно усмехнулся:
— Они везде, они вокруг. Одни, как волки, рыщут по берегам Великой реки, а другие уже посланы за помощью. Мы разрушили ваше зимнее стойбище и засыпали норы, в которых вы жили, землей и камнями, а все, что могло гореть, предано Духу Огня.
Старик вздрогнул и обвел глазами сидящих вокруг охотников, женщин и детей. Никто не понимал, о чем он говорил с пленником, и потому люди были спокойны.
— Уберите его, — тихо сказал старик.
Двое охотников подхватили Плосколицего под руки и потащили за деревья.
— Слушайте, вы, Знающие Жизнь, и вы, мужчины, и вы, женщины…
Чем дальше говорил Укушенный Морозом, пересказывая услышанное от пленника, тем мрачнее становились лица людей.
— Что станем делать?! — послышались голоса, когда он умолк.
— Надо убить Плосколицых! — выкрикнул Жирный Сурок. — Не надо бояться!
— Они умеют драться, — сказал один из охотников, принимавших участие в походе.
Когда настала очередь говорить Укушенному Морозом, он недолго помолчал, потом сказал:
— Пусть сегодня же охотники разделятся на отряды и уйдут в лес на три дня пути во все стороны, чтобы узнать, где рыщут Плосколицые и сколько их. Мы же станем готовиться к кочевке к зимнему стойбищу, чтобы увидеть, что сделали там Плосколицые, и подготовить жилища к зиме.
— Да, — сказали мужчины.
— Да, — подтвердили женщины.
Всем хотелось слушать разумные и спокойные слова.
— Ты, — старик посмотрел на Мизинца, — станешь главным и будешь смотреть, чтобы враг неожиданно не напал на стойбище.
— Я хочу идти в поход.
— Ты останешься, — обрадованно вмешался Жирный Сурок. — И станешь охранять нас от Плосколицых. С тобой будут те охотники, которых ты пожелаешь оставить.
Мизинец, поняв, что спорить бесполезно, в знак согласия отошел в сторону.
Отряды ушли искать Плосколицых в тот же день. В укромных местах вокруг стойбища спрятались охотники, чтобы высматривать врагов. Со стороны Холодного моря надежно защищала стойбище Великая река. По ней начался ход красной рыбы. Огромные косяки шли вдоль берегов, и от их движения вода становилась беспокойной и черной, а быстрые струи, ударяясь о спины рыбин, сворачивали в сторону, уступая им путь.
Но людям было не до рыбы. Мизинец обходил и проверял, не спят ли те, чьи глаза должны были быть зоркими и не знающими сна.
Через шесть дней начали возвращаться отряды. Они приносили плохие вести. Все видели многочисленные следы Плосколицых, а два отряда едва ушли от врагов. Пришельцы вели себя так, словно земля, по которой они бродили, всегда принадлежала им: они первыми нападали, они были смелы и не знали сомнений. Держались они небольшими отрядами, и это давало им возможность быстро и незаметно передвигаться на большие расстояния и появляться неожиданно там, где их не ждут.
Укушенный Морозом и Мизинец пошли к Жирному Сурку и Кивающему Головой, чтобы держать совет — так велел поступать обычай.
Знающие Жизнь лежали на мягких шкурах. Глаза их были подернуты серым туманом, а беззубые рты бормотали непонятные слова. Изредка кто-нибудь из стариков с трудом поднимал голову и протягивал руку. Одна из женщин вкладывала в дрожащую ладонь пьянящий гриб мухомор. Старик рвал его на кусочки и, разжевывая беззубыми деснами, глотал. Женщина торопливо подавала берестяной ковш; разливая воду по груди, старик выпивал ковш до дна и снова падал лицом в шкуру, роняя с губ желтую пену.
Мизинец с трудом растормошил Жирного Сурка. Тот долго не мог понять, чего от него хотят, а когда сообразил, тупо глядя молодому охотнику в лицо, сказал:
— Вы — молодые, трусливые, как зайцы, по следам которых идет лиса. Бегите и убейте Плосколицых, сделайте счастливую жизнь себе сами. А нам не мешайте говорить с духами. Наступило время Созревания, в лесах родился пьянящий гриб. Вот я вижу голую женщину. Вместо головы она приставила себе пьянящий гриб. Женщина шевелит широкими бедрами и зовет меня. Груди ее налиты, как вымя стельной важенки. Она машет мне руками. Хи-хи-хи-хи!
Тонкие тягучие струйки слюны ползли по подбородку Жирного Сурка. Укушенный Морозом покачал головой:
— Я говорил тебе, Мизинец…
Мизинец с отвращением оттолкнул от себя Жирного Сурка и ничего не ответил.
— Пусть их разберут по своим байдарам молодые охотники, — сказал старик, показывая на лежащих. — Мы идем вверх по Великой реке к своему стойбищу.
Мизинец обернулся к поляне и, приставив к губам ладони, пронзительно закричал:
— Мы идем на зимнее стойбище! Мы выступаем в поход!
Люди зашумели, задвигались. Они давно ждали этих слов.
Стояло время Созревания, и ночь вернулась на землю. Она была пока еще короткой, но редкие звезды уже ненадолго загорались на небе. Байдары медленно шли против течения. Не слышно было ни смеха, ни голосов. На этот раз лодки не прижимались к берегу, хотя плыть там было легче, а держались от него на расстоянии полета стрелы. Берега были тихими и спокойными, словно и не таилась в прибрежных зарослях опасность, словно и не бродили где-то совсем рядом жестокие Плосколицые.
Отступили далеко от воды заросли, и за поворотом открылись знакомые места. Издалека увидели люди свое стойбище: жилища с разрушенными перекрытиями, обгоревшие деревья, груды пепла.
Когда байдары совсем близко подошли к песчаной косе, из-за деревьев выскочили Плосколицые. Их было много. Они торопливо натягивали луки с черными стрелами. И тогда охотники, не занятые на веслах, первыми пустили в сторону пришельцев свои стрелы. Несколько воинов упало. Остальные, стреляя, начали медленно отходить к лесу.
Племя торопливо высадилось на берег, но след Плосколицых уже затерялся в чаще. Охотники бросились было в погоню, но Укушенный Морозом остановил их.
— Разве вы забыли об осторожности? Кто знает, что задумали враги?
Люди разбрелись по стойбищу. Вид жилищ был ужасен. Все они были разрушены. Плосколицые забрали или сожгли шкуры, зимнюю одежду. И когда все снова собрались вместе, Укушенный Морозом сказал:
— Надо уходить. Врагов слишком много, чтобы начинать бой. Мы переплывем на другую сторону Великой реки. До наступления времени Холодов они не смогут к нам прийти, потому что у них нет байдар. Мы будем думать и говорить с духами. Быть может, духи научат нас, что делать дальше.
