— Какая дрянь? — Миша все еще выглядел растерянным. — Эльфы?
— Нет. Никого живого. Только камень вроде этого, — я махнула рукой в сторону измененных домов. — Белый, полупрозрачный. Он рос очень быстро, по метру в секунду. Такими толстыми шипами. Пули его хорошо разбивали.
— Ясно… — выговорил Миша. Удивление не отпускало его. — А где они теперь? Твои друзья?
— Нас было четверо. Одну девушку выгнал ее дом. Она улетела в Новосибирск, к родителям. Сейчас у нее все в порядке, мы переписываемся. А еще два парня пошли на север. Уже после того, как сформировался анклав. В разведку и, может, забрать свои вещи из квартир, если получится.
Я умолкла. Миша понял и кивнул:
— Они не вернулись.
— Да, — сказала я. — Поэтому я боюсь эльфов.
Миша подобрал свою дубинку и внимательно изучил следы, которые оставили на ней зубы эльфийской собаки. Я тоже пригляделась. Похоже, собака не перекусила ее напополам только случайно. «Неудивительно», — подумалось мне. Если грудные пластины брони держат пулю из «Ярыгина» с семи метров, то клыки должны быть еще крепче. Усилие челюстей даже представить страшно.
— Ладно, — вслух подумал Миша. Лицо у него было странное. — Пошли дальше. Совсем недалеко осталось.
Я наклонилась к рюкзаку — достать фотоаппарат.
— Ты это! — вскинулся Миша. — Пистолет держи!
«Что-то одно я должна была забыть», — подумала я безнадежно, глядя в раскрытое нутро рюкзака. Я забыла ремень для фотоаппарата. А еще стоило бы попросить Наталью достать для меня кобуру. Об этом я тоже забыла. Признаться, больше всего сейчас мне хотелось рвануть бегом к дому Валентины Петровны, отщелкать его раз сто и побежать к метро еще быстрее.
Миша понял причину моих страданий и засмеялся.
— Давай сюда свой фотик, — сказал он, — я отщелкаю.
А ты будешь артиллерия. Бди. Чувствуй себя гаубицей.
— А ты умеешь стрелять?
— В армии служил, — сообщил Миша. — Но пистолет твой не возьму. Ты умеешь попадать. Пошли.
Я улыбнулась:
— Подожди минуту. У меня запасного магазина нет.
— Понял, — сказал Миша и забрал у меня фотоаппарат. Он еще раз сфотографировал угол дома и положил фотоаппарат в карман куртки, а потом присел на корточки рядом со мной и смотрел, как я снаряжаю магазин. «Правильная мысль, — вполголоса заметил он. — Кто их знает, этих эльфов. Лишние два выстрела могут решить». Я молча согласилась.
Когда мы выпрямились, возникла секунда неловкости. Миша задумчиво пошевелил челюстью и ухмыльнулся.
— Иди сзади, как раньше, — велел он. — Снайпер должен находиться в безопасном месте.
— Миша, я не снайпер.
— Да, ты милая скромница! — фыркнул он.
За следующие пятнадцать минут ничего плохого не случилось.
Мы добрались к дому, и Миша отщелкал его с двух сторон — с тех, что выходили на дорогу. Он хотел обойти дом кругом, но я упросила его не соваться. Во дворах густо разрослись эльфийские рощи. Кто его знал, что там росло, кроме кустов и деревьев? Там могли оказаться и другие собаки. Миша не стал долго спорить.
Зайти внутрь мы не могли, потому что дом избавился от подъездов. Крыльца оплыли как свечи, а на месте дверей белел чистый гладкий камень. Окон, как и повсюду окрест, не было до самых верхних этажей.
Миша зашел мне за спину, открыл мой рюкзак и аккуратно положил фотоаппарат внутрь. Застегнув молнию, он похлопал меня по плечу и сказал:
— Ну все. Поехали домой. Облегчение, правда?
— Передать не могу, какое.
— Аналогично.
Я глянула на него, вывернув шею. Пистолет я держала перед собой в хвате, обеими руками, и чувствовала себя довольно глупо. Но облегчение действительно было невероятным. Меня переполняла благодарность.
— Спасибо, Миша.
Миша раскинул руки и глубоко, с удовольствием вдохнул свежий ветер.
— Слушай, — сказал он, — а как насчет… Ну, я не знаю. В кино сходим как-нибудь?
Я сделала вид, что задумалась.
— Почему бы и нет?
…Цокот копыт мы услышали одновременно.
Сердце мое рухнуло в пятки.
— Эльфы, — сказал Миша.
С таким выражением, наверное, наши прадеды говорили: «Танки». Я прислушалась.
— Лошадь одна. Идет галопом.
— Ты еще и в лошадях разбираешься?
