— Нет, Поликарпыч, он был, конечно, из аристократического рода, но не настолько, — терпеливо пояснил ему Кронов.
— Понятно, — тут же сделал свои выводы карась, — значит, дурак.
— Карп, имей совесть! Почему дурак? Известный артефактор дураком быть не может! — возмутился странной рыбьей логике вампир. — Ты слушать-то будешь?
— Ой, да можно подумать! — Карась развел плавниками. — Ладно-ладно, слушаю. Я уже понял, было у него три сына.
— Нет! У него не было детей. Слава была, и богатство было, а наследников не было. Вампир не хотел жениться и обзаводиться семьей, — принялся опять рассказывать неугомонному рыбеху Кронов.
— Ну совсем как ты! — тут же перебил его карась.
— Нет. Я просто не планирую, а он хотел найти ту женщину, с которой проживет душа в душу до конца своих дней. А наша раса, как ты знаешь, из долгоживущих, — терпеливо поправил рыбку вампир.
— Вот странный дядька. — Поликарпыч пренебрежительно взмахнул хвостом. — Делов-то! Любовь нечаянно нагрянет, — пропел он своим поистине Шаляпинским басом, — и все! — Карп ехидно ухмыльнулся. — Ты уже окольцован.
— Может, это и верно, — вынужден был согласиться профессор, — но, видимо, ждать тому вампиру не хотелось, а может, в любовь он не особо верил. Зато в магию и свой талант артефактора верил сильно. Поэтому решил он создать артефакт, который приведет к нему его половинку.
— И делал его тридцать лет и три года? — опять не утерпев, полюбопытствовал карась.
— С чего ты взял? — недоуменно вскинул брови вампир. — Тут не сказано сколько.
— С чего, с чего?! В сказках так положено! — заявил знаток сказочных канонов. — А раз не сказано, то я буду считать, что тридцать лет и три года! Ты и так непонятным персонажем всю сказку испортил, — бубнил он. — Где это видано, чтобы не царевич и не дурак?
— Карп, суть не в этом! — оборвал его бухтение профессор. — Смысл в том, что ему это удалось!
— Да?! — Рыбех сразу забыл, что считал сказку неправильной, и выпучил глаза. — А рецептик там не записан? Я, может, тоже мечтаю, ну, чтоб на всю жизнь.
Кронов усмехнулся и стал зачитывать:
«Взяв пену волн и шум прибоя, свист ветра и травы прибрежной шелест,
В простой металла ободок из меди он магией сковал навеки.
Из леса-крошки, где его вершины бутонами цветут колоколами,
Извлек он звуков нежные напевы, чтобы они его любовь призвали.
Взяв перья из гнездовья птицы, что возвращается всегда к родному дому,
Скрепил он кровью эти узы, чтоб привязать одно кольцо к другому.
И со скалы, что радугой сиянья в ночи ласкало море волн прибрежных,
Одно кольцо он выкинул в пучину, прося вернуться лишь с его судьбою».
— Какой-то стремный рецептик. — Карась недовольно надул губы. — И зачем тебе это? Какие-то две медные штуки с сомнительной историей.
— Просто когда прошло какое-то время… — пытался прояснить ему вампир.
— Ну тут-то хоть тридцать лет и три года? — опять завел свою шарманку рыбех. — Или опять неизвестно сколько?
— Поликарпыч, тут не написано. Если тебе не интересно, то я не буду рассказывать, — уже раздражаясь, шикнул на него профессор.
— Нет уж! Мне же надо знать, что у этого чудика вышло. — Карп подпер плавником щеку, облокотившись на бортик аквариума.
— Еще раз перебьешь — и не узнаешь, — предупредил его Кронов. — Так вот, через какое-то время к его дому пришла молодая женщина, и, к изумлению вампира, на ее пальце было то самое медное колечко, что он самолично выкинул в море.
— Ну она-то по крайней мере была принцессой или хотя бы падчерицей? — все же не утерпел карась, но, увидев предупреждающий взгляд Кронова, зажал рот плавниками.
— Об этом в легенде тоже не сказано, — нахмурившись, продолжал рассказывать профессор. — Он показал даме свое кольцо и попросил у нее второе такое же колечко. Кольца мгновенно соединились в его руках в одно, и он надел его на палец девушки. — Вампир показал карасю страницу, где было нарисовано, как два кольца с небольшими сердечками становятся одним с двумя сердцами.
