Я недоуменно уставилась на свое запястье. И правда, платочек исчез. А ведь привыкла к нему. Где посеяла, когда, понятия не имею. Виновато взглянула на Мака и онемела. Всего на секунду отвела глаза, а колдун уже успел вытащить посох и прижать его острый конец к горлу оборотня. Не поняла, они что, из-за меня сцепились? Глаза Ральфа поменяли цвет, зрачки сузились в тонкие ниточки, а верхняя губа начала дрожать, пропуская наружу еле слышное угрожающее рычание.
- Лапу убери, - злобно прошипел Мак, не отводя взгляда от глаз волка. - Иначе сама отвалится.
- У нас хорошая регенерация, - оскалил зубы Ральф. - Вырастет. Зато я успею вырвать твоё лживое горло. Вы, люди, такие нежные. Несса, отвернись, не смотри.
- Прекратите немедленно! - возмутилась я. - Вы с ума сошли? Прошу, разойдитесь. Мак! Убери посох. Ральф! Отпусти его, пожалуйста. Детский сад, честное слово.
Колдун опустил оружие и противненько ухмыльнулся, но взгляда не отвел. Не знала, что он так умеет.
- Ты всегда слушаешься, когда говорят женщины? - Оборотень чуть сильнее сжал руку, заставляя Мака поднять выше подбородок. - Зря. Достаточно одного усилия...
- И Агнесса никогда не будет твоей. У нас здесь не поединок за самку, волк. Опомнись. Думаешь, она простит тебе мою смерть? - почти теряя сознание проговорил Риманн.
Ральф злобно рыкнул, брезгливо отбросил Мака в сторону, словно тряпичную куклу, сел в машину и уехал, даже не взглянув в мою сторону на прощание. Очень интересно. Это что такое здесь сейчас было?
Глава 22. Посмотрим, кто будет смеяться последним.
- Первый раз в жизни из-за меня чуть не подрались мужчины! - задумчиво произнесла я, направляясь в дом с Кайрой на руках. - Даже не знаю, плакать или смеяться.
- Понравилось? Чего ж тогда влезла, помешала мне снять с волка шкуру? Сделали бы коврик для входной двери, грязь с обуви вытирать, - обозлился Мак. - Любопытно, чем таким загадочным вы занимались в обществе перекачанного шерстяного красавчика всю ночь, если даже малышка-брауни не выдержала и отключилась.
- Не твоё дело, - проворчала я. Отодвинула его с дороги плечом и протиснулась в дверной проем. Стряхнув один за другим кеды с ног, босиком прошла в гостиную, чтобы уложить спящую малышку на мягкий, застеленный чистыми простынями, диванчик. Только после того, как укрыла девочку одеялом, повернулась лицом к обиженному колдуну. Ведь подозревала, что не так всё просто обстоит с брачным ритуалом. Натуральный кот в мешке. Тянешь - потянешь, а все разное вываливается. Платочек опять же некстати потерялся. Сама я его не снимала, значит, утащили. Интересно, насколько богатой на приключения была у МакКуинси жизнь, и что на самом деле кроется в глубине его карих глаз. Чувства или все-таки холодный расчет. В принципе, никакой разницы. Для себя я уже всё решила.
Вода в ковшике кипела, когда мы вернулись в столовую. Мак сам ополоснул заварочный чайник, достал с полки баночку с зеленым чаем и высыпал нужное количество свернутых листиков в исходящую паром фарфоровую ёмкость. Прилетела Рель, мягко опустилась мне на плечо, ухватилась за ухо и потянула носом, вдыхая приятный запах чайных листьев.
- Будешь с нами завтракать? - дружелюбно спросил Мак у феи. - А где Йен? Ему тоже не помешает поесть. Общение с детьми требует много энергии. Поверьте, я знаю. У меня самого - четыре племянника. Особенно тяжело было за ними уследить, когда они только начинали ходить. Кэйтлин уставала, приходилось дяде нянечкой работать.
