— Это что, объяснение в любви? — прошептала она, наконец.
— Считай, что так.
— Не думала, что это делается таким сердитым тоном, и в таких выражениях, — сказала Ника, найдя в себе силы пошутить и улыбнуться.
— Как могу, — произнес Корис, и улыбнулся в ответ на улыбку девушки. — Мне кажется, не важно как говорят, важно, что чувствуют.
Ника, уже хозяйским жестом… «и откуда что берется в этих пигалицах, повадки, манеры, у неё сейчас даже осанка изменилась» — удивился Корис… поправила ему растрепавшийся чуб.
— Если честно, я ожидала чего-нибудь подобного от тебя. Не знаю почему. И хотела это услышать. Ведь я… — Ника запнулась на мгновение, засмущалась, и, не решившись произнести «люблю», прошептала: — ты мне тоже очень нравишься.
— Спасибо, — тихим голосом сказал Корис, и ласково коснулся тыльной стороной ладони щеки девушки. — Хотя я от тебя этого не ожидал!
— Чего не ожидал? — Ника нахмурилась. — Этого признания?
Парень понял, что сказал полнейшую глупость в данной ситуации. Ругая себя, он поспешил объяснить:
— Что ты одна, никого не предупредив, уйдешь в тайгу так далеко от лагеря. Мать там с ума сходит, небось. Да и я тоже… И зачем, собственно…
— Честно? — Никины глаза зажглись лукавством. Видно было, что забота друга ей приятна.
— А разве ты и не честно можешь? — попытался пошутить Корис, пристально глядя на подругу.
— Нет, но могу схитрить, — откровенно призналась девушка, и свободной рукой перекинула из-за спины свои волосы, тяжёлой тёмной волной плеснувшие по груди, рельефно обтянутой тонкой мокрой материей футболки.
«Стесняется» — догадался Корис, но сделал вид, что ничего не заметил.
— Тогда честно.
— Я ведь к водопаду специально пришла. Всё никак не могла отделаться от слов Яра… Ну про водопад… Дескать слабо ли мне сюда прийти на рассвете.
— А меня не могла разбудить? Предупредить мать, ещё кого-нибудь?
— Я боялась, что вы смеяться станете. Думала, ничего страшного не может случиться, если я быстро сбегаю сюда и вернусь обратно. Пока все спят, — произнесла Ника, покаянно опустив голову.
Она, пожав плечами, развела руки, словно приглашая себя рассмотреть: «Вот такая я. Какая есть. Что уж тут поделаешь». Спохватившись, безуспешно попыталась отлепить от тела футболку, совсем смутилась, и, наконец, махнув рукой, закрыла лицо ладонями.
— Ника. Милая моя, давай мы сейчас друг другу пообещаем, что я никогда не буду насмехаться над тобой, а ты никогда, слышишь, никогда больше не будешь покидать лагерь без меня… Или без Лукина. Договорились?
Отняв от лица руки, девушка пристально посмотрела на Кориса. Она еще никогда не видела этого парня таким взволнованным и озабоченным. Даже после падения вертолёта. Глядя на его сосредоточенный вид, сейчас Ника поняла чётко и ясно: что-то таилось за его словами, за его заботой, какая-то неведомая ей опасность, которой она, судя по всему, подвергла себя, так безответственно покинув лагерь. Вспомнилась убитая Ольга, раненые Берестов и его друг — милиционер, как пример того зла, что может ворваться в жизнь неожиданно и против твоей воли.
— Я обещаю, — шёпотом произнесла девушка, неотрывно смотря на друга.
От неё не укрылось, как он едва заметно вздохнул с облегчением после этих слов.
— Ну вот и хорошо! — с напускной весёлостью резюмировал Корис, что также не укрылось от внимательного взора девушки.
Внезапно хлопнув себя по лбу и повернувшись к ней вполоборота, Корис достал малоразмерную радиостанцию, назвал позывной, и, дождавшись ответа, сообщил неведомому абоненту:
— Пять — пять.
Что означал этот тарабарский язык, девушка не поняла. Почему именно пять, а не, скажем, восемь? Но для говоривших, фраза была преисполнена определённого смысла. Это ещё больше укрепило в Нике зародившиеся подозрения, что вокруг неё происходит нечто странное и, видимо, опасное, от чего Корис и этот его Лукин пытаются её защитить. После радио переговоров парень явно повеселел.