— Ага! Картинки все-таки бывают. — Карп разглядывал изображение. — Но все равно мало и какие-то скучные. Неудивительно, что эти легенды никто не помнит. — Он важно приосанился и заявил поучительным тоном: — Если бы не жалели красок на рисунки и не писали столько, то их бы каждый ребенок знал наизусть! Комиксы — великая вещь! Настоящий источник знаний. — Он шмыгнул носом и добавил уже нормальным тоном: — Хотя в большинстве своем знаний бесполезных. А что дальше-то?
— Дальше, увы, ничего не разобрать. — Вампир с сожалением потрогал пальцем истрепанный под рисунком край страницы с уже нечитаемыми несколькими строчками. — Но потом написано, что они жили долго, душа в душу. А кольца пропали и стали блуждающим артефактом «Сердце на двоих».
Кронов встал, бережно закрыл книгу и добавил:
— Ходили слухи, что, кажется, на руке избранницы кольцо становилось золотым, но тут я точно сказать не могу.
— Странная история, — рыбех плавником трямкнул по выпяченной нижней губе, — но хоть конец нормальный. В смысле, «жили долго и счастливо». Только, Генрих, зачем тебе-то нужна была эта история?
Испытывая желание поделиться хоть с кем-нибудь подкинутой ему загадкой, Кронов вытащил из кармана и показал карасю медное колечко с двумя крошечными сердечками.
— Ого! Очешуеть! А это и… — Карп вытаращился на его ладонь и, видимо, хотел что-то спросить, но вдруг захлопнул рот, уставившись за спину вампира.
Профессор сжал кольцо в кулаке и, пряча руку в карман, повернулся. В дверях библиотеки стояла его бабушка Беллатрисса, с саркастичной насмешкой в глазах разглядывая внука.
— И правда, Генрих, зачем тебе эта старая сказка? — Сухощавая пожилая женщина презрительно скривила тонкие губы. — Эти кольца все равно отыскать не сможешь, ты же сам знаешь. Ты давно не ребенок, чтобы верить в то, что артефакты из сказок существуют.
Кронов облегченно выдохнул, поняв, что главное, то, что артефакт уже у него, Беллатриссе Вергильевне неизвестно. Поэтому, приняв беззаботный вид, он ответил, тщательно дозируя в голосе раздражение:
— Ну вы же сами всем семейством стремитесь меня женить. А на непонятной малознакомой девушке жениться мне совсем не хочется. — Он пожал плечами и, жестом предложив женщине сесть, тоже опустился в кресло. — Мне же потом с ней всю жизнь жить.
Обычно невозмутимое и холодное лицо Беллатриссы вдруг расцвело улыбкой.
— Как я тебя понимаю, — ласково заговорила она, проходя в комнату и вызывая у внука закономерную настороженность такой сменой отношения. — Но ты же помнишь, что мой отец и твой прадед был артефактором ничуть не хуже, чем этот, из легенды. — Подойдя к Кронову и садясь, она ткнула пальцем в книгу на столе. — И артефакт призыва подходящей спутницы жизни, кстати, тоже имеется. Конечно, за тебя, я думаю, любая пойдет, — с гордостью добавила бабка, — но артефакт ничего не навязывает, а просто подбирает варианты. Все подходящие тебе в округе девушки, не имеющие жениха, получат магическое письмо с сообщением о том, что ты готов рассмотреть их кандидатуру в качестве будущей жены. И если молодая леди не против, то она, несомненно, воспользуется приглашением, чтобы приехать в наш дом, — продолжала объяснять профессору Беллатрисса. — Тебе просто надо будет выбрать ту, что понравится. Если бы твой отец не был так упрям и использовал семейный артефакт, думаю, невестка у меня была бы получше, — в сердцах высказалась она, но, заметив, что внук уже открыл рот, чтобы заступиться за мать, поспешно добавила главный, как ей казалось, аргумент: — У тебя будет прекрасный выбор дам, наиболее тебе соответствующих. И в отличие от этой сказочной побрякушки из легенды с нашим артефактом ты сам сможешь выбрать себе невесту из достойных девушек, а не оказаться связанным магией с единственной подвернувшейся артефакту особой.
