Малфой, немного подумав, улыбнулся:
— Панси! А как тебе роды? Мы не рожаем!
Девушка фыркнула:
— Подумаешь! Зато мы никогда не мучаемся вопросом, наши ли это дети!
— А мы никогда не рыдаем, если нас поломался ноготь!
— Резонно, — Панси кивнула. — Но мы, опять же, никогда не задаемся вопросом: «А не отрастить ли мне усы?»
— А у нас никогда не портится настроение оттого, что у друга на вечеринке такие же туфли!
— Зато мы можем спокойно застегивать ширинку на брюках, не боясь там что-то себе прищемить!
— А мы не паримся проблемой эпиляции!
— Фигушки! А бриться?
— А мы!.. Мы главнее!
— Боггарта с два! Или даже с три! Я тебе могу сейчас вмазать, и по правилам, ты ничего не можешь мне сделать, ибо девушкам не дают сдачи!
Малфой побагровел в лучших традициях Рона Уизли и решил играть по-крупному:
— У нас нет целлюлита!
— А нас совершенно не волнует слово «импотенция»! — Парировала девушка.
Наступила пауза. Неожиданно Драко протянул руку:
— Предлагаю ничью, ибо нас вышесказанные проблемы не волнуют ни в коей очереди.
— Идет, — Девушка улыбнулась, и торжественное примирение состоялось.
Глава 13
Чем дальше в лес — тем толще партизаны
Тихо в лесу… Только не спит барсук…
Под надежным покровом ночи к палатке № 5 тихо пробиралась фигура в плаще. Вдруг сзади раздался шорох. Фигура вздрогнула и оглянулась. Не обнаружив ничего подозрительного, фигура прошла еще немного и поскребла ногтем по палатке. Дверца палатки распахнулась, и чья-то рука резким движением втянула фигуру в темные недра складывающегося дома… Совсем рядом раздался леденящий душу вой…
— Симус, ты подлец! Тебя же все ждем! — При ближайшем рассмотрении фигура оказалась Симусом Финиганом, а в магически увеличенной палатке сидел весь седьмой курс Гриффиндора и рассказывал на ночь страшные истории.
— Дин, продолжай! — Солдато-студенты повернулись к Дину, которого прервали на самом интересном моменте.
— Так… И он ей пообещал любое желание. И тогда баньши ему сказала… ОТДАЙ СВОЕ СЕРДЦЕ!
— ААА!!!
Дин резким движением повернулся к Парвати и сделал вид, что хочет на нее наброситься. Девчачий визг наполнил палатку.
— Фуу… — Невилл схватился за сердце.
— Ну и страшилки… Пять баллов, Дин.
— Теперь Симус!
— Ага! Ну так слушайте! Жила-была одна девочка. И мама ее пекла красное печенье. И говорила дочке, чтобы та никогда не заглядывала в рояль. Но вот однажды девочка…
Маггловские Страшилки Симуса пошли на «Ура!». Привидения и баньши — это был реальный мир, к которому все привыкли, а вот летающие гробики, белые тапочки, куклы-убийцы и кровавое печенье были чем-то новеньким и невероятно увлекательным.
Прошло несколько часов.
Парвати, мертвенно бледная держала за куртку Симуса. В рукав Парвати вцепилась Лаванда Браун. Ее за плечи приобнимал Дин Томас. Девушкам в каждом кусте мерещилась лошадь-вампир, про которую рассказывал Дин или старушка в белых тапочках из кровожадного рассказа Симуса.
— Ааа… — Тонко пропищала Лаванда.
— Тише! — шикнул Дин, которому, в отличие от девушек, в каждом кусте мерещился Снейп, что было пострашнее.
— Я боюсь!
— И я!
— Лав, Парвати! С нами вам нечего бояться! — Произнес Симус тоном заправского Супермена, выставил грудь вперед и гордо вскинул голову.
Лаванда скептически оглядела парней, но дрожать перестала.
— Ну… Вот мы и пришли, — Дин открыл девушкам входв палатку и немного замялся.
— Спокойной ночи… — Сказал тоже замявшийся Симус.
— Симус, — Парвати заглянула парню в глаза, — а не могли бы вы остаться на эту ночь с нами, нам без вас будет очень страшно…
— Да! — Лаванда поддержала подругу и вздрогнула — хрустнула ветка.
Девушки поежились от страха и холода.
— Но… Нам же нужно утром быть…
Парвати ласково накрыла ладошкой рот Симуса и жарко зашептала:
— Ты же не бросишь меня, верно?
— Конечно. Мы будем охранять вас этой ночью! — Ответил за всех Дин.
Девушки залезали в палатку первыми и не увидели, как Дин дал Симусу «пять» и прошептал что-то про чудесный план.
