Каждый мой ученик так и норовил вставать во что-то похожее на требуемые от них стойки, но с каким-то своим искажённым видением. Удары все косые и кривые. Особенно ногами. Устойчивость у всех была совсем никакой, даже у зелёных поясов. И большую часть тренировки я правил чужие косяки, внимательно смотрел, правил снова. Ждать совершенства в исполнении на первые же повторные попытки наивно, но пара учеников и вовсе творила полную ерунду, сколько бы я их не поправлял.
После занятия пришлось немного выпустить пар, колотя боксёрский мешок. Что забавно, Дмитрий Олегович в своём додзё такого инвентаря не держал — только лапы и макивары. Уж не знаю, был ли у моего тренера пунктик насчёт европейских изобретений в каратэ, или же приверженность традициям выходила из нежелания тратиться сверх необходимого. Ведь всё и так работало, раз ему удалось вырастить чемпиона Российской Империи, и даже не одного.
За выколачиванием набивки из спортивного снаряда меня и застала Такахаси Аки, приходившая посмотреть на моё занятие пару раз.
— Немного докучают ученики, Ронин-сан? — с сильным японским акцентом спросила меня мастер. Я тут же остановил раскачивающийся мешок и с поклоном ответил:
— Здравствуйте, Такахаси-сама! Разве что самую малость!
— Тише, тише. Не нужно так кричать, — всего одного замечания хватило, чтобы остыть и потерять последние, не выплеснутые ещё капли раздражения.
— Хорошо, Такахаси-сама. Буду вести себя тише.
— Вы молодец. Хорошо, много стараетесь. У вас есть потенциал стать хорошим учителем. Но вам, Ронин-сан, нужно научиться контролировать свои эмоции. Нельзя злиться на учеников, если они не понимают вас. Постарайтесь объяснить иначе. Ищите разные подходы, — мне оставалось только полукивать, полукланяться на каждое замечание. Она права, совершенно права в каждом своём слове. Хоть я всё это знал и так. Оставалось только подивиться тому, как Такахаси умудряется на неродном языке так легко и просто выражать всё, что она хочет сказать. И ещё — такие пояснения важная часть этикета в японских боевых искусствах. Надо слушать, кивать и соглашаться. Даже если всё понятно и так — она старшая, а значит права и ты обязан слушать до конца.
— Я буду стараться быть лучше, Такахаси-сама! — вновь излишне громко ответил я, кланяясь чуть ли не до прямого угла с ногами.
— Тише, — подняла на руку, веля остановиться. Не любит, когда вместо ответа ей гаркают в лицо, как в каком-нибудь корпусе морской пехоты США. Когда я затих и выпрямился, мастер улыбнулась. Смотря неотрывно снизу вверх, она поинтересовалась:
— Ронин-сан, у вас нет планов на этот вечер?
Чего-чего? Что бы это вообще значило?.. Да нет, быть того не может!
— Нет, Такахаси-сама. После тренировки я свободен весь вечер, — умолчу пока о попытках подготовиться к экзаменам в университет. Сейчас это никакой роли не играет. Особенно в тех обстоятельствах, что у меня сложились. Какая может быть учёба, когда из головы не выходит вся эта странная история с демонами?
— Хорошо. Тогда идите в душ. Через десять минут встретимся у выхода, — поклонившись друг другу, мы разошлись с ней по душевым.
Мужская часть уже была пустой. Последние ученики с моего занятия как раз покидали раздевалку, довольные голоса разносились по всему зданию. Мало я их гонял, больно они весёлые и полные сил! Я со своих тренировок по молодости разве что не уползал. Один раз Дмитрию Олеговичу пришлось даже отпаивать меня сладким чаем — настолько я себя загонял.
С учеников мысли переключились на Такахаси. Даже интересно, чего это вдруг мастер решила меня куда-то позвать? Был бы разговор о каратэ — то его можно было бы провести прямо в додзё, без лишних ушей. Неужели правда эта известнейшая личность в мире боевых искусств желает чего-то, не особо связанного с каратэ? И конечно, как в такой ситуации не подумать о том, что меня собираются затащить в постель?