- Ты никогда мне не рассказывал, что у тебя есть старшая сестра. Может, даже не одна? А братья тоже есть? - Мне стало любопытно. Всегда мечтала о большой дружной семье.
- Сейчас говорю.
После бессонной ночи лицо мужчины осунулось. Черты заострились, даже щеки втянулись, обрисовывая скулы. Темная щетина сделала Мака похожим на голодающего бандита, а вовсе даже не на мачо, как пишут в глянцевых женских журналах.
- Были еще близнецы. Мальчик с девочкой.
- Как у нас с Аурелией, - почтительно заметил Йен. Он опустился на краешек стола и сочувственно прикоснулся к руке колдуна. - Вы расскажете нам, что с ними случилось? Я вижу грусть и печаль в ваших глазах, сэр.
- Почему бы и нет, - согласился Риманн, устраиваясь на стуле. - История самая обычная, ничем не примечательная. Как правило, я никому не рассказываю о своей жизни. Но, так уж вышло, теперь вы - моя семья. От вас у меня не может быть никаких секретов. Моя мама дружила с детства с одной весьма знаменитой колдуньей. Они вместе росли, учились, вышли замуж за парней, друживших друг с другом. А потом решили, что, если у них родятся дети разного пола, сделать всё, чтобы породниться через внуков.
Совсем недавно я уже подобное слышала, только в главной роли была Кармен. Любопытно, что дальше?
- Время шло, на свет появился я, - продолжал рассказ Мак. - А у колдуньи родилась смешливая девочка с голубыми глазами. Хорошенькая, словно ангел. Как-то так получилось, что мы часто встречались. Сейчас я понимаю - нас сталкивали намеренно. Наши матери не скрывали своих матримониальных планов на наш счет, а мы вообще не задумывались на эту тему. В университете учились в одной группе. Сама понимаешь, во что это вылилось. Я даже предложение не делал, и так всё было понятно. На помолвку в загородный дом её родителей мы приехали вместе. Мои мама с папой уже гостили там дня три, не меньше, готовили дом к приему гостей. Не знаю, зачем сейчас рассказываю об этом тебе, Несса, но сердцем чувствую - это важно для нас обоих. Когда я переоделся в отведенной мне комнате и вышел в сад, подышать свежим воздухом, - передо мной явилось чудесное видение. Юная, необыкновенно красивая девушка летела по аллее, разведя руки, словно крылья. Каюсь. Я мгновенно влюбился без памяти. Это было как наваждение, как помутнение разума. Тогда мне показалось, что Джиллиан тоже влюбилась. Конечно, я сразу же отменил помолвку, все рассказал родным. Знала бы ты, что я услышал в ответ. Скандал был грандиозный, перешел всё границы разумного. Лилиан упала в обморок, а, когда очнулась, плакала так горько, что я чувствовал себя негодяем и мерзавцем в одном флаконе. Переругались не только семьи, но и родители между собой, только что ядом не плевались. Мы уехали в Лондон, сняли там квартиру, собирались пожениться, уже друзей пригласили на бракосочетание. Как вдруг, гром с ясного неба, кто-то познакомил Джил с тигром. Думаю, это было возмездие судьбы за то, как я поступил с Лилиан. Ослепленный ненавистью, ревностью и болью от предательства любимой, я нарушил все правила поведения, принятые в ведовском обществе, наложил ограничивающее заклятие на оборотня. С того момента он был обречен всю оставшуюся жизнь прожить человеком. Именно тогда выбирали тех, кто должен был следующей осенью заключать договор с фэйри от имени Белого Совета. Как нарушившего закон, меня с позором изгнали отовсюду, даже не спросили, кого бы посоветовал вместо себя в команду. Там уже числился ведьмак из Польши, колдунья - сестра Джил, Лилиан, и нужен был третий. Сайгош предложил свою кандидатуру. Как ему удалось втиснуться в состав делегации, не знаю до сих пор. Драконья магия, наверное. Тогда мне было наплевать на всё и на всех. Я заперся у себя в замке, не желал никого видеть, ни с кем