Не знаю, сколько я так сидела, погруженная в свои невеселые мысли, но вот я услышала позади себя тихие шаги. Даже не оборачиваясь, я поняла, что это Виктор. Он сказал:
— Оля, я еле тебя нашел!
Но я не ответила, и все так же продолжала смотреть на воду.
— Пойдем, — ласково сказал он. — Ты, наверное, голодна, к тому же скоро рассвет.
— Как ты мог? — спросила я, не оборачиваясь. — Как ты мог так поступить со мной? Ты бездумный сукин сын! За что ты меня так ненавидишь?
У меня на глазах снова выступили слезы, хотя меньше всего я бы хотела сейчас расплакаться.
— О чем ты, родная? — Виктор сел напротив меня, положил руки мне на плечи и заглянул в лицо. — Как я могу ненавидеть тебя? Ты ведь выросла на моих глазах! Ты самое дорогое мне существо! Помнишь, как раньше мы весело проводили время?
— Помню, — зло ответила я, резко вставая и сбрасывая с себя его руки. — ТЫ заставил меня это вспомнить! Ты обратил меня, но перед этим ты бы хоть поинтересовался, хочу ли я этого! Хочу ли жить этой жизнью?!
Виктор выглядел ошарашенным. Его поразили мои слова. Он молчал несколько секунд, словно обдумывая их, потом сказал:
— Раньше ты хотела этого.
— Раньше? — я готова была взорваться. — Это было пять лет назад! Я тогда была еще ребенком! Теперь все изменилось. Я выросла без памяти обо всем этом. Я стала обычным человеком, пойми ты! Человеком, который считает, что вампиры это вымысел.
— Что ты собираешься делать? — тихо спросил он.
— Встречать рассвет.
— Ты с ума сошла?! — воскликнул он, но, встретившись с моим взглядом, понял, что я не шучу. — Ты… ты решила убить себя? Опомнись, глупая!
Но я уже уходила. И все же вскоре я спиной почувствовала, что он опять рядом. Обняв меня сзади за талию, он умоляюще сказал:
— Прости. Прошу, не делай этого! Если ты погубишь себя, то я этого себе никогда не прощу!
Неужели я действительно так дорога ему? — промелькнуло у меня в голове. Раньше это казалось мне само собой разумеющимся, но теперь я ни в чем не была уверена. Я обернулась и посмотрела ему в глаза. В них были беспокойство и забота. Я и не знала, что в глазах вампира может быть столько тепла.
Он тоже смотрел мне в глаза. Вдруг Виктор, все так же обнимая меня, опустился на колени.
— Прости меня, — еще раз сказал он. — Можешь ненавидеть меня, если хочешь. Я уйду, уйду навсегда. Но только не старайся убить себя! Я… я люблю тебя.
Эти слова могли растрогать даже каменную статую. А я была всего лишь обычной девчонкой, пусть и стала теперь вампиром. В моей голове все перемешалось, я уже не знала, чего хочу. Говорят, когда разум не может принять решение, в дело вступает сердце. Во всяком случае со мной произошло именно так.
— Нет, — сказал я. — Я не смогу ненавидеть тебя. Хотела бы, но не могу. Я слишком много помню теперь. О тебе… о нас… Вынуждена признать, что ты очень дорог мне.
Слова, вырывающиеся из моего горла, для меня самой были откровением. Они шли от сердца. Не знаю, как еще это объяснить…
— Оля, — только и сказал Виктор. Он поднялся, и мы снова смотрели друг другу в глаза.
— Скажи, — вдруг спросила я. — А в доме моих родителей был зал с большим зеркалом?
— Да, — не понимая, о чем речь, ответил Виктор. — Ты любила там играть. Именно в этом зале ты и играла в тот день…
— И у меня были длинные волосы?
— Были, но огонь опалил их, — неохотно ответил Виктор.
— Ясно… Я рада, что ты выжил тогда.
— Я сильно обгорел, — ответил Виктор, смотря куда-то мимо меня, — и вынужден был на два года похоронить себя, чтобы восстановиться. Потом сразу же отправился искать тебя. Это оказалось не легко. Как видишь, заняло три года. Сначала я искал в Австрии, потом в близлежащих странах и, наконец, здесь, в России. Я просто не думал, что Катрин вернется сюда.
— Катрин?
— Да. Ты уже, наверное, поняла, что та, кто воспитывала тебя все эти годы, не была тебе теткой. Она была экономкой в доме твоих родителей. Поступила на службу, когда мы еще жили здесь, а потом уехала с нами.
— Но почему она ничего мне не рассказала?
— Она была обычным человеком, и как любой человек, видно недолюбливала наш народ, хотя к тебе она всегда хорошо относилась.
— Понятно, — задумчиво ответила я. Вот все и прояснилось. В моем прошлом больше не было белых пятен. Но я до сих пор не знала: радоваться мне или плакать.
Видно Виктор догадался о моих сомнениях, так как спросил:
— Ты больше не сердишься на меня?
— Не знаю, — честно ответила я. — Это надо обмозговать! А сейчас я голодна. Кто-то вроде приглашал меня на охоту?
Сказав это, я неожиданно для себя самой, чмокнула его в щеку. Когда-то в детстве я проделывала это сто раз на дню. Видно, он тоже вспомнил об этом, так как улыбнулся и сам в ответ поцеловал меня, но уже по-настоящему, а потом сказал:
— Пошли. Как говорится в одной здешней рекламе — город ждет.
И мы ушли. И пить собирались отнюдь не пиво, а сам источник человеческой жизни — кровь.
А дальше… Кто знает? Возможно, мы еще не раз поссоримся. Возможно, когда-нибудь наши пути разойдутся. Еще более вероятно, что мы станем любовниками или даже семьей. Все возможно. Нас слишком много связывает.
Теперь же я знаю лишь одно — я вампир. И еще — как бы я не злилась, я не смогу убить его. Вот и все. Прими меня ночь! Я иду к тебе по дороге багряной росы…