— Нет. Чуть-чуть разве…
Конечно, лошадь была под седлом. Слишком уж ровно шла. Мне вспомнилось, что лошадям вообще-то не рекомендуется скакать по асфальту. Но эльфийские, наверно, это проделывают без проблем… Миша обогнул меня и вышел к краю тротуара. Он пригнул голову и ненадолго замер. Потом выругался свистящим шепотом. Я закусила губу. Здесь было слишком тихо и пусто. Шанс, что эльф просто скачет по своим делам, выглядел призрачным. Оставалось надеяться только на то, что намерения у него мирные.
— Приближается, — сказал Миша, возвращаясь. — Сейчас покажется. Готовьсь.
Я глубоко вдохнула. Когда стреляешь, нельзя задерживать дыхание.
Но, может, все-таки не придется стрелять? Все-таки эльф — не собака.
— Может, он ничего плохого не хочет.
— Эльф-то? — уточнил Миша с сарказмом. — Ты же сама сказала…
Кажется, он радикально изменил свое мнение об эльфах.
— Ты тоже сам сказал, — напомнила я. — Про идиота, который прикончил эльфа со страху.
Миша выругался. Несколько мгновений мы слушали приближающийся топот. Потом Миша тяжело бросил:
— О’кей. Но если что — стреляй.
— Выстрелю.
Несколько секунд показались бесконечными. Потом конный эльф вылетел из-за поворота. Я вздрогнула. Палец помимо воли соскользнул на спуск. Хорошо, что курок был не взведен.
Я могла бы выстрелить просто от испуга. Эльфийская лошадь развернулась посередине дороги ровно, как по циркулю. Ее движения были четкими, скупыми и совершенно одинаковыми. Так скачут нарисованные лошади в закольцованной анимации.
Сам эльф был похож на тех, что я видел возле Астры, как близнец. Бледный, костлявый, с длинными изжелта-серыми волосами. Чем ближе он оказывался, тем ясней становилось, насколько огромна его лошадь и насколько высок он сам. И уже нельзя было сомневаться, что он смотрит на нас и скачет тоже — прямо на нас.
— Не тормозит, с-сука, — процедил Миша и приказал мне: — Стреляй в воздух!
Я зашипела от досады. Мне очень не нравилась идея тратить патрон впустую. Но эльф был уже близко. И он действительно, похоже, не собирался тормозить. У меня не осталось времени на рассуждения. Страх был сильнее меня.
Я выстрелила в небо над головой эльфа.
И… эльф выпал из седла. Легко, как будто его сдуло ветром. У меня мороз подрал по коже. Эльфийская лошадь проделала еще несколько тактов галопа и остановилась, спокойная как механизм. Миша довольно крякнул.
— Попала?
— Нет.
— Но он упал.
— Я точно знаю, что стреляла мимо. Ой, блин!..
— Что?
— Гадство.
— Что?! — Миша встревоженно обернулся.
— Гильза в затворе застряла.
Когда это случается, я всегда пугаюсь до дрожи. Как в первый раз. Пытаясь успокоиться и собраться, я торопливо выщелкнула гильзу и перехватила пистолет крепче.
Этих мгновений эльфу оказалось достаточно.
Должно быть, он мог свернуть нам шеи голыми руками — за то время, пока я передергивала затвор. И не сделал этого только потому, что не хотел. Значит, хотел чего-то другого? И скакал сюда во весь опор не затем, чтобы нас прикончить? «Кто его знает», — подумала я мрачно. Как бы то ни было, сейчас я целилась в эльфа, и курок у меня был взведен.
Эльф стоял неподвижно и смотрел на нас невыразительными блеклыми глазами. Он оказался настолько же выше двухметрового Миши, насколько Миша был выше меня. Одет он был в изжелта-серую длинную хламиду вроде летнего пальто. Туго затянутый тканевый пояс позволял видеть, насколько эльф тощий. Как скелет.
В подробностях я его рассмотреть не могла. Я смотрела на мушку в целике.
Очень медленно эльф развел руки в стороны и приподнял пустые ладони. Вероятно, ждал, что я в ответ опущу ствол. Но я уже знала, насколько быстро он двигается. И он не мог этого не понимать.
Эльф мог попытаться выбить оружие у меня из рук. У него бы получилось. Но все же оставалась вероятность, что я успею отжать спуск, и что дуло в этот момент будет смотреть в его сторону.
Тишину нарушил Миша.
— Чего тебе? — почти равнодушно бросил он.
Эльф перевел взгляд на него. Широкий рот приоткрылся. Он открывался как-то слишком медленно, очень долго. Во рту жутковато белели зубы — частые, иглоподобные. Ни резцов, ни клыков. Я вдруг подумала, что белые башни эльфов — это не башни. И не иглы. Это их зубы. Зубы, нацеленные в небо.
Говорить эльфу было трудно. Мешали зубы. Наверняка изменилось строение гортани, как у тех собак. «Изменилось? — я удивилась этой мысли. — Значит, раньше было другим?..» Несколько раз эльф пытался заговорить в голос, но ему не удалось. Тогда он перешел на шепот.
