— Слушай, милый, ты не мог бы перестать валять меня по полу? — сердито осведомилась Тила. — Я понимаю, горячий темперамент и все такое, но ведь не место и не время.
Варвар не нашел, что ответить и вдобавок покраснел. Подошел оборотень, вытирая вспотевший лоб. Нанок тоже вытер лоб и обнаружил на нем быстро растущую шишку. Голова болела и кружилась, как с хорошего похмелья. Если такое, конечно, бывает.
— Откуда он взялся, хотел бы я знать, — сказал оборотень, осматривая зазубрины на мече.
Наноку это было не интересно. Он хотел знать другое, не осталось ли там еще пары таких. Хорошо, если это единственный, драться с ожившей каменюкой ему не улыбалось. В горах с камнями только дураки сумасшедшие дрались да берсерки. Там, правда, камни вот так по-хамски себя не вели, лежали себе тихо и мирно на своих местах.
— Убираться отсюда надо, — сказала эльфийка. — Не нравится мне это место. Здесь все, что угодно повстречать можно.
— Надо, — согласился оборотень. — Вот только не представляю, как Мастера Лура оторвать от его игрушек. Нипочем ведь не пойдет, маги — народ упрямый.
— Придется сидеть и ждать, пока он не закончит, — подтвердила Тила.
— Будем стоять у него над душой, пока совесть не проснется, — хмыкнул Эрл.
Варвар скептически посмотрел на него. Совесть — у мага? Что-то волчара путает. Маги — народ богатый, у них, конечно, много чего есть, но вот чтоб еще и совесть… По мнению Нанока этой редкой и почти бесполезной штукой обладали только варвары Кассарадских гор. Правда, пользовались редко.
Нанок потрепал топор по рукояти. Тот довольно мурлыкнул.
— А хорошо мы болвана каменного оприходовали, — сказал он. — Может, пойдем еще кого зарубим, чего мага-то ждать? Этак все разбежаться успеют…
— Вот сейчас, все брошу и пойду рубить, — сварливо заявил варвар. — Жрать охота. Я тут неподалеку дерево видел, можно костер развести.
— Дрова рубить не буду, — быстро заявил Томагавка. — Отказываюсь категорически.
Слово «категорически» варвар не знал, и это его слегка напрягло. Неприятно, что не говори, чувствовать себя глупее собственного топора.
Развели костер, перекусили, что Беодл послал. Мастер Лур так и не появился.
— Нет, ну меня это уже достало, — объявил оборотень.
— Свинство, в самом деле, — подтвердила эльфийка.
— Давайте его зарубим на фиг, — кровожадно предложил топор.
Все дружно задумались над столь заманчивым предложением.
— Нет, он нам еще пригодится, — с сожалением сказала Тила. — Нельзя его рубить. Но поторопить надо. Я не хочу, чтобы вечность моей жизни прошла на гнилом болоте.
— Да, надо зайти к нему, — согласился варвар. — Вдруг его еще какой голимый камень прикончил, а мы сидим и ждем зазря?
— Каменный голем, — педантично поправила Тила.
Мага они нашли там, где оставили. Все также он перебирал стеклотару, никаких големов поблизости не наблюдалось. Вокруг Мастера Лура ползали змеи, не обращая на него ни малейшего внимания. Две штуки даже залезли на него самого, там, дескать, теплее. Увлеченный маг ничего не замечал, продолжая свое бесполезное, с точки зрения варвара занятие.
Оборотень уверенным движением содрал с него обеих гадин и отшвырнул прочь. Затопал сапожищами, распугивая остальных. С недовольным шипением, змеи предпочли ретироваться. Мастер Лур посмотрел на Эрла стеклянными глазами и вернулся к бутылочкам.
— Э, нет, приятель, — сказал ему оборотень. — Хватит. Двигать пора, ночь скоро.
— Я еще не закончил, — запротестовал маг.
— Тогда оставайся один среди болот, — предложил Эрл. — А мы уходим. Или идем с нами, или оставайся. Достал ты уже, честное слово.
— Ладно, идем, — маг посмотрел на него, как на врага народа. — Если б вы знали, немолодой человек, что человечество потеряет из-за вашего нетерпения.
— Ему не привыкать, — хладнокровно парировал оборотень. — Найдет потом. Может быть.
— Пойдем мужик, правда, достал уже, — вмешался топор. Маг посмотрел на него с любопытством охотника на экзотическую дичь.
— Надо будет тебя исследовать как-нибудь, — сказал он. — Чтобы выяснить, как такое чудо говорящее сделали. Пробу взять на анализ…
— Эй, руки прочь! — испугался топор. — На фиг твои анализы, Блин! Как дам раза, башка слишком умная отлетит. Взяли, понимаешь, моду, на секиры бросаться…
— Ладно, пойдем, — Мастер Лур с сожалением оторвался от созерцания горы не разобранных баночек и коробочек, поднялся с пола. — В жизни почему-то всегда так — получаешь не то, что хочешь.
