При его появлении сектанты дружно развернулись кругом и сбежали. Будучи натурой деятельной, Мозг уже дважды посещал собрания идеологических противников, внося разлад в стройные ряды еретиков. Оба раза его безуспешно пытались побить. Теперь монах ждал вызова в суд, рассчитывая немного пострадать за веру, а заодно получить кусочек известности путем приглашения на областное телевидение — бороться с иеговистами он собирался на всех фронтах. В другое время святой отец, возможно, попытался бы догнать беглецов, но сегодня ограничился тем, что проводил их прищуренным взором и остался стоять возле ограды, тяжко задумавшись. Тонкое тело сектантов несло отметины вмешательства уже знакомого характера, правда, слегка затертые, словно бы их умело пытались замаскировать. Еще день, другой, и заметить ничего бы не удалось. Как сие понимать?
Короче говоря, наскоро обследовав школу и не выявив новых опасностей, Мозг вернулся в церковь, совершил службу, уселся за стол в ризнице и принялся думать. Картинка не складывалась. Как ни суди, разгром в школе не имел смысла. В случайности оперативник со стажем не верил — хотя в его прошлом всякое бывало, большинство случайностей впоследствии оказывались хитрыми подставами — поэтому расценивал происшедшее как начало хитрой многоходовой операции. Только чей?
Взвывшее предупреждающее заклинание дало ответ на его вопрос.
Шурик вступал за церковную ограду не то, чтобы с душевным трепетом, но с легким беспокойством точно. Людские байки об эффекте самовоспламенения, знакомством с которым якобы обеспечивает святая земля каждого демона, его не волновали. Просто парень имел возможность заранее ознакомиться с наверченной боевыми братьями защитой и не хотел находиться там, где сила его потенциальных противников особенно велика. Справедливости ради надо признать — вблизи «намоленных» предметов наподобие икон или мощей магия действует менее эффективно, как и в других местах с сильной энергетикой. Каждый храм по сути является миниатюрным источником, подавляющим любую отличную от себя силу. Однако то, что способно заставить трепетать смертного мага, дханну в худшем случае причинит незначительное неудобство.
Исключения редки.
Привлеченный отчаянными сигналами системы оповещения, на крыльце показался Мозг. Еще до того, как отворилась дверь, Шурик почувствовал ощупавший его тонкий лучик чужих эмоций и поневоле восхитился. Святоша отменно владел отпущенным ему судьбой минимумом.
— Не ожидал, — признался лицемер-настоятель. — Вот уж кого не ожидал здесь увидеть, так это тебя, Лукавого отродье.
Лукавым, вообще-то, называли главу дома Змеи Света, но заострять внимание на данном моменте Шурик не стал. Вот если бы монах назвал его отродьем змеи, тогда драка стала бы неизбежной — между Домами Змеи и Поющего Зверя вражда длилась давно. К счастью, Мозг немного разбирался в этикете могущественных, да и вообще в свои слова вкладывал иной смысл.
— Отчего же нет? — толстяк деланно-недоуменно развел руками. — У меня в родне многие проявляли рвение к вере. Двоюродный дядюшка так даже до епископа дослужился.
Мозг тихо скрипнул зубами.
— Тебе до дяди далеко.
— Так и ты на Антония Великого не похож. Впустишь?
— Внутрь периметра? Демона? — выразительно скривился Мозг. — Чтобы потом следящие заклятья искать да заново храм освящать?
До таких высот Шурику было еще далеко, о чем он благоразумно умолчал. Рисковать относительно добрыми отношениями с наблюдателями он не собирался и вблизи их базы магию не использовал. Зато попросил Олега купить комплект шпионской аппаратуры, которую планировал установить в церкви чужими руками.
— Тогда прогуляемся?
Монах пожал могучими плечами:
— Ну, пойдем.
Редкие прохожие с удивлением оборачивались вслед колоритной парочке. Справа, наводящий мысли своим торжественным видом на времена одоления Мамая или покорения Сибири, шел облаченный в длинную черную рясу монах. Высокий, крепкого телосложения, с немаленькими кулаками и проглядывающей из светло-голубых глаз готовностью нести Божье слово — в своем понимании — хоть на край света, он казался живым воплощением того духовного стержня, что некогда позволил создать раскинувшуюся на два материка великую державу. Даже выпиравшее вперед пузо не умаляло его достоинства, а, наоборот, придавало некую значительность.
Рядом перекатывался колобок на ножках и с волосами.
— Так с чем пожаловал?
— Поговорить, — почесал подбородок Шурик. — Точнее, проконсультироваться. Я совсем недавно узнал, что в городке, оказывается, есть община Свидетелей Иеговы.
— Есть такая, — настороженно согласился Мозг. Ему стоило огромного труда сохранить спокойное выражение лица. «Вот оно!»
— Может, расскажешь о них, — простодушно попросил демон. — Я в ваших сектах не очень хорошо разбираюсь, а тут понадобилось.
— Для чего понадобилось? — вкрадчиво поинтересовался монах. Его чутье на неприятности, прежде не дававшее сбоев, подавало хорошо знакомые сигналы.
Шурик, как уже отмечалось, был слегка простоват. Однако неплохо знал теорию. Наставники советовали при первой возможности противопоставлять смертных магов друг другу, в качестве руководства к действию цитируя человеческий же принцип «Разделяй и властвуй». Поэтому он со спокойной душой соврал:
— К моей принятой дочери подступиться пытались, — раз. Ведуну, под моей рукой ходящему, обструкцию устроили, — два. Народ на моей земле баламутят, — три. Хочу сделать им что-нибудь нехорошее.
