Мама щебетала на кухне в компании Лины, двоюродной сестры Эльны. Та, белокурая и голубоглазая, отдаленно напоминавшая Альтоса, восторженно рассказывала о предстоящей свадьбе со всеми возможными магическими традициями и спецэффектами, какие только были приняты в Оазисе, а мама слушала, млея от восторга. И только Эльна молча усмехалась и морщилась, представляя себя в подвенечном платье из белой материи на месте этой счастливицы. Счастье Эльне виделось совсем не так.
Когда вся компания наконец расселась за столом, Эльна оказалась зажата между женихом, чье плечо с усилием прижималось к ее руке, и мамой, с улыбкой косившейся на будущую пару. Братья устроились напротив, бок о бок с Линой и ее подоспевшим к ужину женихом, дядя и тетя Эльны заняли место во главе стола друг напротив друга.
Традиционный пятничный ужин не обходился без запеченного с овощами мяса, ягодных настоек и огромного пирога. Мама вкладывала все силы, чтобы этот день еженедельно становился особенным. Изредка ужин затевали в домах соседей или родных, и тогда конец рабочей недели становился поистине выходным — без необходимости варить, резать, жарить и запекать. Эльну к работе на кухне привлекали так же неохотно, как и к работе в поле. Она чаще приносила воду из реки, колола дрова для печи и, несмотря на внешнюю хрупкость, выполняла мужскую работу, от которой братья успешно отлынивали, прикрываясь военными сборами в штабе.
Застолье было в самом разгаре. Лина с набитым ртом щебетала о свадьбе, то и дело хватая за руку и целуя в щеку смущавшегося жениха. Не было похоже, что он с таким же энтузиазмом относился к грядущему событию. Бесцветный и совсем худой, он скорее тенью следовал за своей чрезмерно влюбленной невестой, а ее пыла с лихвой хватало на двоих.
«Не удивлюсь, если она сама позвала бедолагу замуж», — ухмыльнулась про себя Эльна. Но в ее голове продолжала биться одна единственная навязчивая мысль. Сегодня ночью она предаст Альтоса. Человека, который сейчас так бесцеремонно положил под столом тяжелую ладонь ей на колено. Человека, который именовался ее женихом и который неумело, по-своему, но все же любил Эльну. Сегодня ночью она освободит врага. Врага, который занимал ее мысли и будоражил чувства. Врага, о котором она ничего не знала, кроме имени. И все же решение она приняла. Эльна собиралась предать.
Она смотрела на смеющиеся лица вокруг, на маму, которая все чаще кидала на дочь довольные взгляды, заметив по-хозяйски лежавшую руку Альтоса, на стремительно исчезающую еду. Мир в этот момент казался таким нормальным, как будто вот — обычная семья за обычным ужином обсуждает насущные вопросы, и нет никакой войны. Нет противостояния людей и магов, да и самого разделения нет, нет обязательства перед Альтосом, нет незнакомца, мерзнущего в подвале. Все просто и понятно.
Но, конечно, все было вовсе не так. Все привычно было вывернуто наизнанку. Мир полнился лишь ненавистью, страхом и традициями. И не было в нем места чувствам, настоящему смеху без подтекста и искренней любви. В нем не было место неистовому желанию колдуньи спасти Марка.
Когда маги, изрядно напившись настойки, стали рассеянными и невнимательными, Эльна попыталась улизнуть из-за стола. Меньше всего ей хотелось смотреть, как малолетние братья выпрашивают у Альтоса хотя бы лизнуть алкоголь, ведь они — уже настоящие мужчины, а мама не противится этому мерзкому зрелищу. Сама Эльна к семейным посиделкам относилась нейтрально. Ей нравились успокоение и легкая меланхолия, которые приносил алкоголь, но сегодня она должна была сохранить трезвый ум и концентрацию — перед девушкой стояла смертельно опасная задача.
Альтос поймал девушку за руку в дверях ее комнаты. В его светлых глазах плескался весь объем выпитого, придавая привлекательному лицу глуповатое выражение. Эльна выдернула руку с плохо скрываемым отвращением, собиралась пожелать парню спокойной ночи и закрыться в изнутри, но он перегородил невесте путь.
— Позволь, я посижу с тобой? — заплетающимся языком проговорил он и потянулся к Эльне губами.
