— Феликс будет смотреть через нее сегодня вечером. Я должна буду отвезти ее в безопасный дом, но я вернусь, чтобы помочь тебе спланировать работу в музее. — Она сделала глубокий вдох, поднимая подбородок, как будто она принимала на себя новую ответственность, или, может быть, признавала, что я желала ей удачи. — Хрен они влезут в нас, — прошептала она.
Я не знала, что сказать. Я видела, что она собралась уходить.
— Мне, наверное, следует уйти, — сказала Айви. — Дженкс не сможет многого сделать, если она потеряет контроль. Я не хочу открывать безопасный дом, пока она в церкви. Она думает, что держит мир за хвост.
Еще одна общая черта у нас с Ниной.
— Это обычно, когда тебя кусают, — сказала я, и Айви улыбнулась. Нина была далеко, и далеко от меня, но было достаточно много черт, чтобы сделать простое сравнение. Айви, возможно, не знала об этом, но она снова была влюблена.
Айви потянулась к своему клатчу, затем заколебалась.
— Ты уверена, что с тобой все будет хорошо в течение нескольких часов?
Мой желудок скрутило, и я широко улыбнулась.
— Ох, да, черт побери. Ник где-то поблизости, но со мной все будет хорошо, особенно при всех этих горгульях. Ку’Сокс не покажется, боясь, что я снова прокляну его. Иди.
Все еще не уверено, Айви начала двигаться назад к прихожей и из моей жизни.
— Побудь на освященной земли, пока я не вернусь, ладно?
Она знала, что кухня не была освященной землей.
— Поняла, — сказала я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на тихий, влажный сад. — И Айви? Я знаю, что я говорила, но я всегда буду здесь, чтобы все вернуть. Если это должно прийти к этому.
Ее улыбка дрогнула, когда она встала на пороге.
— Я знаю. Спасибо.
Опустив головой, она отвернулась, беря ключи от автомобиля Нины. Ее движения были медленными, когда она пробиралась сквозь темноту к передней части церкви. Хлопок дверью прошел через меня.
Я обхватила себя за талию и даже улыбнулась, когда слезы угрожали потечь из глаз. И это было хорошо. Это было очень, очень хорошо. Это должно быть так, раз причиняет столько боли.
— Мисс Морган! Почему ваша церковь единственная в городе с горгульями? — спросила женщина на моем крыльце, когда я улыбнулась и махнула рукой в сторону парня с камерой, в ожидании, когда последний пикси вернется до того, как я закрою дверь перед их лицами. — Вот сука! — добавила журналистка, когда я заперла дверь, наверное, она была не в курсе, что стены церкви достаточно хорошо пропускали голоса, так что нам не нужен был интерком.
«Глазок был бы неплохой идеей», — подумала я, прикладывая ухо к двери и прислушиваясь, как они собираются возвращаться к своему фургону новостей. Парень с камерой говорил о том, что пройдет вниз по улице, чтобы сделать снимок кладбища и горгулий, примостившийся на надгробных камнях, но женщина была в слишком плохом настроении, чтобы волноваться об эстетике. Мне не хотелось разговаривать с ними после того, как они кривили, дезинформировали и, как правило, переворачивали с ног на голову все, что происходило в моей жизни. Но чего я действительно не хотела — так это разглагольствовать на местном телевидении, почему все горгульи Цинциннати теперь сидели на стенах моей церкви и моего кладбища.
Вздохнув, я направилась в кухню с пикси в моих волосах, желая, чтобы у меня было время снять фартук, прежде чем я открыла дверь. Я вся была в кусочках огородной зелени и измельченных трав, необходимых для приготовления заклинания. Пыльца пикси была везде, а безобразное красное пятно у меня на рукаве от органических ягод выглядело зловещим. По крайней мере, я не была босиком.
Сапоги глухо стучали, когда я направилась в кухню, эскорт из пикси летел передо мной в водоворотах веселого цвета и шума. Хотя ночь и была теплой, все они были внутри, чтобы избежать горгулий. Я колдовала в течение многих часов, и мне приходилось постоянно убираться, прежде чем я могла заняться чем-то новым.
Я наполнила водой закопченные горшки для заклинаний, Дженкс летал в пахнущем саду, и стрекот его крыльев звучал как «музыка ветра». Резко влетая, он приземлился на центральную стойку рядом с моими сохнущими амулетами. Он был не в своей обычной зеленой садовой одежде, или даже не в черной, в которой он ходил на дело, а в плотно облегающем ансамбле. Он все хорохорился, но через несколько шагов было ясно, что его явно злил звук колокольчиков, которые Белль пришила к его новым сапогам, которые она сделала, чтобы они подходили к новому черному пиджаку и брюкам.
Серебряный цвет и цвет черного дерева резко переплетались в узор, который, казалось, никогда не повторялся, и, действительно, он изменялся на свету, завораживая. Этот узор заставлял смотреть любого, даже если Дженкс не выглядел на миллион долларов.
— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я собрал побольше этого тиса? — спросил Дженкс, он перелетел и встал на кран. — Горгульи не беспокоят меня.
Я улыбнулась и ополоснула горшки еще раз. — Нет. Я бы предпочла подождать. В пятницу день равноденствия.
Дженкс кивнул, звеня колокольчиками, когда вошла Рекс, неся на себе Белль.
— Дже-е-енкс-с-с, — прошипела она, на ее угловатом лице читалось раздражение. — Я тебе с-с-сказала, с-с-сними. Это одежда не для боя-я-я.
— Она черная, я буду ее носить, — сказал он, его крылья задвигались, практически становясь невидимыми. — Мне нечего надеть.
Это было не совсем так, и я улыбнулась и перенесла законченные цилиндры и раствор к раковине, складывая их в намыленные горшки. Отжав мокрую тряпку от соленой воды, я начала вытирать мое заклинание в подготовленной области, думая, что это довольно бесполезно, когда половина выводка Дженкса практически выросла в горшках и полностью покрыла их пыльцой.
— Хвос-с-сты слишком длинные. Если враг с-с-схватитс-с-ся за него, это будет для тебя минус-с-с, — сказала она. — Кнопки — с-с-слишком большие. Они блес-с-стят на с-с-свету. Колокольчики выдадут тебя.
Я кивнула, соглашаясь с ней, и Дженкс начал выглядеть взволнованным.
— Я могу заглушить колокольчики, — сказал он, распрямляя пальто. — Мне нравится, фейри! Я буду его носить!
— Твое тщ-щ-щеславие тебя погубит, — прошипела она на него, и Дженкс положил руки на бедра.
— Да?
Нахмурившись, Белль толкнула Рекс к двери, но пушистая рыжая кошка, мурлыкая, направилась вместо этого ко мне, чтобы потереться о мои ноги и попросить чуть-чуть внимания. Видя ее намерение, Белль соскользнула, расправляя одежду и поправляя лук за спиной.
Дженкс подлетел к центру стола, чтобы Белль не смогла его увидеть с пола.
