Когда я разделась, чтобы лечь в постель, не могла не проверить свое отражение в зеркале на двери. Вернувшись с больницы, я не имела возможности хорошенько рассмотреть это незнакомое тело. Дрожащими пальцами я провела по красной А под бюстгальтером. Кожа была неровной и нежной. Это было не больно, но неудобно. Шрамы никогда полностью не исчезнут; нож резал слишком грубо.
Нерешительно, я подняла глаза, чтобы изучить себя. Хотя я прибавила в весе за последние несколько дней, тело Мэдисон было по-прежнему пугающе тонким. Но даже бледной и изможеной, Мэдисон выглядела симпатичной со своими голубыми глазами, высокими скулами и длинными светлыми волосами. Я надела ночную рубашку через голову и пошла закрывать жалюзи, когда внезапное движение за окном заставило меня остановится.
Фигура стояла с другой стороны улицы, явно наблюдая за моим окном. Капюшон был натянут на глаза, а вечерний туман скрыл остальное. Невозможно было понять кто это. Заметив меня, он повернулся и бросился бежать вниз по улице.
Это не Алек. Кто это был? Убийца? Я сомневалась, что ему хватило наглости появиться перед моим домом, так скоро после моего возвращения. Скорее всего, какой-то любопытный проныра, который хотел подтвердить слухи.
Я потерла руки и опустила жалюзи, дважды проверив, что окно заперто, прежде чем наконец-то лечь спать.
Я проснулась так рано, что даже солнце еще не взошло. Я лежала в кровати, и в то время как мои глаза изучали обстановку, тело отрешенно трепетало. Я смогла сохранить облик Мэдисон на ночь. Наверное, это причина, почему я чувствую себя такой разбитой. Я улыбнулась. Если я смогла сохранить облик на протяжении всей ночи во время сна, то возможно следующие несколько недель не будут такими сложными.
Мои мысли вернулись к сталкеру у окна с прошлой ночи и мурашки пробежали по коже спины. Может это был действительно убийца или просто местный репортер в поиске хорошей истории?
Повышенные голоса внизу заставили меня выпрямиться в постели, но было невозможно услышать, о чем они говорят. Я выскользнула из кровати и на цыпочках вышла в коридор. Богатый аромат кофе донесся до меня. Мои шаги были бесшумны, поэтому я неслышно спустилась по лестнице. Линда, Девон и Рональд были на кухне. Я прижалась к стене и прислушалась.
— Он просто выполняет свою работу. Они уже опросили ее учителей и друзей. По крайней мере, они подождали, пока ее не выпишут с больницы, прежде чем связаться с нами. Это было очень любезно с их стороны, — сказала Линда. Ее голос был спокойным, но было не возможно не заметить напряженности.
— Любезно? Они знают, что Мэдисон ничего не помнит. Они лишь сделают хуже, если допросят ее, — сказал Девон, в его голосе не было ничего спокойного. Было сложно поверить, что один и тот же парень с постоянной ухмылкой был способен звучать, так встревожено.
После нескольких минут молчания зазвучал глубокий голос Рональда.
— Мне тоже это не нравиться. Поэтому я сказал полиции, что им придется подождать несколько дней. Но мы должны держать их в курсе. Если Мэдди скажет нам что-нибудь, даже если это покажется не значительным, мы должны сообщить им.
— Если бы они делали свою работу, то уже поймали его. У них даже нет зацепки. Когда шериф Рутледж допрашивал меня, он казался полностью безразличным. Мэдди даже не знает, что с ней случилось. Если она узнает все детали, будет в ужасе, — сказал Девон.
— Это в газетах и по всему городу. Выхода нет, мы не сможем оградить ее от этого. Мы должны поговорить с ней перед школой сегодня. У нас нет другого выбора.
Линда громко фыркнула.
— Я не хочу, чтобы Мэдди узнала. Я не хочу, чтобы она ходила в школу или выходила из этого дома. Я просто хочу запереть ее в комнате, пока не поймают этого монстра.
Стул проскрипел по полу. Я осторожно выглянула за угол. Рональд подвинул свой стул ближе к Линде и обнял ее.
Девон запрятал лицо в руках.
— Кто скажет ей? — спросил он, приглушенным голосом.
Рональд убрал прядь волос с лица Линды, прежде чем решительно кивнуть.
— Я скажу.
Я развернулась и поспешила вверх по лестнице, мои внутренности сжались.
* * *
Когда я вошла в кухню спустя час, Линда не могла перестать суетиться, постоянно спрашивая, уверенна ли я по поводу похода в школу, хорошо ли я себя чувствую, приняла ли я таблетки — на самом деле плацебо, которые мне дал доктор Фонсека. Рональд выглядел так же тревожно, как и его жена, пока он наблюдал за мной из-за своей чашки кофе.
Линда поставила передо мной кружку и наполнила ее кофе. Она не проронила ни слова, слегка улыбнувшись. В моей нормальной жизни я не пила кофе, а Мэдисон пила свой кофе черным или с молоком и сахаром? Этого не было в файле. Я обратила внимание на тарелку, давая Рональду время, чтобы собраться. Домашние черничные оладьи Линды таяли во рту, пальцы становились липкими от кленового сиропа. Рональд сложил газету, сглаживая края. Его руки дрожали. Я вытерла пальцы о салфетку, зная, что приближается.
— Есть кое-что, что мы должны тебе рассказать, — сказал он тихо. Линда и Девон замолчали и, кажется, перестали дышать.
Я опустила глаза, не способная смотреть на их лица.
— Ты была в больнице не потому, что попала в аварию. Твои травмы… кто-то напал на тебя, — Рональд прочистил горло.
Я колебалась.
— Я знаю. Я слышала, как медсестры говорили о моих шрамах, — прошептала я, слегка тронув повязку на моей груди, где была А, скрытая под ней. — Они знают, кто это сделал? — я должна быть номинирована на Оскар.
Линда прижала кофейник к груди, Девон пристально смотрел на столешницу, но Рональд был тем, кто обеспокоенно взглянул и, наконец, покачал головой.
— Они арестовали бездомного мужчину после первого убийства, но он был в заключении во время второго.
— У них нет подозреваемых? — мягко спросила я, испуганным голосом. Не потребовалось много моего актерского мастерства, чтобы так звучать.
Рональд покачал головой.
— И… вы кого-нибудь подозреваете?
— Нет. Ты так хорошо ладила со всеми, — сказал он по отечески-обожающе.
Линда положила свою руку на мою.
— Они найдут его в ближайшее время. Ты не должна бояться. Папа и я не позволим чему-нибудь случиться с тобой.
— Полицейская машина теперь всегда возле школы, — добавил Девон.
Они посмотрели на мое лицо, ожидая реакции. Если бы я показала страх, знала, что они бы никогда не выпустили меня из виду.
— Я в порядке, — сказала я. — Я не хочу прятаться, не хочу тратить свое время, боясь того, что даже не помню.
