— Иллия ты просто посиди спокойно, я сейчас кое-что проверю, ты ведь не возражаешь? Нужно было ещё тогда это сделать, жаль я об этом не подумал. И мы поговорим.
Сказал он немного осипшим голосом и подойдя ко мне почти в плотную. Его губы стали что-то очень быстро и почти беззвучно шептать. Руками он тоже стал что-то делать, пальцы с ловкостью фокусника складывались в замысловатые фигуры, причем на разных руках в разные, а ещё он чуть раскачивался и глаза закрыл.
Длилось это не долго, я смотрела то на его руки, то на лицо, хотя и поняла, что это он так что-то шаманит на меня не иначе. В поисках подтверждения быстро осмотрела всех присутствующих за столом и у печки. Мои все были с большими совиными испуганными глазами и переводили взгляд с мага на меня и обратно. Незнакомый мужчина за столом (десятник кажется) не сводил тяжёлого взгляда с меня. А мне стало по-детски любопытно на меня ещё никто никогда не ворожил, ну и страшно тоже, а вдруг поймет что-то. Я постаралась расслабиться и прислушаться к себе. Ничего такого не ощутила, ну разве что виски чуть сжало и уши заложило, в целом ощущение были похожи на спуск в очень плавном и быстром лифте в какой-нибудь высотке. И всё, пожалуй. Продолжалось это не долго минут пять, по моим ощущениям, и ещё минут десять маг стоял и не шевелился и глаза не открывал.
В доме не было ни шорохов и каких-либо звуков вообще все застыли как памятники сами себе и только я тихонечко так оглядывала присутствующих. Всё говорило о том, что вот сейчас происходит что-то ну прям таки из ряда вон выходящее и все это понимают и только мне всё по барабану и даже обидно. В смысле это же магия правда ведь, настоящая — а я ничего такого и не вижу (где спец эффекты-то), так у нас руками все в битве экстрасенсов водят.
Маг отмер и посмотрел на меня, я на него, он в задумчивости почесал нос, я поёрзала на неудобной табуретке. Он прошёл к своим вещам и извлёк оттуда шарик, красивы такой из какого-то камня, с красивым каменным рисунком узоров, розовый — родохрозит кажется. В сувенирных лавках видела его, ещё всякие фигурки из него делают. А ещё мужчина ножичек, висевший у него на поясе зачем-то достал вот это меня уже взволновало, а ну как пырнёт. Но меня поспешили успокоить, сказав:
— Нужно лишь пару капель капнуть на артефакт.
И попросили пальчик предъявить. А получив конечность недолго думая резанули средний палец и глубоко хочу заметить резанули, я подпрыгнула на табуретке, но руку дёргать не стала, моя кровь закапала прямо на шарик. Он засветился, но не сильно, кровь исчезла, впитавшись и каменный рисунок пришёл в движение, но ненадолго. Но всё равно это уже было что-то такое, что я раньше не видела. Красиво, я даже морщится от боли перестала. Маг выпустил мою конечность из своей стальной хватки и стал пристально всматриваться в этот шарик. Я на автомате сунула пострадавший палец в рот, заёрзала на табуретке и тоже всмотрелась, силясь понять, что он там видит.
Наконец маг отлип от шарика, как-то приятно вздохнул и взгляд у него подобрел, из него ушла сталь и настороженность, он посмотрел на моё изнывающее любопытством лицо, на палец во рту и рассмеялся. Народ в комнате сначала переглянулся, а потом выдохнул, словно все присутствующие всё это время не дышали. Только сейчас, я в полной мере поняла какое напряжение царило в доме, а сейчас словно клапан открыли и спустили пар, домочадцы повеселели и даже лицом как-то просветлели и подобрели, наверно. Я была так удивлена этими переменами что не знала, как должна реагировать на происходящее вокруг.
Молчание прервала моя сестра, она в свойственной ей манере сначала зарыдала в голос, а потом упёрла руки в бока и как-то уж очень громко и воинственно возопила на весь дом и на всех присутствующих, по-другому и не скажешь:
— Я же говорила! Я же вам всё время говорила! Что это наша Иллия и не кто иной! Я что свою маленькую сестричку не узнаю! Да что бы я, да и не узнала и подмены не почувствовала!
