Мужчины проводили девушку к разведённому уже костру, осторожно поддерживая её с двух сторон, и усадили на заботливо расстеленное одеяло. Трубочист напоил её водой из фляги, а затем принялся хлопотать над обедом. Граф шептал принцессе на ухо что-то успокаивающее.
Ели плохо. Девушка всё ещё не отошла от шока, и кусок не лез ей в горло. У трубочиста тоже пропал аппетит. Полонг своих припасов даже не доставал, а от угощения отказался, сказавшись неголодным. Этим он немало удивил трубочиста: как-никак человек не ел с самого утра, по-видимому, очень раннего, ведь во время их завтрака он был уже сыт. Граф также не выпил ни капли воды из их фляги, равно как и из ручья. Дорожный мешок он всё время держал при себе, за исключением того случая, когда ринулся спасать девушку. Однако ни еды, ни питья он из мешка не доставал, да и вообще даже ни разу его не развязал. Всё это было крайне подозрительно.
Когда трапеза, если её можно было так назвать, была завершена, все вздохнули с некоторым облегчением, и граф предложил принцессе немного прогуляться по лесу. Так сказать, слегка размять ноги после обеда. Трубочиста никто с собой не звал. Невзирая на это, он двинулся было за ними следом, сохраняя некоторую дистанцию, но принцесса бросила на него такой многозначительный взгляд, что он, опустив голову, возвратился назад. Сейчас юноша чувствовал себя брошенным псом, которого хозяин прогнал из дома за ненабностью. Однако долго предаваться меланхолии было не в его духе. К тому же по возвращении к месту привала взгляд его быстро упал на графский мешок, сиротливо лежащий на траве. Вот бы посмотреть, что там такое… Нехорошо, конечно, лезть в чужие вещи. Но он ведь не украсть что-то хочет, а только посмотреть. Почему бы и нет? Оглядевшись и убедившись в том, что вокруг — ни души, трубочист присел на корточки рядом с мешком и потянул за верёвку.
— Вот это да… — нахмурился он, рассматривая содержимое мешка. — Много чего повидал, но чтобы такое…
И тут трубочист внезапно понял, что именно казалось ему таким странным в новом спутнике.
А между тем принцесса и граф углублялись всё дальше в лес. Здесь было прохладно и полутемно: солнечный свет почти не пробивался сквозь пышные кроны деревьев. Кстати о деревьях: Полонг, казалось, знал про них всё на свете и щедро делился своими познаниями с принцессой. Та внимательно слушала, хотя привлекали её не столько факты, сколько приятный, глубокий голос собеседника.
— В наших землях тоже немало лесов, не менее густых и древних, чем здесь, но деревья на западе немного иные. Берёзы, к примеру, тоже есть, но встречаются значительно реже, чем в Ваших краях. У нас почти не встретишь берёзовых рощ, скорее одно-два деревца, тут и там. Сосны и ели есть, конечно, и у вас, и у нас, но в наших лесах встречается и особый вид — голубые ели, а также голубые сосны, они чрезвычайно красивы.
— Вообще, деревья — это хранители духа, — продолжал он завораживающим голосом, останавливаясь и указывая на одну из высоких сосен. — Вот к примеру, взгляните на это дерево. Ему очень много лет, и оно немало повидало на своём веку. Подойдите к нему, дотроньтесь до коры рукой. Вы прямо почувствуете поток энергии, струящийся по его потайным венам, словно свежая кровь. Чувствуете? А теперь попробуйте прислониться к этому стволу. Просто повернитесь к дереву затылком, вот так, лицом ко мне, и прижмитесь к нему спиной…Вот так…Откиньне голову назад, пусть Ваши волосы разметаются по коре… Посмотрите мне в глаза…
Принцесса почувствовала себя словно приклеенной к сосновому стволу, и послушно глядела в глубокие глаза графа, пребывая полностью в его власти. Его рука скользнула по её растрепавшимся волосам, затем мягко спустилась по щеке, мимоходом легонько касаясь губ и заставляя их слегка разомкнуться, потом поползла вниз по шее, поглаживая слегка пульсирующую жилку. Граф наклонил голову, и обнял принцессу, ещё сильнее прижимая её к стволу, а затем страстно поцеловал её в губы. Принцесса не сопротивлялась. Сердце её бешено колотилось, по телу побежали волны приятной истомы. На тот момент, когда Полонг, оторвавшись от её губ, продемонстрировал девушке пару ослепительно белых клыков и устремил по-прежнему чувственный взгляд к нежной шее с пульсирующей жилкой, принцесса уже не была способна сопротивляться.