Она вскрикнула и отскочила. Эльна отчетливо ощутила, насколько же ей противны эти губы в сантиметре от ее кожи, насколько весь образ жениха кажется ей комичным и неприятным. Разве так должно быть? Какая же семья из них получится?
— Я устала, — выпалила Эльна и отвернулась, ощущая, как запылали ее щеки.
— Хоть немного, — пролепетал Альтос, словно не заметив ее отвращения.
— Ладно, — она кивком указала на стул. — Я все равно хотела у тебя кое-что спросить.
Альтос сидел в комнате невесты уже полчаса и нес какую-то ерунду, в которую Эльна даже не пыталась вслушиваться. Она постоянно бросала взгляд в сторону занимающегося заката и молила только о том, чтобы у Марка хватило сил дождаться ее. Задать Альтосу терзавший ее вопрос она никак не решалась. Но чем дольше она тянет, тем позже он уйдет, ведь этот разговор ему точно не понравится. Даже пьяному и расслабленному.
— Ал, скажи, — Эльна подошла к окну, обняла себя за плечи и уставилась вдаль, словно этот нехитрый обряд должен был придать ей сил. Ах, если бы с силами моральными было бы так же просто, как с физическими! — Это мы напали на людей или они на нас?
— Эль, — парень приобнял ее сзади за плечи. Эльна поежилась, но руки не сбросила — так он скорее расскажет правду. — Ты же прекрасно знаешь историю. Маги проявили себя, а люди открыли на нас охоту. Мы лишь обороняемся.
— Да я не об этом, — Эльна недовольно повела плечом. — Я про тот день, когда вы взяли в плен Ма… того парня. Это люди напали или мы?
— Конечно, люди! — искренне возмутился Альтос. — Зачем нам на них нападать? Это они никак не могут оставить нас в покое! Почему ты вообще спрашиваешь? Неужели ты позволяешь себе усомниться хоть на секунду в нашей невиновности, предположить, что эти неполноценные могут быть гуманнее нас? — Парень все сильнее заводился. Его помутневшие глаза дико вращались и смотрели на Эльну с неподдельной яростью.
— Я поняла, — девушка мягко выпуталась из объятий пьяного жениха, — просто глупость пришла в голову. Не обращай внимания.
Этот ответ вновь пришелся Альтосу по вкусу. Он провел в комнате невесты еще пару минут и вполне удовлетворенный вечером отправился домой. Эльна наконец смогла остаться наедине с собой. Все же шумные компании и насмешливые вечера, полные болтовни и семейного уюта, не всегда давались ей легко. Ей ближе было спокойствие и уединение, даже некоторое одиночество, от которого она вовсе не страдала. Глупая детская мечта — найти человека, именно человека, не мага, с которым можно было бы просто молчать, до сих пор не давала покоя.
Ночь опустилась на Оазис, когда Эльна уже совсем извилась. Оставалось дождаться момента, пока маги крепко заснут, и никому в голову не придет выглянуть из окна в темную августовскую промозглость.
Она то нетерпеливо разгуливала из угла в угол, то садилась на кровать и принималась ногой выбивать ритм. В душе смешалось столько чувств! Она боялась, что ее разоблачат, боялась найти Марка мертвым. Мечтала увидеть его хоть на секунду, а потом отпустить. Нет, отпускать она не хотела. Ведь это означало, что они больше никогда не увидятся. А оставь она мужчину в плену, его ждет неминуемая смерть. И почему все не может быть хоть чуть-чуть попроще? Но кто же ищет легкие пути… Точно не Эльна.
Девушка незаметно проскользнула в коридор — все спали, лишь мирное посапывание братьев и вскрики мамы во сне нарушали общее спокойствие. Она незаметной тенью пробралась в комнату к братьям и стащила у одного из них из комода рубашку, а у другого — теплые брюки. Не может же она отправить Марка домой в тех лохмотьях, что остались на нем.
Прошмыгнув на улицу, Эльна еще раз внимательно осмотрелась и бегом направилась к бункеру. Когда до заветной цели оставалась всего пара шагов, позади раздался испуганный девичий шепот:
— Эль, ты куда?
Девушка замерла как вкопанная, резко выпрямившись и опустив руки по швам. В груди зашевелилось что-то давящее, тяжелое и холодное. Оно подступало к вискам и с силой стискивало их. Эльна механически развернулась и увидела Мрию, подругу детства, в компании младшей сестренки Кармы.
