По мере того, как она кратко описывала ситуацию, глаза полицейского округлялись. И вскоре он стал похож на окуня, вытащенного из воды и судорожно хватающего воздух. Пересказывать ее объяснение он не стал, видимо те, с кем он говорил, и сами расслышали, что говорила девочка. Поскольку буквально через несколько минут на крышу здания с неба стремительно опустилось несколько гравилетов военного образца. Со всех сторон к девочке полетели небольшие машинки. Судя по надписям на бортах — журналисты.
Кристине уже надоело висеть между небом и землей. Надеясь ускорить процесс спасения, она начала скандировать:
— Сво-бо-ду Виктору Мариони, Спа-си-те, помоги-ите мне. Умираю от страха! Веревка трещит! Сейчас разобьюсь! Ой, па-а-адаю-ю!
Вокруг ребенка зароились, чуть не сталкиваясь, минигравилеты.
— Не хватай! Кому сказала, не хватай! Где Вик? Ты покажи мне Вика, тогда и распускай руки! — Орала Кристина, отбиваясь руками, ногами и поясом от нервничающих журналистов, желающих лично поучаствовать в спасении ребенка.
— Вот, Виктор! — заорал пожилой полицейский, проталкивая голову парня между прутьями решетки.
Облегченно вздохнув, Кристина с трудом вскарабкалась по веревке. Руки от пережитого дрожали. Пролезла сквозь прутья и обессилено упала на руки полицейского. Происходившее дальше она помнила смутно. Ее куда-то несли, что-то спрашивали, поили лекарством…
Пришла в себя в медицинском центре. Проснулась отдохнувшей. На прикроватном столике увидела стакан сока и бутерброды. В животе заурчало. Ухватив бутерброд, Кристина жадно впилась зубами. Съев все, что лежало на тарелке, она удовлетворенно откинулась на подушку.
Зашел доктор. Чуть ли не шепотом спросил разрешения проверить параметры тела.
Недоуменно пожав плечами, она кивнула. Только через пару минут до нее дошло, что доктор опасался истерики, подобной той, что произошла с нею в интернате. С удивлением прислушалась к себе и не обнаружила страха и желания истерить. Довольно вздохнула, значит, занятия не прошли даром.
Просмотрев на приборах показатели состояния ребенка, доктор попросил разрешения впустить гостя. Кристина удивилась, кому она могла понадобиться, но возражать не стала.
В комнату вошел мужчина лет… Кристина затруднилась с определением возраста. С нынешним уровнем медицины, и при наличии больших денег, ему могло быть и сорок, и все сто сорок. Костюм, с первого взгляда, неброский, классического кроя, лишь приглядевшись, становилось ясно, что денег он стоит невероятных. Властное, породистое лицо, цепкий взгляд.
«Ох, и опасен» — поежилась она, — «Что ему от меня надо? Наверное, из безопасников»
Присев на стул мужчина улыбнулся, но глаза так и остались холодными.
— Меня зовут Мариони-старший. Мне известно во всех подробностях, что с вами произошло, и каким образом был спасен мой сын. Можешь рассчитывать на мою благодарность. Проси, чего хочешь.
Кристина оценивающе посмотрела на посетителя. Изображать гордую, мол, мы не за деньги, а от широты души, она не собиралась. Стоит только вспомнить, как корежило полицейского, когда он понял, кто еще похищен. Значит, папаша Вика либо о-о-очень большая шишка в местной табели о рангах, либо неимоверно богат, что, впрочем, вполне сочетаемо. У нее же на данный момент имеется всего одна, но очень серьезная проблема. Вот и стоит попытаться ее решить.
— Как вы можете заметить, я обладаю м-м-м… несколько нестандартной внешностью, — Кристина постаралась выглядеть смущенной. — Уже сейчас это приносит мне некоторые неудобства. Думаю, с возрастом они только усилятся. Я бы попросила генетическую коррекцию, — по мере того, как девочка говорила, лицо мужчины заметно мрачнело.
Мысли Кристины заметались. Судя по хмурому взгляду, степень благодарности за спасение сына у Мариони-старшего исчисляется в меньшей сумме, чем процедура. Вспомнила сказку о золотой рыбке. Похоже, она сейчас запросила стать Владычицей морскою. Так можно, как старухе из известной сказки, у разбитого корыта остаться. Следует срочно сбавить обороты. Лучше остановиться на дворянке столбовой. В крайнем случае, и крестьянка с новым домом сойдет.
— Я не прошу полной коррекции. Достаточно убрать самые бросающиеся в глаза отклонения, — поспешила уточнить девочка.
Мужчина скупо улыбнулся. Кристине показалось, что его глаза потеплели.
— С тобой свяжутся, — поднимаясь, произнес он и, попрощавшись, вышел.
Девушка облегченно выдохнула. Вот что значит вовремя сдать назад. Еще немного и прости, прощай возможность бесплатно поправить внешность.