— Это да, — согласился варвар. — Зато пинков кому как хочешь, так и накидаешь.
Башня осталась позади. Снова болото с его комарами и оголодавшими за время их отсутствия пиявками. Варвар в полголоса выругался, этими обломами он был сыт по горло.
— Как выберемся, никто меня больше не заставит шастать по болоту, — заявил он. — Даже Беодл собственной персоной.
Далеко в Кассарадских горах, седой бог лукаво улыбнулся и сказал: «Посмотрим»…
Под ногами хлюпала болотная жижа. Временами из глубины трясины поднимались огромные пузыри, лопавшиеся с громким хлопком. Нанок не обращал на них внимания, ясно же, что ни съесть, ни подраться с ними нельзя. Бесполезные штуки. Маг, шедший впереди, неожиданно оступился, толкнув Нанока под руку. Тот выронил сразу Томагавку, которого держал зачем-то в руках.
— Спасите! Тону! — завопил перепуганный топор. — Я же, Блин, плавать не умею!
— Тут мелко, — успокоил бедное оружие варвар, нагнувшись, чтобы поднять его.
— Для тебя мелко, дубина! А для меня — глубоко. Ненавижу воду!
— Говорил — секира, — укорил его Нанок, вешая Томагавку на пояс. — А плаваешь, как топор. Эх ты, а еще говорящий…
— Слушай, Хозяин, шел бы ты, а? Я тут и так воды нахлебался, а он еще издевается. Нет, чтобы почистить боевое оружие, лезвие поточить…
— Вечером займусь, — пообещал Нанок.
— Ты доживи сперва до вечера, — печально вздохнул топор.
До вечера варвар дожил. Хотя и дважды проваливался в трясину. Но там, собственно, все отметились, включая легконогую эльфийку. Наверное, несчастное болото услышало в этот день больше ругательств, чем за все предыдущие века. И узнало о себе немало нового.
Ближе к вечеру нашли еще один островок твердой земли. Деревьев на нем, правда, не было, соответственно, с костром пришлось обломаться по полной маме. Одежду сушили на себе, что тоже энтузиазма особо не добавляло.
Вдобавок, на ночь глядя, из трясины на несуществующий огонек выползло болотное чудовище в виде огромного змея. Тварь была оснащена огромной пастью с зубами и множеством щупальцев с присосками.
Варвар узнал о присутствии чудовища, когда щупальце схватило его за ногу. Будучи от природы крайне незлобивым и фактически, миролюбивым человеком, он сначала попытался уладить все базары мирным путем.
— Отцепись, сука, — вежливо попросил он. Тварь не прореагировала, продолжая стаскивать с него сапог. Вне себя от подобных сексуальных домогательств, Нанок потянул с пояса Томагавку. Уснувший было топор недовольно заворчал:
— Не, ну че за дела? Днем, что ли, времени мало?
— Понял? — обратился Нанок к чудовищу. Тот не понял. Пришлось отрубить щупальце. Все равно не понял. Блин, что за непонятливые монстры пошли! За что, Беодл подери, такое наказание на мокрую немытую голову несчастного уставшего варвара?
Сразу два щупальца схватили Нанока, причем одно, особенно наглое, за ту руку, в которой он держал Томагавку. Несколько ухватило Тилу и мага. Короче, получился настоящий хентай. Оборотень, как обычно, успел увернуться, и возглавил антиболотное сопротивление с мечом в руке. Грамотно подумав, он обрубил щупальце, державшее руку варвара.
— Порвем козла на тряпки! — кровожадно завопил топор. Варвар обрубил второе щупальце, тянувшееся, куда не надо. Жить стало легче. Не то, чтобы в меду купались, но кому оно на фиг надо, купаться в липком и сладком?
— Пошла вон, собака, — варвар пнул ногой новое щупальце, желавшее полапать его за ногу. Тила вопила пронзительным голосом, приходилось выбирать между желанием зажать оба уха и необходимостью сражаться с болотной напастью.
Засвистел топор, полетели на землю и в воду отрубленные щупальца. Драться Томагавка умела, несмотря на неприличную для нормального топора болтливость. Тварь издала некий звук, который варвар классифицировал как непонятки. Двумя взмахами топора он освободил Тилу. Оборотень же, ловко уворачиваясь от снующих туда-сюда щупальцев, бросился на помощь магу. Чудовище выдвинуло на островок пасть, которой попыталось сжевать одного не в меру ответственного варвара вместе с секирой. Как и следовало ожидать, варежку пришлось застегнуть, а губу — закатать обратно. Варваров без соли не съешь, да и с солью — подавишься. Тварь в последний момент это поняла, но губу закатать уже не успела. Точный взмах секиры — и закатывать было уже особо нечего.
