— Надо ещё остатки уничтожить, которые Бартузан держал у себя.
— Да как мы теперь его логово найдём? Мертвеца не разговоришь.
— Нам и не нужно. У него тут на каждой стене по несколько порталов. Видишь — надписи BRTZN? Смотри, фокус покажу.
Чертёнок ритмично ударил по стене с надписью, и в ней тут же открылась брешь, ведущая в дорого обставленный кабинет.
— А ты можешь нам такой же портал домой организовать?
— Фасттревел — для казуалов, — отмахнулся Шмыг.
Последние мешки «Врат Ада» задорно догорали в кабинете, а Данила со Шмыгом спустились вниз на сдавленный плач и болезненный кашель. Начертив в воздухе несколько подходящих знаков, Шмыг без труда открыл стальную дверь, запертую за несколько замков. Бесобой нащупал выключатель, включил свет и обмер. В комнате рядами стояли кровати, на которых лежали подростки. Кто-то глухо стонал в подушку, кто-то свешивал голову с койки, но в основном парни и девчонки просто глядели в пустоту.
— Это кто такие? Рабы? Народ, Бартузана слопали, можно по домам!
На слова Бесобоя никто не откликнулся.
Шмыг осмотрел рыжую девчонку, даже не обернувшуюся на незваных гостей.
— Кажется, это его гардероб, Даня.
— В каком смысле?
— Все эти ребята подписали контракты… Продали Бартузану свои души, но он ещё не придумал, каких демонов подселить в их тела. А может, просто копил живые тела, чтобы сразу переселить в ваш мир целый отряд. Видимо, все эти игры и квесты нужны были для этого…
— А «Врата Ада» ему понадобились, чтобы ускориться?
— Наверное. В общем, все они тут ни живые, ни мёртвые. Они живут, едят, спят, но ничего не чувствуют — просто ждут, когда кто-нибудь наденет их, как пальто.
— Мы можем как-нибудь их спасти? Или они до конца жизни теперь такими останутся?
— Никогда не думал о таком… По идее, контракт может расторгнуть тот, с кем ты его заключал. Но Бартузан пошёл на кошачий корм, поэтому это не вариант.
— А разве контракт автоматически не расторгается в случае его гибели? — удивился Бесобой.
— У нас так не принято. Вдруг он из Ямы выползти сможет? Нет, тут всё не так просто.
— Может, просто найдём эти поганые бумажки и сожжём?
— Адские контракты не горят, — ответил Шмыг.
— Ну, не знаю, может, у вас в Аду какой-нибудь особенный офисный шредер есть, который такие бумажки в пульпу перерабатывает…
Шмыг задумался, а потом скривил губы в хитрой ухмылке:
— Шредера нет, но есть старые законы, о которых в Аду толком никто уже не помнит, а я их, когда работал глашатаем Сатаны, наизусть учил, чтобы толпе оглашать.
— Я всегда думал, что глашатаи указы с листа читают.
— Ты когда-нибудь читал с листа, который по своему усмотрению текст на себе меняет? То-то же. Нам с тобой понадобятся все их контракты. Пересчитай, сколько тут рыл, и пойдём по полкам в кабинете Бартузана шариться.
В этот раз у кассы стоял Фарид.
— О, проходите-проходите! Постоянный клиент. Завесить вам чего-нибудь?
Данила, державший под мышкой кипу пожелтевших бумаг, расстегнул куртку, оттуда выпорхнул синий чертёнок и обстоятельно принялся командовать:
— Так, пацан… Как тебя там?
— Фарид я.
— Гони жалобную книгу сюда.
— Может, не надо? Вам просрочку продали, что ли? Это же ничего страшного! Я вот читал когда-то, что любая информация на упаковке, если по Платону судить, это…
— Книгу жалобную давай, закладка мясная, мне надо с твоим хозяином поговорить! — начал сердиться Шмыг.
— Заведующий только завтра прие…
— Жалобную книгу тащи живо, нам тридцать человек спасти надо.
Фарид полез под прилавок, вытащил оттуда тетрадь на 48 страниц с приклеенной этикеткой «Книга отзывов и предложений», распечатанной на принтере.
— Демон «Книги Заплат»! Яви себя! И давай, блин, порезвее! — громко позвал Шмыг.
Перед Шмыгом возникло существо, похожее на морскую медузу, только вместо щупалец из него торчали тонкие бумажные полосы, исписанные мелкими, едва читаемыми знаками. Существо постоянно меняло форму, иногда сжимаясь до размеров яблока, а порой заполняя собой половину магазина. Раздался старческий голос, очевидно, принадлежавший этой демонической аномалии:
— Достойный Шмыг! Вы решили, что моё жалкое существование всё-таки причиняет Вам неудобства, и при-вели своего могучего друга, чтобы он меня истребил?
