Она аж на «ты» перешла. Светлана постоянно путается. То на «ты», то на «вы» переходит. Как будто еще не решила, как ко мне обращаться. То ли формально, то ли неформально.
— Да какое там сердце, — я махнул рукой, — Так, чуть чуть лёгкие пощекотали, не более того.
— Виконт, — произнесла Светлана, укоризненно глядя на меня.
— Ну да, я виконт, — ответил я, глядя на нее кристально чистыми глазами, — Когда-нибудь стану графом. Когда возглавлю род Булгаковых. И вот тогда ух… Разойдусь.
— Что у тебя за странный Дар? — продолжала допытываться Светлана, — Никогда ничего подобного не видела. Щупальца какие-то, дым розовый.
Ну, конечно, не видела. Это ж ведь Отражение, а не Дар. Его возможности стоят на ступеньку выше.
Я просто неопределенно пожал плечами.
— Виконт, — произнесла она, глядя мне в глаза, — Хорошо, молчи, раз так угодно… Пока есть возможность, я благодарю тебя за свое повторное спасение.
— Пустое, княжна, — я пожал плечами, — Я делал это не ради награды или…
Я замолчал, не договорив.
— А ради чего? — не успокаивалась Света.
— Да просто мне нравится вас троллить, — с улыбкой произнес я.
Света фыркнула и отвернулась. «Ну и дурак» — говорил её взгляд.
Но я лишь пожал плечами. Не стоит ступать на тот путь, до конца которого все равно не собираешься доходить.
* * *
Подвал в доме Омутовых был столь же обширен, как и верхние помещения. Здесь располагался подземный паркинг, погреба для хранения элитного алкоголя, разные складские помещения и много-многое другое.
Света целенаправленно вела нас к месту, на которое ей дала наводку лже-Чернова.
Вскоре, открыв дверь одного из подсобных помещений, мы обнаружили группу аристократов, связанных по рукам и ногам. Некоторые из них выглядели ранеными, другие были едва в сознании. Это было не самое приятное зрелище, и я осуждающе покачал головой.
Полагаю, они были схвачены злоумышленниками сразу после прибытия на остров. После чего дворян поменяли на убийц с измененной внешностью. А пленников собрали здесь.
Среди заключенных я заметил графиню Чернову, нашу светскую львицу и члена московского комитета дворянской этики. Она в одном черном нижнем белье сидела связанная на стуле. Её рот был заткнут кляпом, под заплаканными глазами виднелись разводы туши.
Я бросился к ней, вытащил кляп и разрезал веревки. Она посмотрела на меня со смесью облегчения и страха в глазах.
— Слава Богу, за нами пришли, — слабо сказала она, — Я уж думала, мы умрем здесь внизу.
Рядом Светлана помогала избитому барону Абамелику. Настоящему барону Абамелику.
Я едва сдерживал свой гнев, оглядывая комнату. Стены были покрыты грязью, и пленникам едва хватало места, чтобы двигаться. Как люди могут так поступать с другими людьми? Как будто это сделали не люди, а моя родня из Подземелья.
Света и Наташа активно помогали другим пленникам.
Я накинул на графиню Чернову халат, предварительно взятый с собой. Затем быстро принялся за работу, развязывая веревки на других пленниках. Они смотрели на меня со смесью надежды и неверия.
Освободив людей, мы начали выводить их на поверхность. Графиня Чернова прижалась ко мне, не отходя ни на шаг.
— Я так благодарна вам, — прошептала она, — Спасибо…
— Не стоит, леди Чернова, — ласково произнес я, — Я всегда рад помочь даме в беде.
— Мы разве знаем друг друга? — удивленно произнесла она, глядя на меня снизу вверх большими заплаканными глазами.
— Вы меня — нет, но вот я вас — да, — задумчиво произнес я, — Пусть и совсем немного.
Должен отметить следующее: ложная Чернова, конечно была чудо как хороша, но она блекла по сравнению с оригиналом. Настоящая графиня, даже заплаканная и растрепанная, была в разы её лучше. Мне приходилось прилагать значительные усилия, чтобы слишком откровенно не пялится на её роскошные груди…
Какая же сочная вдовушка…
— Ох… — она слабо улыбнулась, — А вы умеете заинтриговать даму, юноша… Может быть расскажете мне подробнее об этой загадке?