Словам врага Мозг ни на каплю не поверил, наоборот — его подозрения о набирающей силу интриге только усилились. Ассомбаэль, конечно, врет. Вот только в чем? Магов среди иеговистов нет, интересы демона они не задевают… Или как-то столкнулись лбами? Не с сектантами, с их тайными покровителями? «Господи, — мысленно заскрежетал зубами монах. — Тяжкие испытания посылаешь. В бою оно как-то проще было». Шедший рядом искуситель покосился на возбудившегося собеседника и на всякий случай слегка разорвал дистанцию. Мозг, однако, успокоился и напомнил:
— Соглашение подразумевает…
— Раздел восемь, пункт пять, параграф два, — перебил его дханн. — Я имею право защищать свои интересы. Либо вы должны исправить нанесенный ущерб в трехдневный срок.
Мозг почувствовал, как начинает злиться.
— Какой ущерб? Нет никакого ущерба! А если бы и был — православные-то причем?
— Ни при чем, — согласился Шурик. — Совершенно. Так не лучше ли позволить мне самому стрясти компенсацию, взамен получив полное содействие и согласие в открытую наблюдать за процессом? Ты — мне, я, — тебе.
— Хочешь сказать, что позволишь следить за собой?
— Почему нет? Я не намерен причинять вреда больше необходимого, в чем вы и убедитесь. — Дханн взглянул прямо в глаза священника. — Если, конечно, не появятся новые обстоятельства.
Будучи представителем церкви, Мозг прекрасно понимал выгоды сделанного предложения. Дханны обычно держали слово. В обмен на информацию они с Боди смогут без опаски вмешиваться в намечающуюся заваруху и вовремя остановить Шурика, коли сочтут его преступившим закон. Естественно, попутно постараются выяснить истинную причину действий демона. Тут монах напомнил себе, что дханны обладали прямо-таки феноменальной способностью нарушать дух договоренности, соблюдая ее букву.
— Хорошо. Я отвечаю на твои вопросы, ты обещаешь не скрывать действия, направленные против секты. Верно?
— Верно. Уговор?
— Уговор, — высокие договаривающиеся стороны торжественно пожали друг другу руки. — Так что ты хочешь знать?
— Ты рассказывай, — предложил Шурик, — по ходу дела разберемся.
Монах почесал голову и неуверенно начал:
— Свидетели Иеговы являются международной организацией, возникшей в США. Историю рассказывать не буду, вряд ли она тебе интересна. Если захочешь, в Интернете найдешь, — толстяк согласно кивнул. — Они только называются христианами, по сути иеговисты близки к язычеству и являются еретиками. Например, Христа они не считают единосущим Богу, Святой Дух объявляют некой безличной силой, отвергают крест, утверждают, что Второе Пришествие уже произошло в тысяча девятьсот четырнадцатом году. Раньше утверждали, что Бог находится на звезде Альцон созвездия Плеяд, но сейчас поумнели.
— Давай без теологических расхождений, — попросил дханн. — Хотя насчет креста — это интересно. Мне бы побольше про организацию, их структуру, методы работы и все такое.
— Организация? — Мозг улыбнулся. — Ты коммунистическую партию себе представляешь? Сходство полное. Имеется ЦК, называемый Правящей корпорацией, он назначает уполномоченных представителей в крупных зонах, перед которыми отчитываются областные комитеты в филиалах. Филиалы, в свою очередь, контролируют надзирателей в областях, на более низкой ступеньке стоят районные надзиратели, еще ниже разместились старейшины собраний. Старейшины присматривают за рядовыми членами и присматривают жестко. Теперь считай: в каждом собрании около сотни членов. Двадцать собраний составляют район, десять районов, — область, областей в филиале может быть много. Всего в мире насчитывается более семи миллионов иеговистов и число их постоянно растет, несмотря на запрет в ряде стран. Кстати сказать, они запрещены во Франции и Китае. Очень жесткая вертикаль власти, малейшие идеологические установки спускаются сверху и следование им объявляется важнейшей добродетелью. Интересная деталь, — после прочтения их литературы четко видно, что антиподом слову «плохой» у иеговистов является слово «послушный». Не «хороший», как должно быть, а «послушный»! Инакомыслие подавляется беспощадно. Иеговистам запрещено проводить какие-либо сборы, собрания и другие мероприятия подобного рода, не разрешенные руководством секты. Запрещено употреблять такие выражения, как «Я так считаю», «Я думаю», «Мое мнение таково». Не поощряется высшее образование, контакты с людьми вне секты ограничены формальными рамками. Зато стучать на своих можно сколько угодно. Что еще… Все старейшины — мужчины. Уровень заболеваний психики среди членов секты превышает средний в полтора-десять раз. Данные разнятся, извини, точнее не скажу. Источников дохода два — пожертвования и продажа литературы. Как и любая тоталитарная секта, они побуждают рядовых членов отдать все имущество организации, а самим жить на ее обеспечении. Зато книги раскупаются заранее, рядовые члены секты обязаны скидываться на добровольно-принудительной основе на печать новых изданий. Еще надо сказать о системе вербовки новых иеговистов. Каждый член секты обязан проповедовать не менее десяти часов в месяц, а на каждого человека, проявившего хотя бы минимальный интерес к проповеди, заводится учетная карточка. Они очень настойчиво зазывают к себе, но стоит хотя бы раз посетить их собрание — и шансов вырваться из секты практически нет.
