Поучилось тихо, конечно, но достаточно эмоционально. Он сел и тут же откинулся назад, тяжело навалившись на знакомую стену, которая теперь уже совершенно точно принадлежала человеческому миру.
Дима ограничился благодушным советом быть поосторожнее, торопливо сказал Басоргину:
– С ним все в порядке, я побежал?
Целители Ночного Дозора видели своих пациентов насквозь и прекрасно знали, когда опасность миновала. Спешил доктор. На территории «Уютного дома» дожидалась медицинского осмотра целая куча маленьких пациентов. Сурнин схватил его за руку.
– Дима, стой, стой! Слушай внимательно, административный корпус, второй этаж… Две девчонки у пожарного выхода, в палате… Не знаю, где они сейчас. С ними ведьма оставалась. Их надо первыми посмотреть, лови слепок.
– Есть. Ого! Тогда я тем более побежал. Не волнуйся, Никита, найдем твоих девчонок.
Целитель растаял в Сумраке. Басоргин подошел и присел на нижнюю ступеньку лестницы, подперев щеку рукой. Кажется, он немного прихрамывал.
– Эдуард Карлович! Я так рад вас видеть… Как это вы меня… Постойте, а где Саша?!
– Спешилов?
– Да!
– На территории где-то.
У Никиты словно камень с души свалился.
– У-уф… А… Трофима, которого мы со Спешиловым прошлой ночью брали, вы случайно не видели?
– Видел, Никита.
– Правда?! А он где?! Тоже на территории?
– Нет, я думаю, как раз сейчас к офису подъезжает, – сказал Эдуард Карлович, взглянул на часы и добавил: – Или уже чай в госпитале пьет с Иваном. Иван у нас поговорить любит, интересного собеседника за версту чует.
– Как… Как вы его нашли? Где?
– Недалеко от дороги нашли, Никита, в двух километрах отсюда.
– Значит, он вышел из Сумрака! И наши успели подобрать его первыми!
– Да, вышел, и да, мы успели.
Ослепительно-белый Свет медленно мерк. Жирная-жирная тень, как копоть, как липкая сажа, уродливо расползалась под ногами. Один шаг до своих, до мира людей. Один шаг Иного – бесконечно трудный переход из Сумрака в весенний день, подальше от Тьмы, навстречу мартовскому ветру. Всего один шаг, и можно падать лицом вниз, в ноздреватый снег. В пробивающихся лучах солнца подтаявший наст вспыхивает, как бриллиантовая россыпь. В таких россыпях и умирать не страшно. Дыхание перехватывает. Кровь из носа добавляет в коллекцию ледяных бриллиантов благородные рубины. И где-то на самом краю сознания тоскливо воет сирена, визжат тормоза и хлопают автомобильные дверцы…
Никита, собиравшийся задать очередной вопрос, вдруг замолчал, придерживаясь рукой за стену, поднялся с пола и посмотрел на собеседника сверху вниз.
– Эдуард Карлович, а как это вы меня так быстро вычислили? И почему Темные так легко пустили Ночной Дозор на территорию интерната?
– Не то чтобы очень быстро, Никита, – ты долго пробыл в Сумраке. И не сказать, чтобы очень легко – без вмешательства Высших магов обоих Дозоров, переговоров и г-хм… скажем, некоторых разногласий с охраной все же не обошлось. Поехали, дозорный. Здесь и без нас обойдутся. Что-то мне подсказывает, что ты задал не последний вопрос, и следующий будет не из легких.
– Вы знали! Знали все с самого начала, следили за мной, использовали как наживку… Никуда я с вами не поеду! – в сердцах заявил он, о чем тут же пожалел.
– Я же говорил, – вздохнул Эдуард Карлович, пригладил усы и тоже поднялся. – Какая противная штука – жизненный опыт… Что значит не поеду, Никита? Ну что за детский сад опять, в самом деле! Тебе, дозорный, еще рапорт писать. И Трофим тоже хорош, кто бы мог подумать. И Спешилов еще с вампиром заезжим полгорода разнесли… Супермен. Команда зачистки все еще последствия устраняет. По-хорошему, его бы отстранить, а тут ты с этим «Уютным домом»… Пойдем, машина ждет.
Никита прикусил губу, провел ладонью по стене, словно по холке норовистой лошади, и поплелся вслед за начальством, спотыкаясь на ступеньках и периодически хватаясь за перила, как утопающий за соломинку.
Служебная парковка возле административного здания была сплошь заставлена машинами. Количество мигалок на крышах впечатляло. Небо наконец прояснилось, и в теплом сиянии дня даже порывы ветра не казались ледяными. Но Сурнин, которого слегка знобило, все равно жмурился и кутался в лохмотья куртки.
– Почему я? – хмуро спросил он, забравшись на заднее сиденье машины, на которую указал ему Эдуард Карлович.
– Что почему ты? – переспросил тот, устраиваясь рядом.
– Почему вы были так уверены, что я найду экспериментальную площадку Темных? Вы дали мне полную свободу действий, оградили от ненужных раздражителей и следили за мной точно за охотничьим псом, который рано или поздно приведет вас к добыче. Разве не так?
– Не совсем так.
– Вы не ответите, да, Эдуард Карлович?
– Почему? Отвечу, конечно. Мы давно подозревали, что Темные не упустят шанс обыграть нас, воспользовавшись ситуацией. Но никому и в голову не могло прийти, что они начнут с обычного подмосковного детского дома. Не с локальных военных столкновений, не с необъяснимых бед и эпидемий, не с религиозной истерии… А казалось бы, с такой малости.
– По-моему, так как раз с военных столкновений Темные и начали… Горячие точки они сейчас по всему земному шару раздувают. Вы посмотрите, что на Ближнем Востоке творится.
– Верно, Никита, но это – традиционные очаги активности Темных. Как ты понимаешь, мы отслеживаем их столько лет, сколько тлеют эти конфликты. Есть и свежие политические проблемы, конечно. В совокупности те и другие сыграли роль прикрытия. Они отвлекали на себя внимание Светлых Иных и Ночного Дозора.
Никита бросил взгляд в окно. Машина миновала сорванный шлагбаум и обугленную будку КПП, от которой все еще поднимался ввысь, к вечнозеленым кронам сосен, удушливый дымок. Справа и слева от въезда, у покореженных створок ворот, распахнутых настежь, дежурили двое дозорных: Темный маг и Светлая волшебница. Вынужденные совместно работать на объекте, они бросали друг на друга настороженные взгляды, пока их начальство пропадало где-то в глубине территории.
Сорванная табличка «Бюро пропусков» косо торчала в почерневшем сугробе. От нее в лес метров на тридцать уходила свежая просека – расщепленные и разволокненные стволы деревьев укрывали землю таким плотным слоем, словно по ним полдня ездил асфальтовый каток. Кажется, Басоргин смягчил краски, намекнув на небольшие разногласия с местной охраной. Разногласия тут были что надо. Жаль, у Никиты не осталось сил всматриваться в сумеречную тень. Скорее всего от колючей проволоки и тщательно спланированной линии заграждений ни на первом слое, ни на втором ничего не осталось. Либо сами Темные успели замести следы. Либо Светлые боевые маги спалили все это концлагерное ограждение ко всем чертям. Интересно все-таки, что сейчас творится в Сумраке?
