Рампл знал по отчетам, что квартирьеров это не смутило. Основу их стола составляли те же «кролики», грибы и мякоть недозрелых «орехов». Остальное обеспечивал полевой синтезатор, а на складе имелся запас сублимированных продуктов. Жить было можно.
И все же что-то убило поселенцев и, вероятнее всего, Шолмса.
Что?
Скафандр биологической защиты для киноидов действительно существовал. Рампл тщательно подогнал его по росту, скрупулезно проверил работу всех систем, начав с внешних обонятельных рецепторов. Зарядил оружие, опробовал в тире прицел. Над продолговатым, сконструированном под собачью морду шлемом устрашающе торчал ствол бластера. Рампл шевельнул нижней челюстью, нажимая на спуск, и разнес мишень в дымящиеся клочья. Снаряжение было в порядке.
После чего он воспользовался гиперкабиной Управления. Как воспользовался ею чуть ранее Херлок Шолмс.
Куполов было два — большой жилой и рабочий, поменьше. Они были соединены гофрированной кишкой и оборудованы тамбурами — распахнутыми настежь и вроде бы ненужными, поскольку болезнетворных микроорганизмов на планете не нашлось.
Не нашлось или правда не было? Рампл пока не знал ответа на этот вопрос. Смотря как искали…
Грибные гифы еще не успели заползти внутрь куполов. Тела погибших лежали там, где застала их смерть. А застала она их по преимуществу на кухне и в столовой. Чуть заметно тянуло тлением. Осторожно ступая, Рампл обошел все помещения. Все люди были здесь. Вглядываясь в их лица, Рампл понял причину паники специалиста по колониальным проблемам. Да, не каждому дано бесстрастно взирать на эти жуткие оскалы, свидетельствующие одновременно о мучительной боли и невыразимом наслаждении! Иван Буряк не солгал: люди умирали в пароксизмах удовольствия.
Остатки пищи в тарелках, мисках, кастрюлях, неизменно стоящих или валяющихся рядом с погибшими, и вздутые животы мертвецов указывали на причину смерти: вульгарный пережор, вызвавший тот или иной вид кишечной непроходимости. Рампл понюхал засохшую пищу. Пахло начавшим портиться мясом и еще чем-то, но тренированный нюх киноида не учуял известных ему алкалоидов или иных ядов. Впрочем, это еще ни о чем не говорило.
Тело знаменитого сыщика-андроида нашлось в одной из лабораторий меньшего купола. Отдавая честь покойному, Рампл замер по команде «стоять» и горестно подвыл. Затем приступил к осмотру.
То же самое. Почти пустая кастрюля с остатками неопознанной еды. Гримаса наслаждения на лице. Перемазанный пищей рот, перемазанные пальцы. Похоже, великий детектив ел из кастрюли прямо руками. Чудовищно раздутый яйцеобразный живот при вошедшей в поговорку худобе Шолмса выглядел дико.
И еще — масса мелких бумажных клочков, разбросанных там и сям. Часть клочков измазана той же пищей. Значит, Шолмс алчно пожирал неведомую снедь, чавкал и давился, изнывая от наслаждения, его тонкие длинные пальцы сновали от кастрюли ко рту, как ковши экскаваторов, и все пихали, пихали в рот еду… а в малых промежутках между этим занятием, когда рот был набит до отказа, Шолмс рвал в клочки некий документ… И это было, наверное, единственным осмысленным действием, на которое великий детектив был еще способен.
Детектив — и рвал документ? Более чем странно…
Лапам киноида вовек бы не справиться со сбором бумажных клочков. Зато манипуляторы скафандра, подчиняясь мысленным приказам, могли нокаутировать медведя и починить тончайшие часы. Злые языки в Управлении говорили, что скафандр для киноидов имеет также внутренние манипуляторы, предназначенные исключительно для ловли блох. Конечно, это было враньем и инсинуацией. А жаль: при расследовании хищений со склада компании, занимавшейся терраформированием планет в системе Фомальгаута, главный подозреваемый — коммерческий директор компании — умудрился запустить в скафандр Рампла пригоршню собачьих блох (и где только их взял?). Рампл стоически вынес пытку и вывел-таки жулика на чистую воду, не получив в результате даже благодарности от начальства, не говоря уже о повышении в чине. Блох он, разумеется, вывел, но еще с полгода вынужден был подавлять в себе рефлекторное желание почесаться.
