— Ты меня запутал окончательно. То есть были две родные сестры. Одна умерла, а другая, которая пьяница, усыновила мальчика. Кстати — а почему родная мама Олега умерла?
— К врачу не ходила, ребенком занималась. Страшно говорить, из-за не вылеченных зубов упокоилась. Даже я про такое не слышал, инфекция какая-то в кровь попала. Такие, брат, дела. Второго числа очередной зуб удалили, а восемнадцатого ее не стало.
Сергей сдавленно вздохнул.
— Я еще кое-что выяснил. Пацан совсем недолго бездомничал, из чего следует вывод — период адаптации будет недолгим и, как мне сказали знающие люди, успешным. Если…
Пройдясь по кабинету, полковник машинально поправил висящую на стене одну из рамочек с грамотой за что-то особо героическое, возможно, за присвоение очередного звания, заглянул в коричневую от заварки чашку и вынес ей обвинительный приговор, брезгливо выкинув в корзину для мусора.
— Так как история мутная, а ты, извини, дама бестолковая, то я вот что решил. Поскольку у меня не хватило везения проскочить между твоими замужествами и поучить тебя уму-разуму, то Олега я записал на себя.
— Что?! — судя по тону, Нюся всерьез собралась психануть, устроив сцену.
— Мама, естественно, ты, а вот отец — я, — ровным голосом продолжил Сергей. — И не спорь. Это бесполезно.
— Да как ты можешь все решать за меня? Кроме того, все это — липа. От меня ни одной справки не было! Я даже не расписывалась нигде. И Олега никуда не вызывали!
— А бумаги пока полежат у меня, — повторился полковник и, открыв ящик стола, одним махом сбросил туда папку.
— Как же так, — растерялась Нюся. — Это форменный шантаж!
— Очень может быть. Кстати, думаю, что у тебя силенок бы не хватило все оформить. Так-то. А ты вместо благодарности орешь, как резаное порося. Нет, точно, все бабы дуры, а ты из них самая дурында. Пока ты молчишь, сообщаю — у твоего Олега… у нашего Олега, — с удовольствием поправился он, — остался шмат земли на месте теткиного пожарища. Соток двадцать в приличном районе. Имеется покупатель. Думаю, надо продать и положить мальчишке на счет. Пусть копится к совершеннолетию.
Запутавшись окончательно, Нюся вдруг решила, что слегка свихнулась. Зачем полковнику такая сложная и, вероятно, дорогостоящая нервотрепка, призом которой станет сын, но без брака? А потом посмотрела на проблему с другой, более привлекательной стороны, привычно махнув на сомнения рукой. Ладно. Пусть будет, как будет. Зная свою боязнь бездушных чиновников, она не сомневалась — без полковника ей бы в жизни не справиться со сложностями усыновления, а тут все на блюдечке. Точнее — в папочке. Левак, конечно, но наверняка юридически правильно оформленный. Вот теперь еще и земля эта.
— Хорошо. Меня вполне устраивает твое решение. Путь так и будет. А что мы Олегу скажем?
— Мне послышалось, кто-то сказал «спасибо»? Ну что ты, не за что! Девочка из хорошей семьи, а такая редкостная невоспитанность!
Сергей с некоторой досадой еще немного побродил вокруг растерянной девушки, опрометчиво ожидая ее восторженного броска на его могучую шею. Не дождался и счел нужным ответить на ее последний вопрос.
— Олегу скажи, что теперь его отец такой человек, с мнением которого все считаются, и теперь его будущее зависит только от него самого. Что захочет, то и будет. Под моим чутким руководством. Только институт — обязательно. Это я сказал. И про мою репутацию пусть днем и ночью помнит. Мой сын должен быть лучший. Впрочем, об этом я сам ему втолкую. А мужиков своих гони в шею. Если решатся прийти.
— Решатся. Сегодня и приволокутся, — обреченно вздохнула Нюся.
— Это вряд ли.
— Почему это?
— Мне так кажется, — туманно пояснил хитрый полковник.
Теперь в городке снова начнут судачить. В итоге приклеив Нюсе новый нелестный ярлык.
«Ну и пусть. На каждый роток не накинешь платок, кажется, так говаривала моя бабушка, — упокоилась Нюся. — Главное — сделать выбор. А я его сделала. Значит все прочее — мелочи и издержки производства».
На правах якобы любовницы со стажем Нюся решила проявить самостоятельность, что выразилось во включении в розетку видавшего виды электрического чайника. Который без всякой на то причины полыхнул огнем, заполнив все вокруг едким густым дымом.
— Хорошо еще током не шарахнуло. Нет, я уже язык стер, повторяя — все бабы дуры. Неужели не видела, что провод рваный? Ты как, цела? Ну и слава богу. Вечно с тобой что-то происходит! Ну перестань верещать. А то сейчас все сбегутся посмотреть, как я тебя насилую.