И всё такое прочее в том же духе. Другие начали мямлить всякое разное, мол, а что со мной, да и вообще трудно было не подумать всякое раз я так себя веду, и вообще ничего такого они и не думали. В доме началось волнение все стали переговариваться друг с другом, что-то доказывать и строить разные теории, сестричка надрывалась громче всех, и муж пытался её чуть приструнить. Стало шумно. Маг же подошёл ко мне, ненавязчиво так взял под локоток и повёл на выход.
Третий из пришлых уже куда-то испарился и вообще на улице было подозрительно тихо несмотря на ранний вечер. Маг закрыл за нами дверь и взмахом руки предложил немного пройтись (ну это я так расшифровала). Я спустилась с крыльца и оглянувшись в ожидании его, наткнулась на задумчивый взгляд. Ещё подумала, чего это он так смотрит. Мужчина же заглянул мне в глаза и уверенно спустившись прошёл вперёд до калитки, я за ним. Он остановился огляделся, прислушался к тому гомону что доносился из дома и заговорил:
— Иллия, я спрошу тебя прямо — кто ты? И учти я пойму если ты солжёшь.
Я уставилась на мужчину удивленно не мигающим взглядом. Я просто не знала, как ответить на подобный вопрос. В голове сразу стало тесно от мыслей — это всё провокация, сначала успокоили, а теперь подловить пытается? И ещё — он что-то реально знает или догадывается? Или, а что, если правду сказать, вдруг у них тут такое на каждом шагу и мне помогут? Хоть как-то зашевелилась в душе надежда на лучшее. Ага и наградят за одно и по жизненно — резко вякнуло чувство самосохранения. Жажда халявы и русский авось боролись во мне с природной осторожностью и здравым смыслом — победила дружба. Ответила туманно:
— Я Иллия.
Маг посмотрел на меня так, ну так, одним словом с подвохом и мне сразу стало ясно — это не мои деревенские родственники. Сейчас со мной решили поиграть в игру «добрый полицейский», а если мои ответы его не убедят в моей безобидности, то….
Вот только что говорить-то? Лгать судя по всему не получится, хотя заявка насчёт того, что ложь почувствуют вполне может быть блефом. А с другой стороны, это и у нас могут организовать, детекторы лжи и специалисты по профайленгу (ну как в сериале «Обмани меня») ведь существуют. Так что не такая это и сверхзадача, а с магией и того проще должно быть. Решила юлить, не лгать в открытую, но и правды не выдавать. Судя по всему, то «страшное» в чём меня подозревали не выявлено иначе сразу бы на башку укоротили, нравы тут простые и суровые и ни какие там суды и следствия явно не получили широкого применения. Так что для начала решила прояснить пару моментов, в конце концов лучшая защита — это нападение. Но только аккуратненько, дабы не злить серьёзного дяденьку.
Покосилась на него, он в упор на меня смотрит, руки на груди сложил, ноги на ширине плеч, всем своим видом мне демонстрирует что его терпение не безгранично.
— Я правда Иллия, но в то же время после всего что случилось что-то во мне изменилось. Но я ничего плохого не делала я не понимаю почему со мной так.
Начала я с надрывом в голосе заговаривать зубы суровому дяденьке, усиленно изображая напуганную всем происходящем девочку: ну там руки по заламывала, глазки на мокром месте, губки дрожат, ресничками хлопаю. А что, раньше, когда так делала обычно работало и на родителях, и на начальство впечатление производило. У этого столько подозрительности в глазах сразу нарисовалось — странная какая-то реакция. Кажется, я действительно чего-то не понимаю и делаю что-то не то. Ладно попробуем по-другому.
— И вообще …
Выдохнула я и скопировав его позу сложила руки на груди.
— С той ночи я хотела Вас поблагодарить, но не знала, как это можно сделать, я даже имени вашего не знаю…
И решила давить на жалость.
— Я старалась что бы всё было как раньше, но после всего (всхлип). Я не могу (всхлип). Мои подруги (всхлип), жених (всхлип) и всё то что там видела, он меня (всхлип)… а я (всхлип). Что я могу…(всхлип-всхлип).
Усилено шмыгаю носом и тру глаза рукавом и передком. И реву к слову сказать настоящими слезами — это просто трюк, надо всего лишь реально начать себя жалеть и слёзный поток обеспечен. Жду реакции. Он же в конце концов воспитанный человек учился там в какой-то Магодемии, а сие учебное заведения явно не в нашем захолустье находится и если я правильно поняла, то и не в нашем славном королевстве. Потихоньку начинаю паниковать и скулить от безысходности своего положения.
