– Ура! – радостно вскричала я и запрыгала по комнате. – У меня получилось! Я умею колдовать!!!
Ваня надулся как мышь на крупу. В глубине души, где-то очень глубоко, я понимала, что причины у парня есть. Нежданно-негаданно обзавелся поросячьим пятачком, ушками и хвостиком, причем этот комплект на маленькой свинке смотрится очаровательно, а на лице и фигура бугая – странно.
– А нечего было меня будить, – вместо оправданий фыркнула я.
Ну не люблю я внезапных побудок! Сон – это одно из немногих удовольствий, которое я ценю.
– Там Горыныч пришел, – обиженно шмыгнул пятачком Ваня.
– И из-за такой ерунды ты меня разбудил? – возмутилась я. – Мне что, полагается ему хлеб-соль вынести?
– Он говорит, твой круг не дает ему войти.
Серьезно? Ну дела… Еще и круг сработал как надо. Просто день сюрпризов. Вернее, ночь. Стоп. Круг рассчитывался на нежить и всякую там нечистую силу. Горыныч зомби?! Мама дорогая! И когда только успел.
– Значит, Змей уже зомби. И стоило будить меня из-за таких пустяков! – нарочито спокойно заявила я, хотя внутри меня все похолодело и оборвалось.
С живыми мертвецами мне еще сталкиваться не приходилось. А уж таких размеров и подавно. Слышала, зомби не большие поклонники солнечного света. Может, к утру ему надоест топтаться у порога и он уйдет? Хотя продуктов у нас навалом, воды тоже, выдержим недельную, а то и месячную осаду.
– Ладно, – небрежно махнула я рукой. – Завтра проснусь и упокою.
– А как быть с мужиком?
– Каким мужиком? – встрепенулась я.
Иван махнул рукой в сторону выхода:
– Там с Горынычем стоит мужик. Говорит, ты у него меч свистнула.
Какой меч? Взгляд мой наткнулся на позолоченные ножны. Ах этот… Но его хозяин лежал в гробу и не дышал. Ну точно, мертвец ожил и вернулся за своим мечом. Надо же, какой жлоб. Клинок пожалел для бедной беззащитной девушки.
– И его завтра утром упокою, – отмахнулась я.
Если, конечно, удастся. Но вслух по понятным причинам этого я не сказала. Зачем смущать сомнениями неокрепшие умы. Тем более упокоивать ходячих мертвецов я еще не пробовала. А вдруг получится? С кругом получилось же.
На этой оптимистичной ноте я погрузилась в сон.
– Не будить… – прошептала я или, может, только подумала.
Впрочем, неважно.
Пробуждение оказалось приятнее, чем можно было ожидать. Во-первых, хозяйственный Ваня успел приготовить нехитрый завтрак, состоящий из яичницы с колбасой и бутербродов с колбасой же. Запили ароматным чаем с дымком из самовара и нагло съели все малиновое варенье, обнаруженное за одной из лавок. Правда, его было-то литра два. И зачем оно теперь Горынычу? Разве зомби едят сладкое? Насколько мне известно, живые мертвецы специализируются на мясе.
Я больше не могла смотреть в совершенно несчастные глаза Вани, полные неизбывной тоски, и попробовала его расколдовать. После пятой попытки, когда парень уже побывал гигантской мышью, хомячком, кроликом, самим собой, но с ослиными ушами, мне удалось вернуть Ване облик, данный ему при рождении. Парень так обрадовался, что бросился меня целовать, несмотря на протесты с моей стороны, видимо совершенно позабыв, по чьей вине он так мучился. Я не стала напоминать. Еще пришибет ненароком. Вон какой большой, сильный, а я маленькая, хрупкая, зато умная.
К большому разочарованию Вани – он очень хотел посмотреть на упокоение покойников, – мужика на месте не оказалось, звать мы его не стали. Зато на пеньке в позе роденовского Мыслителя кручинился зеленый ящер.
– А-а-а!!! – возопил Ваня, размахивая над головой ножкой стола. – Отведай-ка силушки богатырской, зомби проклятый!
Легко быть смелым, когда я защитный круг не сняла.
Я закрыла глаза и представила, как круг исчезает, а нерастраченная магическая энергия возвращается ко мне. К моему удивлению, силовой барьер послушно растаял. Шок – не то слово. Я впала в состояние, близкое к прострации. Ванюша тоже разом как-то сник, видимо, раздумывал, как ему аукнется ласковое «зомби проклятый».
Змей поднялся с земли и грустно поплелся в сторону собственного жилища, не обращая на нас ровно никакого внимания. Похоже, он все-таки не зомби. Да-а, неудобно как-то получилось. Не пустили несчастного ящера в собственный дом. А ведь он, между прочим, вымирающий вид, его охранять надо, а мы…
– Горыныч! – с надеждой позвала я. – Ты не обижайся, а?