Собранные клочки Рампл поместил в контейнер на боку скафандра. Теперь можно было продолжить осмотр. Строго говоря, следуя букве инструкции, Рампл должен был сначала завершить первичный осмотр помещений и прилегающей территории, а уже потом собирать вещдоки, но вещдоки вешдокам рознь. Дунул сквозняк — и иди-свищи их.
Опасения оказались напрасными — вентиляция работала в режиме минимальной мощности, а естественных сквозняков тут не было и не могло быть. Рампл понял это, чуть только окончил осмотр куполов и вышел на воздух.
Редколесье, да… Если подойти формально, то лес с расстоянием между стволами в тридцать-сорок метров можно назвать редколесьем. А если посмотреть наверх — нет. Таких раскидистых древесных крон Рампл еще не видел. Дневной свет с трудом продирался сквозь редкие прорехи в буйной листве. Наверное, сверху весь материк должен казаться сплошным зеленым ковром. Какой уж тут сквозняк, какой ветер! Бледно-зеленые проростки возле огромных стволов мог бы заставить колыхнуться разве что ураган.
Что-то сильно ударило сверху по шлему. Рампл отскочил, крутнулся на месте волчком, ища источник опасности, поводил туда-сюда стволом бластера — и успокоился, поняв, что его ударил упавший с ветки «орех». Прозрачное забрало шлема ничуть не пострадало, а вот «орех» раскололся. На толстый слой опавшей листвы выпал розовый новорожденный «кролик».
Рампл сглотнул. А уж когда «дичь» прытко поскакала к молодым побегам, киноиду стоило труда не кинуться вдогон. Будь прокляты генные инженеры, оставившие специальным детективам часть животных инстинктов! Они полезны, когда надо догонять, хватать и валить преступника, а где он, спрашивается? И много ли времени занимают погони и задержания в работе детектива? Ничтожно мало!
Обойдя купола по кругу, Рампл заметил еще нескольких «кроликов». Похоже, они только и делали, что насыщались. Заметил он и несколько здоровенных грибов — их трудно было не заметить. Пока все соответствовало досье.
Покойники в куполах действовали на нервы. К счастью, в биохимической лаборатории их не оказалось, и Рампл потратил час на тщательный анализ остатков еды. Он справился бы куда быстрее, но первичный анализ обескуражил его. Пришлось проверять и перепроверять.
Пусто… Нулевой результат по всем известным психотропным веществам. Просто невероятно.
В течение следующего часа Рампл пополнял сведения о планете новыми данными. Первопоселенцы изучали Уникум вплоть до момента катастрофы и добросовестно фиксировали результаты наблюдений.
Оказалось, что в самые последние дни им удалось найти причину, по которой местная живая природа не была буквально съедена земными микроорганизмами. Лабораторные эксперименты подтвердили догадку: пыльца деревьев выполняла роль фагоцитов, немедленно уничтожая чужеродные микроорганизмы, да и споры грибов были совсем не прочь слопать самую агрессивную земную спирохету. Пока стоял лес, чужая микроорганика не имела шансов.
Микроорганика — да. А люди?
Дневник, ежедневно заполняемый дежурным, обрывался на полуслове. Рампл пролистал все записи, особенно сосредоточившись на последнем месяце. Перед ним был нормальный дневник квартирьеров на удачной планете: работа, научные эксперименты, иногда бытовые подробности. Серьезных ссор за все время случилось только две, полуторамесячной и двухнедельной давности. Обе по поводу бездарной стряпни. И обе кончились миром.
Стало быть, пусто. Не просматривалось ни «любовных треугольников», ни старых счетов, ни опасной психической неуравновешенности кого-либо из квартирьеров. А за пережаренный бифштекс никакие мало-мальски разумные существа не станут убивать друг друга. Даже люди.
В голове детектива уже сформировалась рабочая версия — фантастическая, совершенно не криминальная, но очень привлекательная. Было только жаль беднягу Шолмса…
Все данные говорили о том, что можно снять скафандр. И все-таки Рампл пока предпочел остаться защищенным.
Еще один час он занимался тем, что про себя назвал пасьянсом и паззлом: раскладыванием и стыковкой множества рваных клочков бумаги на ровной поверхности стола. Помогал чуткий манипулятор, а еще больше аналитическое мышление. Двух кусочков не хватало, но Рампл без труда восстановил недостающее.
«Взять тушку пожилого «кролика» хорошей упитанности, 600 г. очищенных грибов, один незрелый «орех», пучок молодых листьев корневых побегов, соль и пряности по вкусу…»
Слова «соль и пряности по вкусу» были дважды перечеркнуты. Рампл решил, что повар вписал их автоматически, а потом вычеркнул, полагая, что и без них можно обойтись.