— Я пришёл, потому что мне нужна твоя помощь. Нам кровь из носу понадобился какой-нибудь демонический фолиант, с которым мы можем договориться. А поскольку в мире людей их днём с огнём не сыщешь, я подумал, что без тебя не обойтись.
— Сделаю всё, что в моих силах, о почтенный глашатай.
— Но кое в чём ты прав. Тебе всё-таки придётся сдохнуть.
— Соврал бы, если б сказал, что сделаю это с удовольствием — шагать за черту всегда страшно, но если моя гибель сможет Вам чем-то помочь, я, разумеется, позволю Вам оборвать мою жалкую проклятую жизнь.
— Не дрейфь, брошюра, ты помрёшь как герой. Ты же помнишь «Закон о казни кодексов»?
— О, разумеется! Сатана издал этот эдикт, когда Визар Брогус написал «Книгу всего сущего», в которой свёл все принципы Ада в единую систему и исчислил уравнение, согласно которому все легионы должны были подчиняться ему одному. Сатана тут же испепелил наглеца, но с открытыми им законами не мог ничего поделать. Тогда он придумал процедуру казни кодекса, согласно которой можно было обречь на смерть книгу, и вместе с ней погибали описанные в ней истины. Насколько мне известно, кроме как к «Книге всего сущего» эдикт за много столетий так ни разу и не применялся.
— На самом деле всё было вообще не так, эту историю твой больной разум выдумал, но вот та часть про казнь — это правда. И нам нужно тебя казнить, потому что в тебе нет ни капли истины, и, уничтожив тебя, мы не пошатнём основы мироздания. Не то чтобы я так уж ценил эти основы, но мой друг, вон, к ним сентиментально привязан.
Данила кивнул.
— Но, чтобы в твоей смерти был какой-то толк, нам нужно вшить в тебя ещё тридцать контрактов, — Шмыг взял у Бесобоя пачку листов, подписанных кровью. — Я же правильно понимаю: твоё физическое воплощение в мире людей — эта жалобная книга?
Круговерть бумажных обрезков изобразила нечто похожее на кивок головой.
— Пацан, нитки и иголки нужны. И ножницы на всякий случай.
Несколько минут Шмыг с высунутым языком вшивал в «Книгу отзывов и предложений» толстенные договоры, из-за которых тетрадка стала толще раза в три.
— Ну вот, вроде готово.
— Да, о славный Шмыг! Я чувствую, как эти документы становятся частью меня. Когда я умру, их содержание перестанет иметь какое бы то ни было значение.
— Славненько. Так, вспомнить бы формулу… Дань, ты пока приготовься.
— Уже.
Татуировки Бесобоя засветились, в руках он держал верные пистолеты «Спаси» и «Сохрани».
— Так… Для защиты порядка от хаоса и наоборот, чтобы книга не уничтожила здание миропорядка, я приговариваю этот кодекс к смерти, потому что… потому что мир — скотина жестокая, вот почему. Данила, давай.
— Для меня честь уйти из мира по всем правилам, пав от достойной ру…
Бесобой выстрелил в тетрадь, и магазин наполнился чёрным пеплом.
— Чего вылупился? — прикрикнул Шмыг на Фарида. — Веник с совком тащи. И два литра светлого пробей. Мы с другом потом отмечать пойдём.
Продавец тут же бросился исполнять поручение.
Витёк вскочил с кровати и принялся вертеть башкой по сторонам. Вокруг стало шумно, все загалдели — тоже повскакивали, а то лежали до этого — чисто больничная палата.
Галина недоумённо сказала:
— Чего мы тут торчим-то? Дверь открыта! Уходим отсюда!
Игорь вдруг подумал, что дверь-то уже несколько часов как открыта, а то, что через неё можно убежать отсюда, чтобы вернуться наконец домой, он понял только сейчас.
Ребята и девчонки побежали наверх, на свободу.
* * *
Аваддон Безжалостный зевал. Велел привести к нему Небезиля, и теперь псарей, негодяев, уже четверть часа где-то носило. Сначала он решил, что скормит их твари, когда они всё-таки вернутся, но потом рассудил, что без этого можно обойтись. Тварь нужна ему голодной. Он прикажет порабощённому демону, с которым здесь обращаются как с животным, найти того, кто убил Криптоса. Пусть сожрёт его, а вот коварного синего гада, который спелся с человеком и помог тому сорвать его планы, нужно будет привести сюда. Собрать в мире людей армию, о которой другие легионы не будут подозревать, — хорошая идея; жалко, что всё так бездарно сорвалось. Но чёрт, в черепушке которого хранятся все тайны Преисподней, — куда более важный актив. Если Аваддон выудит из него хотя бы часть его знаний, то наверняка окажется достойнейшим… и займёт наконец-то опустевший престол. Но делиться планами с чернью — последнее дело.