Но ящер уже исчез в глубине пещеры и на мои вопли не обратил ни малейшего внимания. Хотя вру. Он просто забаррикадировался изнутри. Надо же, какой обидчивый.
Мы подошли к пещере и деликатно постучали. Внутри послышалась возня, грохот, что-то с шумом рухнуло на пол. Змей выругался, затем поволок, судя по звуку, нечто невероятно тяжелое на импровизированную баррикаду. Куча старья выросла буквально за несколько секунд, сводя шансы на мирное урегулирование конфликта практически к нулю.
– Горыныч, – ласково позвала я.
Шум стих. Видимо, Змей напряженно прислушивался или пытался сделать вид, будто его нет дома. Не поможет. Мы видели, как он вошел внутрь. У него ведь нет запасного выхода. Или есть?
– Горыныч, выходи, – предложила я.
– Выходи, – поддержал меня Ваня. – А то хуже будет.
– Мы знаем, что ты там, – добавила я.
– Ага. Я выйду, а вы внутри запретесь, – шмыгнул носом Горыныч. – Нет уж, дудки. Сами дом себе стройте, а меня оставьте в покое.
– Зачем нам твой дом? – поинтересовалась я.
– А почему вы тогда ночью меня не пускали?
– Мы думали, ты мертвяк, – откликнулись мы.
– Хотели утром упокоить, – добавил ему Ваня.
И почему этот парень говорит обо мне во множественном числе? Или их тут всех в школе учат, как нежить упокоивать? Ничего себе предмет для сельской школы. Хотя по нашей жизни самое то.
– Не надо меня упокоивать! – испугался Змей.
– Ладно. – Ваня засучил рукава.
Горыныч этого видеть не мог, но по тону детины догадался, что последствия будут ужасны, и заметался по пещере, как мышь, застигнутая на столе. Баррикада грозила перерасти в нечто не менее монументальное, чем знаменитая Китайская стена. В ход шли даже бьющиеся предметы. В стремлении защитить родную пещеру Горыныч шел на любые жертвы.
Тем временем наглые захватчики чужих пещер в лице ведьмы и ражего детины готовились к решающему штурму. Я оказывала моральную поддержку войскам, самозабвенно вдохновляя Ванюшу на ратный подвиг и обещая воителю неувядаемую славу в веках. Балладу в честь будущего героя сложить не смогли из-за отсутствия в наших немногочисленных рядах менестреля. Досадно.
Крепость Иван решил брать с разбегу. Отошел подальше к деревьям. Я дала отмашку веточкой березы. Иван стартовал и… с разбегу воткнулся головой в баррикаду. Только ноги торчали наружу.
– Горыныч!!! – завопила я. – Посмотри, что ты наделал!
– Я?! – ошеломленно воскликнул Змей.
У него действительно оказался запасной выход, и голос ящера прямо над ухом заставил меня взвиться вверх от неожиданности.
– Ну не я же, – ехидно фыркнула я, прикидывая, как теперь спускаться с елки.
И угораздило же забраться на такую высоту с испуга! Да-а-а. Нервишки надо лечить.
Первым извлекли из завала Ивана. Снимать меня с дерева Горыныч отказался, предположив, что раз уж я умудрилась залезть на него без посторонней помощи, то и спуститься на землю смогу самостоятельно. Я тяжело вздохнула, затем честно попыталась найти точку опоры для ног. Кажется, удалось. Раздался треск… Дико вереща, я рухнула вниз, ломая по пути ветки. На земле орали уже двое. Я пребольно ударилась о жесткую шкуру Горыныча и добавила своему многострадальному организму новые синяки и ссадины. Змей потирал ушибленную голову и ругал на чем свет стоит одну непутевую, неуклюжую ведьму, которая лазить по деревьям научилась, а вот обучиться спуску не удосужилась.
Несмотря на наши совместные усилия, Ваню в чувство привести не удалось. Хорошо хоть Горыныч оказался незлопамятен и вызвался проводить меня до деревни. Сама бы я плутала по лесу не меньше месяца, и мои дочиста обглоданные кости нашли бы грибники.
Змей легко взвалил поверженного витязя на плечо, и мы тронулись в путь.
Все-таки ящеру не чуждо благородство. Ваня на него с мечом полез, вместе со мной в пещеру не пускал, а он теперь транспортирует поверженного героя до дома. Кстати, положа руку на сердце, в собственном травматизме Ванюша сам виноват. Зачем надо было бросаться грудью на баррикады? Ладно, плечом. Но «грудью на баррикады» звучит лучше, чем «плечом на свалку», хотя суть от этого не меняется.
– Добрый ты, Горыныч, – восхищенно заметила я.
– Это почему? – удивился он.
Можно сказать, я его упрекаю, а не комплимент отвесила.
– Иван за тобой с мечом гонялся, а ты его на себе до деревни тащишь.
– Ах это… – махнул чешуйчатой лапой ящер. – Ерунда. Ваня так на свою невесту впечатление старается произвести.