— С удовольствием, как только буду уверен, что нам ничего не угрожает, — я улыбнулся в ответ, глядя в её большие карие глаза. В них отражались огни от ламп освещения, больше похожие на яркие оранжевые искры…
Глава 22. Штиль после бури
Два человека стоят на террасе загородного особняка и ведут беседу. Один из них, черноволосый молодой мужчина азиатской наружности со стильно зачесанными назад волосами. Он носит черную рубашку, черные брюки, на его ногах сверкают лакированные ботинки. Мужчина напряженно размахивает руками, выражая свое недовольство. На его лице проносятся целые гаммы эмоций.
— Как это могло произойти? — восклицает он, не в состоянии скрыть свое разочарование, — Мы все подготовили, все продумали, а в итоге всё пошло по…
Он не договорил и махнул рукой, выражая всю бездну своего разочарования.
Второй — это Петр Алексеевич, дымящий своей любимой сигарой. Он совершенно спокоен и даже довольно улыбается. Морщины на его высохшем лице сегодня даже как будто слегка разгладились.
Он — старый волк, который видел многое в своей жизни, его так просто не взволновать.
— Якудза, мой мальчик, охолонись, — говорит он с улыбкой, наклоняясь к своему товарищу, — Всё идет отлично. В рамках задуманного.
— Что? — парень, которого Петр Алексеевич назвал Якудзой, кажется, не верит своим ушам, — В смысле отлично? Мы не смогли убить никого из Омутовых. Не смогли уронить их Убежище. Даже Булгаков от нас ускользнул… Бригада Дуба больше половины своих людей потеряла… Выжившие еле-еле успели отступить… Краб самовыпилился…
— Помолчи, — в голосе Петра Алексеевича послышалось раздражение, — А то пожалею, что поставил тебя во главе «мокрых». Несмотря на твой возраст и отсутствие ходок. А ведь не все такое решение поняли, не все…
Якудза сразу же замолчал, почтительно глядя на авторитета. Петр Алексеевич некоторое время молчал, с умиротворенным видом разглядывая полосу леса вдали. После чего негромко произнес:
— Булгаков и даже Омутовы — не главная цель. Покушение на княжескую семью было просто отвлечением внимания. Человек заказчика должен был воспользоваться неразберихой и выкрасть у Омутова-старшего одну очень важную вещь. Мне уже доложили, что он успешно справился с заданием.
— Что за вещь? — глаза Якудзы жадно сверкнули. Его так глубоко в детали плана не посвящали.
— Понятия не имею, — Петр Алексеевич глубоко затянулся, после чего собрал губы колечком и выпустил идеально круглое кольцо дыма, — Заказчик платит достаточно, чтобы я не задавал лишних вопросов. Наши покровители в царской охранке сделают всё, чтобы затормозить расследование. Жаль только, что с Булгаковым вышла осечка. Щенок на удивление живучий и упертый оказался…
— Все же странно, что с Крабом всё так вышло, — сказал Якудза, — Он обычно никогда не ошибался. Да и самоубийство — на него это не похоже. Он слишком самолюбив для этого.
— А у него выбора другого не было, — ответил Петр Алексеевич, — Заказчик держал при себе его жену и дочь. Краб единственный знал кое-какие опасные для нас вещи. Так что Краб мог либо налево, либо направо. Либо выполнить задание и вернуться с честью. Либо раскусить капсулу. Только тогда заказчик обещал отпустить его семью.
— Вот так… — Якудза ухмыльнулся. Он проникался к таинственному заказчику все большим уважением. Умеет тот вести дела! При любом раскладе остается победителем.
Крупный хищник. Якудза и себя относил к хищникам. Просто пока он ещё слишком молод. Но когда-нибудь…
— Мы все делаем ошибки, и это нормально, — Петр Алексеевич затушил остатки сигары в пепельнице на столике, стоявшем рядом, — Главное — учиться на них и делать выводы.
— И что мы делаем теперь, шеф? — спросил Якудза.
— Теперь нужно разобраться, что же пошло не так с Булгаковым, — задумчиво ответил авторитет, похлопав по плечу подручного, — Заказчик, к счастью, с пониманием отнесся к нашим проблемам. Надо прощупать этого щенка поплотнее. И поглубже. Может быть после всего произошедшего он согласится на мировую. И подпишет сам договор о передаче особняка.