— А ты куда смотрел? — обиделась слегка закопченная Нюся.
— На тебя, — честно признался полковник. — Я все время на тебя смотрю. Сколько лет мы знакомы? Так вот столько и смотрю. Зеркальце есть? У тебя все лицо в саже. Хватай салфетку, чистая, на ней всего один раз чашка стояла. Ну не хочешь, как хочешь. Кстати, твоя Ирина влипла в поганую историю. Подробностей пока не знаю, не спрашивай. Так я сегодня к тебе вечерком загляну? Пусть малец ко мне привыкает. Ну и рожа у тебя, Шарапов! Совсем бандитская рожа. Как у угольщика. Нет, скорее как у огнеметчика…
Какой, к лешему, огнеметчик? Нюся слабо представляла, чем занимается представитель этой драконовской профессии. И вообще — почему некоторые считают, что обзывательства веселят несчастных перепуганных женщин?
Усталость накатила как лавина. Нюся так замоталась с нежданными проблемами, что из сказанного сообразила только одно — скорее всего, ее хотят повязать семейными узами, нарушая неприкосновенность устоявшегося личного пространства. Полковник, исподтишка наблюдавший за ней, сразу отреагировал.
— Я не собираюсь никому усложнять жизнь. Давай, маленько сосредоточишься и рассмотришь плюсы моего предложения. Мужья от тебя отвянут, это раз. Мальчишке нужен нормальный отец, это два. И тебя перестанут донимать расспросами, это — три. А самое главное — в городе языками почешут и посчитают, что они давно подозревали, что у нас связь. А состоять в связи с таким гарным хлопцем, как я, вовсе не зазорно. Кроме того, твоя мама будет довольна.
Вот про маму Нюся совсем забыла. Напрочь. Такую новость, как появление внезапного сына, надо сообщить ей первой, а то такого наплетут, что потом со стыда сгоришь. Мама — это святое. Кажется, при всеобъемлющей поддержке полковника все проблемы разрешались сами собой, и Нюся воспряла духом.
— Спасибо тебе. Наверное, все эти бумажки денег немерено стоят? А какая теперь у Олега фамилия?
— Нет, все бабы… Моя. Луганский.
* * *
Фамилия Олегу понравилась сразу. Он воспринял успешное завершение усыновления как должное, не удивляясь, что за такой небольшой промежуток времени у него обнаружился еще один отец. Удивление вызвало то, что Нюся не оказалась женой такого замечательного человека. Но, предполагая, что все взрослые немного со странностями, Олег не стал донимать Нюсю вопросами в отношении ее бракосочетательных планов. Молодая еще.
— Теперь, Нюсечка, ты будешь как у Христа за пазухой.
Ни разу не видя полковника, мальчик почему-то решил, что с таким не пропадешь. Видимо, беспризорные приключения не обходились без вмешательства милиции, и вера во всемогущество власти прочно укоренилась в его подсознании.
Оставался вопрос, как объяснить полковнику присутствие племянника в доме. Но с этим было все проще. Прослышав про Нюсино гостеприимство, к ней порой заезжали всякие дальние родственники из удаленных мест обитания, желающие посетить Город без затрат на проживание в гостинице.
«Кроме того, — решила Нюся, — при взрослом родственнике полковник вольничать не станет. А то ну как будет приставать со всякими глупостями. Мне это надо?»
Вспомнив поучительную лекцию полковника, Нюся решила не мучить мальчика мрачным рассказом про его настоящих родителей, а просто объяснила, что все трудности остались в прошлом, а будущее сулит многие приятные сюрпризы.
Теперь оставалось оповестить маму, чтоб порадовать ее тем, что она впопыхах экстерном стала бабушкой. Пока Нюся проигрывала в голове предстоящий непростой разговор, к ним снова нагрянули гости в лице юного аккуратного курьера с вытаращенными от натуги глазами.
— Получите-распишитесь. Ваша собачка что-то на меня нехорошо смотрит.
— Не бойтесь, он уже ел, — машинально успокоила Нюся, принимая объемистую посылку.
«Никто не смеет мне указывать! — грозил Иваныч в прилагаемом к подаркам письме. — Я считаю, что все инсинуации твоего полковника — сплошное вранье. Олег — мой сын, и никто меня в этом не переубедит. Но, поскольку некоторые приказывают мне, что делать, то я оставляю за собой право дарить ребенку все, что хочу. И не пытайся меня переубедить! Если тебе не нравится мое отцовство, то хотя бы разреши быть его дядей. (В этом месте письма Нюся заметила, что у нее рот открыт от удивления. Вернув мимику на место, она продолжила ознакомление с посланием.) Скажи Олегу, что он всегда может на меня положиться».
