Мара Вересень
Развод по-темному, или Попаданка познакомится с мужем
Часть 1. Неприятности случаются.
Резкий визг тормозов резанул по ушам, в глаза ударило светом, мир опрокинулся, кто-то громко и пронзительно закричал…
Глава 1
Вопль, нарушивший тишину утра, был моим. Только поняла я это не сразу, потому что сначала не узнала свой голос, а потом и себя. Я сидела на огромной постели с балдахином, а из зеркала напротив на меня изумленно таращилась кудрявая блондинка. Это типично и по-женски – начать новую жизнь с новой прически, но чтоб вот так кардинально…
Не успела я насладиться шоком и осмотреть место в стиле Ренессанс, в котором проснулась, как дверь распахнулась. Ворвавшаяся в помещение дама в корсетном платье и с перьями в высокой прическе ураганом пронеслась по ковру и, впившись ногтями в руку, рывком сдернула меня с постели.
Мелькнули острые коленки (мои!), я чудом, но устояла на ногах. Таким же чудом я успела придержать края застегнутой на честное слово и одну пуговицу мужской рубашки с широкими рукавами, которая служила мне пижамой. Явившийся вместе с дамой субъект в унылом костюме, похожем на классический смокинг с хвостом позади, деликатно отвел взгляд. В зеркало.
– Наконец-то! – воскликнула дама, отшвырнув мою руку, и угрожающе потрясла каким-то свитком. – Выметайся, потаскушка! Я и так достаточно терпела, позволяя пачкать родословную уважаемой темной семьи плебейской светлой фамилией, а репутацию моего дорогого Иза своим безнравственным поведением. И с кем! С его лучшим другом! Бедный мальчик, так обмануться…
Которого из упомянутых мальчиков она жалела, было не понятно. Вообще ничего понятно не было.
Дама в перьях тряхнула свитком. У меня перед носом развернулся документ с внушительной радужной печатью и не менее внушительной росписью, похожей на сердитого ежа.
Представилась мужественная рука с пушистым пером и скрип острого кончика по пергаменту…
Буквы на свитке были знакомые, только располагались столбиками, а не строками.
Дама тем временем продолжала:
– Тебе было позволено оставаться здесь, пока не придет ответ, так вот, он пришел! Извер подписал бумаги, ты ему больше не жена. Я жалею лишь о том, что не рассказала Изу о тебе гораздо раньше. У тебя час, чтобы избавить Даркести-холл от своего присутствия, Эльзбет Фламм.
Последнее она фактически выплюнула. Я даже зажмурилась на мгновение, чтоб яд в глаза не попал. Срочно нужно было тихое место, чтобы обдумать полученную информацию и сообразить, что происходит, где я и кто все эти люди. А кто я? Все еще Лиза Фламер или эта вот Эльзбет? Если так, то сон про визжащие тормоза реален, а я… Я умерла. Или брежу. Или еще какое-нибудь или, включая самое невероятное – я попала.
Хозяйка Даркести-холла, тряся перьями в прическе, удалилась с видом победителя. Мелкая служанка, которая все это время пряталась за ее спиной, опустила на пол довольно объемную красивую женскую сумку, после чего тоже покинула комнату. Дверь осталась открытой. И скучный тип, так и глазеющий в зеркало на мои коленки, остался.
– А-а-а, – на пробу протянула я, все еще удивляясь звучанию своего голоса, – а вы кто?
– Поверенный вашего бывшего мужа, госпожа Фламм, судебный пристав, с вашего позволения…
– Позволяю, – на автомате проговорила я, косясь в зеркало. У меня было странное ощущение, что я внезапно стала ниже ростом. Или это просто мебель такая внушительная?
– Мне поручено проследить, чтобы его распоряжения в отношении вас были исполнены должным образом.
– Каким? – спросила я.
– Вам следует покинуть дом вашего бывшего мужа так же, как вы в него вошли.
Мы с приставом одновременно посмотрели на сумку. Если до этого она казалась мне большой, то теперь не очень.
– Я взял на себя ответственность добавить к вашим личным вещам копию протокола заседания суда, ваш экземпляр акта гражданского состояния и чек на выдачу пособия для разведенных жен. Напоминаю, что его нужно обналичить не позднее десяти суток с момента развода. Срок истекает сегодня.