Включив холодную воду, я избавился от подобных мыслей. Это просто-напросто юношеские фантазии от переизбытка гормонов и отсутствия девушки. Бррр! Теперь-то, после охлаждения, должны будут появиться куда более толковые предположения. Казалось бы — но нет. В голову так и начали лезть картины того, как я и Такахаси-сама… Кхм-кхм. Наверное, самый большой минус молодости. Думаешь совершенно не головой.
Мастер встретила меня у выхода, как мы и договаривались. Распущенные из строгого пучка волосы, белая кофта в розовую полоску вместе с чёрной юбкой чуть ниже колена и кроссовками создавали удивительную иллюзию. Никогда бы по этой японке мне сказал, что ей уже сорок лет. Некоторые мои одноклассницы выглядит старше.
— Пойдёмте, Ронин-сан? — засмотрелся что-то. Бывает. В последнее время слишком уж часто.
— Ведите, Такахаси-сама, — Аки улыбнулась одними только уголками губ.
— Ведь не против небольшого разговора в кафе на улице?
— Только за, Такахаси-сама.
Поиск подходящего места в центре города не занял много времени. Мы уселись в кафешке на краю пешеходной улицы, вымощённой брусчаткой и застроенной древними домами, липнувшими друг к другу. Отличное место, надо бы запомнить, если вдруг представится возможность кого-нибудь вытянуть на свидание.
Мастер заказала себе мороженое, угостив и меня. Я, само собой, не отказался. Пока ждали наших порций, мы начали вести разговор.
— Такахаси-сама, можно задать вам один вопрос? — когда японка кивнула, продолжил: — Вы уже нашли кого-нибудь, кто вам приглянулся? В смысле каратэ, конечно же.
Не то чтобы мне это было интересно, но надо же проверить, кому повезло в этом году отправиться в Японию на обучение.
— Вот как раз ради этого я и позвала вас, Ронин-сан. Пока что вы — первый, кого бы мне хотелось забрать. Но вам стоит подучиться ещё немного перед тем, как я смогу принять вас в своё додзё. Именно об этом я вам сегодня говорила.
Ничего себе! Я, признаюсь, удивлён и польщён, хоть и немножко огорчён. Привлечь внимание знаменитой Такахаси — это уже комплимент и повод повысить самооценку. Очень приятно.
— Рад слышать, — скромно ответил я, стараясь не выказать смущения и опуская взгляд в землю. Боковым зрением в тот же миг заметил быстрое движение в свою сторону. Успел отскочить на инстинктах. Мастер — тоже.
Столик, что был между нами, превратился в груду оплавленного пластика. И уничтожил его… Огромный, козломордый демон со змеиным хвостом. Что за?!..
В голове застучала кровь. В груди всклокотала ненависть. Взгляд вновь начала застилать пелена ярости. Демон, вильнув хвостом, бросился на меня.
Горящие когтистые руки налетели на возникшую из ниоткуда светящуюся стену. Такахаси! Это она её создала!
— Ронин-сан, прячьтесь! — в голосе мастера не было ни единой панической нотки. Она точно знала, что может справиться с угрозой.
Однако мой разум на это уже не особо реагировал. Передо мной возникали сцены сражений, приходившие ко мне по ночам. Там была эта химера из Преисподней! Кошмары и правда не просто сны! И этот демон — знакомый мне ублюдок.
Аки что-то кричала, но я её уже не слышал. Пройдя через световую стену без особых усилий, я подбежал к козломордому.
— Ме-е-е! — злобно проблеял демон мне в лицо, обдавая адским жаром своего нутра. Я просто заорал в ответ и налетел на огромную волосатую тушу.
Прямой! Хук! Коленом! Локтём! Я быстрыми ударами стал теснить рогатого подонка. Он начал метаться, оплавляя брусчатку острыми раскалёнными копытами. Внезапно лягнул — но я знал, что он это сделает. Где-то там я уже умирал от такого. Взяв одну ногу на излом, ударил по другой изо всех сил.
— Ме-е-е! — вновь заблеял копытный, впечатавшись мордой в каменную кладку. Не теряя ни секунды я подскочил к демону. Схватившись за раскаленные козлиные рога, я начал вбивать физиономию врага в брусчатку.
Козломордый пытался встать и сбросить меня с себя, но не мог. Такахаси помогала мне и магическими ударами отбивала демону ноги. При этом яркие вспышки света били по глазам всех окружающих.