Собственно говоря, к этому моменту она словно разделилась на две части, став не одним живым существом, а двумя. Одна принцесса стояла сейчас, прижавшись к сосновому стволу, загипнотизированная, готовая выполнить любое желание графа, в том числе и поудобнее вытянуть беззащитную шею. Другая словно существовала отдельно и смотрела на первую откуда-то сверху, как это иногда бывает во сне. Вторая принцесса прекрасно понимала, что поддаваться Полонгу не следует, что надо вырываться и бежать, что ещё несколько мгновений — и произойдёт непоправимое. Но сделать она ничего не могла, ибо тело принцессы не пребывало под её контролем. К тому же вторая принцесса, наблюдающая за происходящим сверху, думала о ситуации несколько отстранённо, без сильных эмоций, словно эти собития не имели к ней непосредственного отношения, или действительно происходили во сне. Так что она просто мысленно констатировала: для того, чтобы спастись, надо бежать, без чувства паники и не испытывая отчаяния от того, что бежать не выходит.
Граф напоследок ещё раз провёл кончиками пальцев по нежной шее и обнажил клыки. Он склонил голову, и острые зубы коснулись кожи.
— Ну-ка отвали от неё, вампир!
Крик раздался совсем неожиданно как для принцессы, так и для Полонга. Принцесса легонько заморгала. Она ещё не вполне понимала, что происходит, но чары рассеивались, и её сознание возвращалось по мере того, как две сущности снова объединялись в одну. Что же касается графа, то одновременно с криком он ощутил удар увесистой палки, наспех подобранной трубочистом, и поспешил обернуться. Клыкастый оскал изуродовал бледное лицо, разом уничтожая его красоту. Злобно взвыв, вампир схватился за палку, с лёгкостью вырвал её из рук трубочиста и с первого раза сломал о колено. Отбросив обломки в сторону, он ринулся на врага. Тот приготовился драться и встал в специальную стойку, которой его когда-то обучили, но это не слишком помогло. Вампир вовсе не отреагировал на пару полученных ударов, затем схватил трубочиста за шиворот и попросту отбросил его на несколько саженей. Тот хорошенько приложился спиной о землю, но перевёл рвущийся из груди стон в матерную ругань и снова вскочил. Нападать он на сей раз не торопился, предпочитая слегка прийти в себя от удара. Следовало выиграть время, а покуда отвлечь на себя внимание Полонга. Было видно, что и принцесса потихоньку возвращается в чувство; она уже отступила от дерева на пару шагов.
Удар, ещё удар; трубочист попытался вывихнуть вампиру руку, но тот, похоже, этого даже не заметил, а вот сам трубочист снова оказался на земле. Мысли лихорадочно бились в голове, посещая мозг, но не задерживаясь, пролетая мимо, словно маятник настенных часов, и он никак не мог ухватиться за нужную. Вампир намного сильнее человека, это ясно. Победить его в честном бою невозможно, да и в нечестном тоже навряд ли, как уже показала попытка огреть врага увесистой палкой со спины. Ну, ещё немного они подерутся, потом Полонгу надоест, и он приложит соперника так, что от того останутся рожки да ножки. А потом и крови девушки напьётся. Что же можно предпринять?..
И тут его осенило. Вес заплечного мешка никогда не менялся. Менялись силы того, кто нёс его на себе. Вампиры слабеют при солнечном свете! Значит, необходимо выманить его обратно из леса. А там силы авось сравняются. Вот только как это сделать? Ведь если он побежит сейчас к месту привала, вампир просто решит, что соперник испугался, и снова займётся девушкой. Значит, увы, средство было только одно. И, встретившись с принцессой взглядом, трубочист закричал:
— Беги на поляну! Скорее!
Девушка не заставила себя упрашивать и метнулась обратно к ручью. Вампир побежал было следом, но был остановлен трубочистом, который прыгнул противнику на спину и вцепился в неё изо всех сил, с единственной целью — задержать его как можно дольше. Со звериным рычанием Полонг принялся избавляться от непрошеной ноши. На это ушло секунд десять — совсем не так мало при нынешних обстоятельствах. Наконец, вампиру удалось сбросить трубочиста, при этом хорошенько приложив его головой о древесный ствол. Трубочист безвольно сполз по стволу на землю, а вампир поспешил вдогонку за принцессой.