– Как сегодня?
– Почта. Всегда с ней так, – повинился пристав и зачем-то посмотрел в окошко.
Посмотрела и я. На провисшей от тяжести тонкой ветке с редкими желтыми листьями, в положении противоречащем законам физики и логики, обнаружился крупный, иссиня черный ворон. Скособочившись и вытянув шею, птица заглядывала в комнату, напомнив мне охочую до сплетен соседку.
– Я буду ждать в холле, чтобы отвезти вас в город, госпожа Фламм, – напомнил о себе поверенный.
Я повернулась на голос, но пристав куда-то делся. Зато явилась служанка-мышь и замерла в дверях. Мы помолчали друг на друга, затем она промямлила о хозяйском гневе и предложила помочь с одеждой, выразительно косясь на дверь в стене. Их там было две. Одна вела в ванную привычного вида, если не считать вензеля и позолоту, а вторая – в гардероб. Размер – можно жить.
– Только одно платье, – прошептала девушка.
Сказано сделано. Подумаю потом. Но пока я в очередной раз изучала себя в зеркало, эта проныра свернула в рулончик какие-то вещи сноровисто сунула в сумку.
– А как же?.. – шепотом спросила я.
– Этонеплатье, – так же шепотом ответила она и еще пальто мне принесла. Подстава или женская солидарность?
Как бы там ни было, ровно через час я стояла на ступеньках мрачного и величественного особняка и ветер свободы обдавал затылок ледяным дыханием.
– Позор-р-р! – оглушительно гаркнули у меня над головой.
Задев крылом по уху, будто оплеуху отвесил, рядом пронесся ворон и уселся на крышу ожидающего экипажа. Колеса, лошадки, все дела…
Что может быть абсурднее, чем оказаться разведенной, не имея ни малейшего понятия, как выглядит супруг? Только развестись, попасть в другой мир и оказаться выставленной на улицу бывшей свекровью с одной сумкой в руках.
Глава 2
На то, что я где-то в другом мире, а не провалилась в прошлое (читала, что и так бывает) намекали два солнца. Рядышком. Я еще сначала решила, что у меня на фоне стресса в глазах двоится. Но нет. Когда высунулась в окошко экипажа, чтобы удостовериться, оба небесных светила остались на том же месте.
Пристав смотрел сочувственно. Наверное, решил, что я бросаю последние взгляды на особняк. К слову, когда я выглядывала в последний раз, дома уже и не видно было за деревьями – совершенно обычными кленами совершенно обычно желтыми, как случается осенью. Холодноватой и сырой, несмотря солнце. Солнца. Спасибо служанке за пальто, иначе я вмиг бы продрогла.
Выход в мир не обошелся без сцен. Свекровь, я так и не знала, как ее зовут, а знакомиться желания не было, закатила в дверях очередную сцену унижения с подробным перечислением всех моих грехов. Эхо гуляло по просторному холлу, а я внимательно слушала и недоумевала. Как вообще на такой можно было жениться? Будь я идеальным маминым сыном – обошла бы гадость десятой дорогой, не то что брать замуж, в руки и прочее.
По словам мадам, я, такая-сякая, воспользовалась тем, что в доме никого не было, слуги не в счет, и коварно совратила заглянувшего в гости мужниного друга детства некоего магиуса Ханта. Так что очень удачно, что уехавшая навестить подругу бдительная свекровь, оставила записывающий артефакт в супружеской спальне. Как знала! Любопытно, для случайного блуда в таком огромном доме другого места не нашлось? Или изменять полагается только в супружеских спальнях?
Вот мой другой муж из другого мира (странно звучит) делал это в специально снятой квартире. И именно его кобелимость, а не моя сучность, как его адвокат пытался убедить судью, послужила причиной довольно болезненного развода. Я любила и долго закрывала глаза на очевидное.
Тяжело и мучительно совместно нажитое было поделено пополам. Бывшему казалось, что моя половина больше, но я послала его подавать протесты судье, а сама отправилась праздновать. Одна. В парикмахерскую. И специально в зеркало не смотрела, чтоб эффект был сногсшибательнее, когда приду домой. Что ж, мое пожелание кардинально сменить образ удалось на славу, если бы еще не шальной автомобиль, выскочивший из-за угла на плохо освещенной улице…