— Корис, а почему ты так волновался, что я ушла? Что-нибудь должно случиться?
— В тайге всегда может что-нибудь случиться. Тут зверьё, волки… А ты одна пошла.
— Нет Корис, не хитри, — покачала головой Ника, уверенная в своей догадке — не из-за волков ты сюда прибежал такой взволнованный и решительный. Ты что-то скрываешь от меня?
Избегая смотреть в глаза девушке, так как не любил лгать, он как можно увереннее и бодрее пояснил:
— Да нет. Просто ты закричала, вот я и подумал… Кстати, а что кричала-то? — спросил вдруг Корис радуясь удачной возможности сменить тему разговора.
— Вообще-то я кричала «а-а-а»! Но если честно, то почему — сама сейчас не пойму, — сказала девушка, удивлённо пожав плечами.
Недавно пережитый страх вернулся к ней. Радость от появления Кориса и последующие объяснения отодвинули его на время, но теперь увиденное вновь всплыло в памяти.
— Там, — она указала рукой на валун, перегородивший реку, — был человек. Совсем старый. Он не из лагеря, вообще не наш. Он звал меня.
Корис обеспокоено посмотрел на подругу.
— Крыша поехала? Легенд наслушалась? — обеспокоено спросил он.
«А может кто из группы прикрытия? Вряд ли. С чего бы это им вылазить и демаскировать себя? Тем более пугать и смущать девчонку, которую должны беречь и охранять? Тем более Ника сказала «совсем старый» — мгновенно пронеслось у парня в голове.
— Говорю тебе был, значит, был! — вскочив, крикнула Ника с неожиданным раздражением в голосе. — Не веришь, иди и сам проверь!..
— Э-э… Туда? — счёл необходимым поинтересоваться Корис, указав пальцем в центр водопада. — Хм… Ладно, поглядим.
— Стой! — вдруг испуганно воскликнула Ника, хватая его за руку. — Я с тобой.
Корис мысленно отметил, что впервые на его памяти девушка так испугана. Даже памятную им аварию «коровы» Ника восприняла намного более прозаично. Сейчас она явно боялась. Боялась до такой степени, что ей было всё равно, как на это отреагирует Корис. Подруга смотрела на него с такой уверенностью в реальности увиденного ею, что Корис и сам поневоле стал воспринимать её видение как реальность. Он не представлял, кто мог здесь находиться так далеко от ближайшего жилья, но в жизни может быть всякое, да и Ника до сего момента не производила впечатления истеричной рефлексирующей институтки.
Где-то внутри зародилась мысль, что он поступает неправильно, что, если это кто-то из возможных похитителей, надо сообщить Лукину и дождаться его. Возможно, при других обстоятельствах Корис и поступил бы столь благоразумно, но он боялся вновь стать источником ненужной паники и неоправданно бить тревогу. Его успокаивала также мысль, что Ника сказала: «Очень старый».
«Уж со стариком я как-нибудь справлюсь, — самонадеянно решил парень, — если он вздумает угрожать Нике. Жаль, оружия нет».
Окинув взглядом решительную Нику, воинственно сжавшую кулачки, Корис не смог удержаться от улыбки.
— Ты штаны-то одень. Старик всё же, пожилой человек. А ты с голой, пардон, задницей.
— И ничего не с голой, — смутившись, ответила девушка. — Я в футболке. Короткой… — самокритично добавила она, пожав плечами.
— Ничего же не видно? — спросила с надеждой, однако поспешно натянула джинсы и кроссовки.
— Ладно. Пойдем, — внутренне напрягаясь и готовясь к немедленному отпору, скомандовал Корис.
— Подождите, я с вами! — раздался возглас, заставивший Нику и Кориса одновременно вздрогнуть и заорать от неожиданности. Их испуганный вскрик был тут же поддержан Яром.
— А-а-ат — твою так! — выдохнул Корис. — Яр, скотина! Что за привычка шутить идиотские шутки? Это ты тут Нику пугал?
Родившаяся на краю сознания мысль: «Как с такой комплекцией, этот сопляк умудряется столь бесшумно ходить по тайге, что достигается только длительными тренировками?» исчезла, не успев оформиться окончательно.
— Больно надо! — огрызнулся Яр, переводя дыхание. — Я только что подошёл.
— Зачем? — сурово свела брови Ника.
