Катерина Снежинская - Дитя Ее Высочества (СИ)

Несмотря на то, что описанные нравы, обычаи, традиции и некоторые церемонии «срисованы» с реальных исторических событий, автор умоляет уважаемых читателей не проводить прямых аналогий. И настоятельно просит не искать в данном произведении логики, даже фэнтезийной. Это чистой воды шутка, просто стеб, столь милый сердцу автора. Данное «произведение» преследует только одну цель — доставить чистое, мозгоразжижающее удовольствие. Прежде всего, самому автору.

Почтовая карета неторопливо, натужно, вытаскивая скрипучие колеса из весенней грязи, плелась по дороге под благословенными серыми небесами, с которых сыпалась мелкая крупка дождя. Унылый, мокрый и взъерошенный черный лес тянулся вдоль колеи, в которую то и дело норовил завалиться пузатый бок экипажа. Кучер нахохлился на облучке, словно большой ворон. Наверное, разморенный неспешным движением, он задремал, потому что вожжи даже не шевелились в его узловатых руках. И шестерка мохнатых, как ангорские кошки, лошадей по собственной воле топали вперед, тяжело переставляя ноги, облепленные грязью по самые бабки.

Внутри кареты было сумрачно и душно, надышанно. Да еще и из угла скамьи, в котором притулился лбом к потрепанной обивке притомившийся от долгого пути адвокат, невыносимо тянуло сивушным духом и чесночной колбасой. Полная дама, своим нижним богатством накрывающая сразу два пассажирских сидения, брезгливо держала у мясистого носа надушенный платочек. То и дело косясь на источник дурного аромата, она тяжело вздыхала, но сделать замечание так и не решилась ни разу.

Молодой, съедаемый малокровием, джентльмен, нервно дергал веком при каждом ее вздохе. Его усики, похожие на обрывки луковых перьев, раздраженно топорщились. Но и он благоразумно молчал. То ли считая постыдным делать замечание даме. То ли, оценив разницу между своими и ее габаритами, просто не решался на столь неблагоразумный поступок.

Но и сносить спокойно эти тяжкие вздохи было не в его силах. Белые, излишне тонкие, похожие на гусениц пальцы его бесшумно барабанили по коленям, обтянутым клетчатыми брючками. И это раздражало его соседа, сидящего справа. Грузный, закутанный по самые брови в зеленое пальто с бобровым воротником, мужчина напряженно сопел, поводил налитым кровью глазом, как стоялый конь. И тоже молчал. Видимо, за компанию со всеми.

И только двоих тяготы путешествия нисколько не беспокоили. Сухопарого пожилого джентльмена, который тихонько клевал большим, похожим на птичий клюв, носом. И юную девушку в коричневом капоре. Пристроившись под боком полной матроны она, не отрываясь, читала книгу, ловя на страницы тусклые лучи, пробивающиеся сквозь толщу грязи на стекле. Ее тонкое личико было озарено флером романтизма и чужих чувств. Щеки юной читательницы то заливались румянцем смущения, то бледнели в испуге за чужие судьбы. А однажды ее светлые глаза увлажнились, и на длинных ресницах блеснула слеза.

Но вот она закрыла дочитанный до последней страницы томик, рассеяно положила его на колени, благонравно сложив поверх обложки ручки в кружевных митенках, и повернула хрупкий профиль к окну. Взгляд ее был рассеян и рассредоточен, как будто она до сих пор пребывала в других мирах. А на нежных губах блуждала легкая улыбка.

Пожилой джентльмен проснулся, когда карета, накренившись, норовила нырнуть в колею, поправил едва не свалившееся с костлявого носа пенсне. И, вдруг заинтересовавшись, в упор посмотрел на мечтательницу. И тоже улыбнулся — понимающе и чуть лукаво.

— Все закончилось благополучно? — поинтересовался он негромко.

Девушка, не сразу понявшая, что обращаются к ней, встрепенулась, грубо вырванная из своих мечтаний, и снова мило зарумянилась.

— Да, — ответила она так же негромко, смущенно опуская ресницы. — Мне очень нравится этот автор. У него все истории заканчивается хорошо.

— Свадьбой, конечно, — предположил джентльмен, плутовато щурясь, как умеют только старики, в молодости своей бывшие еще теми повесами.

Читательница едва заметно кивнула и с некоторым испугом глянула на матрону. Но почтенная дама была слишком сосредоточена на том, чтобы передать свои гневные мысли спящему невежде, который вдобавок ко всему еще и похрапывать начал.

