— Кто?.. — хотела переспросить Джеки, но в горле пересохло, и она закашлялась.
— Данробин Финн мое имя. Держись. — Он протянул ей руку с узловатыми пальцами и набухшими венами.
Джеки колебалась.
— Давай живее. Или ты хочешь угодить на ужин к Большому Человеку? — сказал Финн, указывая в направлении черной тени.
— Ты... ты имеешь в виду мотоциклиста? — удалось наконец ей выговорить.
Финн только усмехнулся. Прежде чем Джеки успела сообразить, что он собирается делать, Финн спрыгнул на землю и оказался рядом с ней. Он зажал ее под мышкой и вновь вскарабкался на дерево. Джеки поразила его сила и скорость. Она отчаянно ухватилась за сук, на который он ее усадил. Падать было бы высоко.
— Мотоциклист — один из Неистовых Охотников. Бояться их нужно только, когда они соберутся вдевятером. — Он вновь указал рукой. — А вон там Большой Человек — Гир Младший.
Джеки посмотрела туда, куда указывал его палец. Спиной к ним и лицом к реке стоял человек по крайней мере восемнадцати футов ростом. Он был почти вровень с деревьями, росшими на берегу. Она подтянула ноги и, почувствовав головокружение, еще крепче вцепилась в ветку, на которой сидела.
— Где мы, Данробин? — спросила она. Место по-прежнему походило на Виндзорский парк, но теперь он кишел великанами и маленькими человечками, прячущимися в кронах деревьев. Это явно была не Оттава.
— Данробинами называют всех членов моего клана, ты должна звать меня Финн. Мы, хобы, разделяем наши имена, по крайней мере те, которые можно произносить вслух. Это по-прежнему твой мир, просто ты смотришь на него другими глазами, потому что на тебе волшебная шапка хобов.
— Я что-то не узнаю своего мира, — медленно произнесла Джеки.
— Существуют и другие миры, — пояснил Финн. — Но они не для таких, как мы. Мы здесь пришельцы. Другие миры открыты тем, кто жил на этой земле до нас. Шапка, которая сейчас на тебе, принадлежала Тому Редфэйрну. Я его знаю, он приходится мне двоюродным братом со стороны отца. Где ты ее взяла?
— Я...
Джеки не знала, что ответить. Если она расскажет кому-нибудь о том, что она видела позапрошлой ночью, то люди решат, что у нее не все дома. Но этот человек... поверит. Однако главная загвоздка состояла в том, что она сама сомневалась в его реальности. Это была какая-то ерунда.
— Дай мне твою куртку, пока будешь рассказывать.
Она вопросительно посмотрела на него.
— Что?
— Твою куртку. Пока суд да дело, я вышью на ней одно-два заклинания. А то тебя видно как на ладони. Воинство набирает силу каждый день. Увидят, что на тебе шапка хоба, схватят, ты и охнуть не успеешь. Давай, давай. У тебя вон еще рубашка, не так уж сейчас холодно. А потом дашь мне свои ботинки.
— Ладно, — сказала Джеки. — Но я не понимаю, что происходит.
— Да что тут понимать, разгуливаешь перед носом у великана. Собираешься заглянуть к самому могущественному волшебнику Кинроувана без всякой защиты, так, в одной красной шапке. Неудивительно, если он решит, что ты вражеский шпион, и превратит тебя на всякий случай в жабу.
— Нет же, нет.
— Чего именно ты не понимаешь? И дай мне наконец свою куртку. Сейчас великан повернется и увидит тебя здесь, сидящую как курица на насесте.
— Я вообще ничего не понимаю. О каком Кинроуване ты говоришь? Моя фамилия тоже Роуван. — Она сняла куртку, неуверенно балансируя на ветке, и протянула своему собеседнику.
— Это счастливое имя, обозначающее красные ягоды рябины. Рябина, янтарь и красная нить остановят даже богана. У тебя только одно произносимое имя?