разговаривать, даже выполнять свои обязанности по охране клана не желал. Тем временем в округе стали пропадать дети возрастом до десяти лет. Мать пришла в замок и слезно просила помочь найти их. Я отказался. В тот момент собственные переживания были для меня важнее, чем жизни каких-то там детей. Не делай такие страшные глаза, Агнесса, я не святой. Помолчи, потом выскажешься. Моим брату с сестричкой, близняшкам, было семь лет, когда они убежали в лес и пропали. Мать так нервничала, что не могла колдовать. Даже не сумела сплести простенькое поисковое заклинание. Отец как раз уехал в Канаду, на семинар. Шале, где он поселился, было расположено высоко в горах, связаться с ним было невозможно. И староста деревни пришел ко мне сам. Наверное, я ужасно выглядел, когда вышел из своей лаборатории злой, как черт, из-за прерванного эксперимента. Старик увидел меня, побледнел и упал в обморок. Я равнодушно пожал плечами, но не успел выйти из зала. Вошла моя мать, вся серая от ужаса и мертвым голосом сказала, что детей ищут с ночи, что она уже не ощущает их живыми. До меня очень медленно доходило. Но, когда староста очухался, и на коленях стал умолять о помощи, ведь вместе с близнецами пропали и его внуки, во мне что-то щелкнуло. Я, как был, в прожженном кислотой кожаном фартуке и тапочках на босу ногу, отправился по снегу на то место, где их видели в последний раз. Там уже топтались четверо лучших колдунов Совета. Я порезал руку, пуская себе кровь, и тонкая красная линия, поддерживаемая заклинанием, указала нам направление. Мы мчались сквозь заснеженный лес, словно гончие. Дети пропали прошлым вечером, а сейчас уже близилось время рассвета. Надежда застать их живыми питала наши сердца, придавая сил. На берегу океана мы обнаружили старый заброшенный замок. Не буду пересказывать, кого и в каком виде мы нашли в бальном зале. В общем, мы опоздали. Опоздали из-за моего эгоизма. Ничего не видя от бешенства и злости на самого себя, я ринулся вниз по лестнице. В подвале мы нашли несколько гробов с вампирами. В одном из них лежал еще не спящий Монтгомери. До рассвета оставалось совсем недолго. Представляете? Он меня убеждал, что жизни нескольких крестьянских детей ничего не значат. Мол, подумаешь, ребенком больше, ребенком меньше. Повторял мои слова, сказанные днем ранее. Потом обнаглел и нагло заявил, что он последний из древних вампиров, поэтому я не имею права его убивать, а просто обязан отвезти в Лондон, на суд сообщества рас. К тому моменту я настолько был ослеплен своей злостью, отчаянием, вызванным гибелью детей, что мне было плевать на доводы графа. Не помню, как втащил его по ступенькам на самую высокую башню, как выпихивал из бойницы навстречу встающему солнцу. Он застрял, но я напрягся и все-таки протолкнул, оставляя клочки его кожи и кровь на откосах узкого окна. Пронзительный крик падающего чудовища был призрачным утешением. Вернуть жизнь детям не мог никто. С тех пор я много думал о своем поведении, проклиная себя снова и снова. Эгоцентризм чистейшей воды, заметь, снова. Осознание вины мучает меня до сих пор, терзая острой болью сердце. В тот момент я был абсолютно невменяемым, настолько, что чуть сам не выпрыгнул следом за вампиром. Мать в последний момент схватила меня за рубашку и не дала покончить с жизнью. Вот так вот я и вышел из депрессии, в которую погрузился из-за несчастной любви. Близнецы погибли под Новый год. Прошлый. Знаете, старейшины меня уверили, что граф и его птенцы были последними вампирами, существующими в нашем мире. А я был так глуп, что принял на веру всё, что говорили наши старые колдуны. Теперь ты, Агнесса, можешь представить себе всю глубину моего удивления, когда я увидел графа в кресле директора банка, живого и здорового.