Кристине позвонили через неделю, и договорились о встрече. В выходной день к интернату подъехала шикарная машина. Перед девочкой открыли дверцу. Забравшись внутрь, Кристина с непередаваемой смесью зависти и восторга, принялась разглядывать салон. Вряд ли ей удастся еще раз покататься в подобной роскоши.
Привезли ее в одну из центральных клиник, при Институте Красоты. Изумительной красоты медсестра проводила девочку к профессору, одному из светил планеты в области косметологии. Кристина наконец-то поняла, почему отец Вика помрачнел, услышав ее просьбу. Богатые люди не пользуются дешевыми услугами, где качество исполнения заведомо ниже желаемого. Это понятно и логично. Однако Кристину удивило и восхитило то, что Мариони не отослал девочку в дешевую клинику где-нибудь на окраине, а направил в одну из лучших. Пусть объем проведенных работ будет меньше, но результат изменений получится гарантированно выше и надежнее. Полная коррекция в данной клинике без сомнения стоит запредельных сумм.
Профессор долго беседовал с девочкой, уточнял, что не нравится в собственной внешности, выспрашивал ее пожелания. После беседы Кристину завели в большой зал, забитый аппаратурой и часа два обследовали, замеряли, брали анализы. На следующий день за нею опять приехала машина. Снова ее принял профессор и ознакомил с расписанием процедур. На весь курс отводилось полтора года. Кристина должна провести в клинике неделю в начале курса лечения, а затем, неделю в конце. Кроме этого, два раза в месяц придется посещать клинику и проводить сутки в лечебном саркофаге.
— А почему так долго? — удивилась девушка.
— Чем медленнее производится коррекция, тем надежнее изменения. Тебе еще расти и расти, а это тоже изменение организма, но уже заложенное природой. Если поторопиться, то к моменту, когда ты станешь взрослой, часть улучшений уйдет, — улыбнулся профессор.
— Торопиться не будем, — решительно вскинулась Кристина.
Глава 6.
Все течет, все меняется.
Дальнейшая жизнь Кристины протекала по плотному графику. С утра она посвящала час на массаж и упражнения, рекомендованные профессором из Института Красоты. Затем бежала на уроки. На переменках старалась выполнить домашнее задание. Вечером мчалась в школу Рейниса. В свободные от школы дни, занималась дополнительно, готовясь к поступлению в университет.
Все чаще Рейнис хвалил ее и давал дополнительные задания. Остальные ученики, кроме всего прочего, качали мышцы, отрабатывали удары. Кристину никаким приемам нападения, ни защиты не обучали. Она училась стрелять и бросать ножи на звук, маскироваться, просчитывать действия противника. И с каждым разом это удавалось все лучше и лучше. Однако, глядя, как парни легко расшвыривают друг друга, ей тоже хотелось уметь проделывать подобные вещи.
— Ну почему все изучают приемы, а я нет? — не удержавшись, спросила она как-то учителя.
— Я же говорил с самого начала, что решение проблем силовым методом для тебя неприемлемо. Для тебя важнее уметь избегать конфликтов и контактов. Если уж заполучила настоящего и серьезного врага, избавься от него. Если не выходит, то, в случае угрозы твоей жизни, убей, но из-за угла, издали. Так, чтобы никто не заподозрил тебя, — серьезно ответил Рейнис.
— Прямо террористка какая-то получается, — недовольно буркнула девушка.
— В то время, когда стоит вопрос о выживании, особенно если не только твоем, но и твоих друзей или большого количества ни в чем не повинных людей, то нормы обычной морали только помеха, — старый солдат нахмурился, вспомнив события своей молодости.
Кристина задумалась. Вон и Кастанеде его учитель, дон Хуан, говорил, что настоящий маг не пойдет туда, где его ждет снайпер с винтовкой. Все правильно. Участвовать в сшибках лоб в лоб с ее габаритами не стоит.
— Но если меня все же схватят, должна же я уметь отбиться! — недовольно пробормотала она.
— Будут тебе приемы, — усмехнулся Рейнис, — только после того, как отработаешь по максимуму навыки скрытого воздействия.
Так, между тренировками и процедурами, пролетело еще пару лет. За это время она прошла в Институте Красоты полный курс, оплаченный Мариони. Изменения во внешности проходили медленно и почти незаметно. Если бы не сравнительные снимки, которые делались каждое ее посещение, она бы не заметила их. Разрешилась ее главная проблема — большие и лопоухие уши приобрели более мягкую, не бросающуюся в глаза, форму. Губы стали немного полнее. Размером рта она перестала напоминать себе Буратино. Да и сама Кристина подросла, вытянулась, фигурка обрела стройность и плавность линий. Наметились первые признаки полового созревания. После коррекции, она, пусть и не превратилась в красавицу, но на нее перестали коситься прохожие, и шептаться и хихикать за спиной соученики.