— А хотите, дружочек, я вам расскажу историю, которая только началась со свадьбы? — неожиданно предложил лукавый старик.

— Разве так бывает? — усомнилась мечтательница.

— Бывает, еще как бывает, — заверил ее джентльмен.

— А история ваша приличная? — встрепенулась матрона, вспомнив о своих прямых обязанностях.

И даже попыталась развернуться к рассказчику. Но, к сожалению, ей помешала это сделать теснота кареты.

— Конечно, — даже несколько оскорбился старик. — Разве бы я стал смущать столь почтенное общество неприличными историями? Итак, вы готовы слушать?

Девушка обрадованно кивнула, ее наставница благосклонно прикрыла глаза. Юный джентльмен делал вид, что все происходящее его нисколько не интересует, но поправил прическу, выпростав из-под тщательно завитого локона бледно-розовое ушко. И даже сопящий мужчина в шубе скосился на рассказчика. И только спящий адвокат продолжал видеть свои сны.

— Не знаю, дружочек, поверишь ты мне или нет, но эта абсолютно правдивая история случилась в славном Государстве Анкалов… — начал старик нараспев тем самым тоном, свойственным только опытным рассказчикам.

— Так его же на самом деле не существовало, — презрительно фыркнул образованный юноша.

— Ах, ну это же сказка, — всплеснула руками мечтательная девушка. — Пожалуйста, метр, продолжайте.

«Ай! — воскликнула юная принцесса, — я, кажется, нечаянно вышла замуж…»

Не знаю, дружочек, поверишь ты мне или нет, но эта абсолютно правдивая история случилась в славном Государстве Анкалов, которым в те давние времена правил король Данкан II. Заслуженно нареченный своими поданными Справедливым и Добрым. И было у него два брата. Дарин, прозванный Великолепным. На момент моего рассказа он носил титул наследного принца, так как короля Отец детьми еще не благословил. И Далан — герцог Анкала, по молодости лет прозванием не обзаведшийся.

И поскольку Отец не благословил благородного короля детьми, а с женами ему не везло (почему так случилось, я поведаю чуть позже), решил Его Величество, что средний брат непременно должен жениться. Потому как время шло, а принц, который младше самого монарха всего-то на шесть лет, наследник ненадежный. На случай же, если что непредвиденное случится, трону нужны были приемники помоложе.

Долго ли, коротко ли шло сватовство и уговоры Его Высочества прогуляться до алтаря, то нам неведомо. Но настойчивость короля была не менее известна, чем его доброта. И в один прекрасный солнечный день Великолепный Дарин вошел в храм, чтобы сочетаться священными узами брака с дочерью властителя Империи Таранс Лареллой, до этого дня известной народу как Утренняя Звезда Таранса.

В тот самый знаменательный день наша история и началась…

Тонкие звуки струнного оркестра, нежные и изысканные, как тихие всхлипы юной прелестницы, поплыли под сводчатым потолком, с которого на собравшихся умильно взирал Отец. Высокие двери, богато инкрустированные мозаикой из драгоценного золотого дерева, распахнулись. Зашелестели шелка и атлас, в унисон скрипнули начищенные до блеска сапоги. Разноцветная пудра, потревоженная единым поворотом множества голов, легкими облачками взлетела в нагретый тысячами свечей воздух храма. Придворные и те, кто мог причислить своих предков к кровной аристократии королевства, поднялись со скамей, синхронно повернувшись к раскрывшимся дверям.

На ковровой дорожке, и без того усыпанной белоснежными розовыми лепестками, появились две прелестные, как весенняя заря, малютки с корзинками в руках. Ангелочки, еще по-детски косолапо, побежали к алтарю, разбрасывая срезанные головки живых цветов. За ними, благонравно опустив глаза долу и чинно сложив руки на подолах, прошли шесть юных дам.

Семьи их, так или иначе, но могли похвастаться родством с королевской династией. Потому этим достойнейшим девушкам и даровалась честь стать подружками невесты. Но кто сейчас вспоминал об их родовитости? Или о том, сколько слез и вина было пролито, сколько нервов и золота потрачено, сколько искуснейших интриг сплетено, чтобы именно они заняли почетное место по левую сторону алтаря. В данный момент каждый присутствующий видел только, как розовый шелк одинаковых платьев рождает румянец на их нежных щечках. А под скромно опущенными ресницами дрожат робкие огоньки ожидания того же счастья, которое посетило их дорогую подругу. Даром, что они ее сегодня впервые увидели.