Она покачала головой.
— Жаклин Элизабет Роуван — но друзья зовут меня Джеки. А что значит произносимое имя?
— Обычно это мальчики, — пробормотал Финн себе под нос.
— Что?
— Так, ничего. — Он продел нитку в иголку и стал что-то вышивать на подкладке своими узловатыми пальцами, которые тем не менее двигались быстро и ловко. — Произносимое имя — это то, которым ты позволяешь другим называть себя вслух. А свое настоящее имя лучше хранить в тайне; если его узнает гругаш, то сможет тебя заколдовать.
— У меня нет тайного имени — только то, которое я тебе назвала.
— В самом деле? Тогда лучше не называй его полностью, Джеки Роуван. Никогда не знаешь, кто тебя слушает, если ты понимаешь, о чем я. — Он смерил ее суровым взглядом, давая понять, что не шутит. Джеки совсем перепугалась.
— Я... я запомню.
— Хорошо. А теперь давай начнем с начала. Где ты взяла шапку Тома?
Глядя, как он вышивает, Джеки рассказала обо всем, что видела, или вообразила, что видела позапрошлой ночью. После того как она закончила, финн некоторое время молчал.
— Скверно все это, — сказал он наконец. — Очень скверно. Бедняга Том. Он был славным старым хобом, никогда не доставлял никому хлопот. Я не был с ним близко знаком, но они частенько путешествовали с моим братом. — Финн вздохнул и посмотрел на Джеки. — Для тебя это тоже плохо, Джеки Роуван. Теперь они тебя отметили.
Джеки подалась вперед и потеряла равновесие. Она бы точно свалилась, если бы Финн вовремя не подхватил ее и не усадил обратно на ветку, невесело усмехнувшись.
— Кто... кто меня отметил?
— Воинство, Неблагословенный двор, кто же еще? Почему ты думаешь, девочка, я с тобой говорю? Почему тебе помогаю? Я бы скорее позволил проломить себе череп, чем допустил бы, чтобы кто-нибудь попался в их когти.
— Ты уже упоминал о них. Кто это или что?
Финн сделал последний стежок и вернул Джеки куртку.
— Вначале надень это, а потом дай мне свои ботинки.
— Что ты сделал с моей курткой? — спросила она.
— Вышил заклятие хобов. В ней ты станешь невидимой для смертных, а нашему народу и Неблагословенному двору будет труднее тебя заметить. — Он взял у нее из рук кроссовки. — Так вот, народ Кинроувана исстари называют Благословенным двором. А Неблагословенный двор — это боганы, Воинство слоа, мертвецы, не обретшие покоя, и прочая нежить. Мы последовали в эти страны за вашими предками. Вначале мы уживались с духами, которые были здесь до нас, пока они не отправились в свои миры, оставив эту землю нам. Мы в основном селимся в городах. Поближе к людям, наша сила зависит от людской веры. Не знаю, правдиво ли это предание, но время сыграло с нами злую шутку: мы умаляемся, в то время как Неблагословенный двор становится все могущественнее.
— Но я вообще не знаю никого, кто бы в вас верил, — возразила Джеки.
— Ну, здесь ты не права, есть еще некоторые, кто продолжает верить в добрый народец. Но Воинство... Я видел ваши книги и фильмы. В них рассказывается о живых мертвецах и всякого рода жути, которая служит Гиру Старшему. Может, люди и не признаются, когда их спросят, верят ли они во все это. Но каждый раз, когда они читают и смотрят... это, Джеки Роуван, те делаются сильнее, а мы слабеем. Нас осталось совсем мало, а Воинство никогда еще не было так могущественно. Они выживают нас из больших городов. Ты сама видела великана: он просто стоит там и ждет, пока гругаш Кинроувана не падет, если только он уже не продал им свою душу. Для нас наступают тяжелые времена. И для тебя тоже, ведь теперь ты у них на крючке, Джеки Роуван.