Теперь в лагере спаси все. Сладко посапывал Теодор Нотт, заснувший в гигантском птичьем гнезде (Малфой и Забини бесцеремонно вытолкали его из палатки, решив, что в трехместной палатке им троим будет тесно). Утром он, правда, едва отделается от птицы, которая, решив, что Нотт ее птенец, будет кормить того червяками, шириной в хороший шланг. Но это будет утром. А сейчас Теодору снились вейлы, исполняющий танец живота и между делом кормившие его клубникой со сливками.
Плохо спал Невилл. Старушка в белых тапочках, о которой уже и думать забыли Парвати и Лаванда, не давала сна Невиллу и во сне все время улыбалась во все три черных зуба.
Драко снилось, что у него растет борода и, спя, он обеспокоено тер подбородок.
Блейзу снился Снейп, поэтому Забини кривился и дергался.
Дамблдору тоже снился Снейп, поэтому он тоже кривился и дергался.
Кривился и дергался сам Снейп, которому снились Сириус Блек и Джеймс Поттер.
Гермиона и Рон снились друг другу.
Шматко снилась ревизия, поэтому он все время просыпался в холодном поту.
Гарри улыбался, потому что ему снились Сириус Блек и Джеймс Поттер.
А вот Лаванде, Симусу, Парвати и Дину не снилось ничего. Да они, в общем-то, не особо и спали…
Начиналось самое обычное утро в духе Запретного леса. Кто-то кого-то ел, потом еще кто-то использовал второго кого-то в качестве завтрака, позже третьего кого-то ел четвертый кто-то и так далее. Только хрумканье и чавканье раздавалась в лесу. Но ближе к лагерю над лесом пронесся истерический женский крик, к которому через несколько секунд присоединилось еще несколько. Видимо в этой части леса происходило что-то жутко загадочное…
За два часа до этого:
— Подъем, подъем, кто спит — того побьем! — Шматко, веселый и улыбающийся, что было противоестественно, ибо радоваться жизни в семь утра физически невозможно, стучал по каждой палатке, дуя в пионерскую дудку и выдумывая наказания пострашнее для тех, кто немедленно не проснется.
— Ту-ту-ру-ду-ту-ту-ту-тууу! — Отвратительный звук вызывал у учеников желание встать, хотя бы затем, чтобы найти камень и выбить им прапорщику зуб. Возможно, такой эффект и достигался для подъема энтузиазма у солдатов.
— Кто сейчас не встанет, тот не получит компота!
— Это жестоко! — Крикнул Симус, когда Шматко случайно заехал ему в ухо своей дудкой.
— Да? — Олег Николаевич был приятно удивлен, что студенты английских школ тоже не равнодушны к компоту, поэтому сжалился. — Ладно, компот вы получите. Но без сухофруктов! — Здесь прапорщик был строг.
— Да пусть он засунет свои сухо… — Прорычал Малфой и начал высовываться из палатки.
— Спокуха! — Блейз всунул Драко обратно в палатку и протянул тому его зубную щетку. — Ха, Драко, а я и не знал, что у тебя зубная щетка со Спайдерменом!
Малфой вспыхнул:
— Это … подарок! И вообще, Забини, не приставай с глупыми замечаниями! — Малфой, нахмурившись, все же вылез из палатки и отправился по направлению к кустикам. По малинку. А вы что подумали?
Блейз Забини тем временем ехидно улыбнулся и пошел чистить зубы своей щеткой. Которая была куда круче малфоевской, ибо она была с самим Бетменом!
Линейка. 7:15.
Дамблдор уверенным движением поправил ремень на брюках, которые уже надоели сползать. Сонные солдатики отчаянно зевали, рисковав получить серьезный вывих челюсти. Снейп тоже не выспался, поэтому был в полтора раза злее, чем обычно. Даже у Живоглота, сидящего на ветке, было плохое настроение. Сегодня ему дорогу перебежал Дин Томас, а у кошек есть такая примета, если дорогу перебежит негр… В общем, день не задался у всех. Только один Шматко цвел и пах. Прибежав на построение, он окинул взглядом унылую толпу и решил ее взбодрить. Своими способами…
Через 10 минут:
— А-а-а, я не буду туда лезть! Она холодная! И мокрая! — Кричал Нотт, кутаясь в телогрейку.
— Это лечебный заплыв на десять метров, рядовой! Заодно и проснетесь! — Шматко выгнал всех купаться в озере, еще не совсем ледяном, но уже далеко не летнем.
— Я уже проснулся! Совсем! Честное слово! — Теодор умоляюще смотрел прапорщику в глаза.
— Без разговорчиков! — Телогрейка была стремительно сдернута с тощих Ноттовских плечей и он остался в одних майке и плавках, дрожа и ежась от холода.
— Слушайте меня! — Голос Шматко раздался над рядами Солдатов. — Водные препятствия преодолевать быстро и умело! Кто утонет — потом очень об этом пожалеет! Начинают молодые люди!
