– Повторяю для тупых и опоздавших, – Ричард весь лучился от дружелюбия, заодно просвечивая заложников рентгеном. – Расстыковка отменяется. Мы летим в Малые Тартарары, на базу компании. В целях укрепления и взаимности.
– Подлец! – сорвалась О'Райли. – Тебе отлично известно, что в случае нашей гибели Телепень заблокирует двиг-отсек! А иначе…
На дисплее шлема «Шкаф-андра» проступила лицемерная улыбка: пять лыбов в ширину и два в высоту.
– Дама и господа! Вы сами пройдете в карцер, или вам помочь?!
Вместо ответа Альеносхромп шагнул прямо на ствол «Воблы».
– Пупсик! Не надо! Плюнь на него!!!
Ослушаться приказа возлюбленной Беспределицы Ублажитель-IV не мог. И он честно плюнул, вложив в плевок всю свою нежную душу.
Внутрь-пасть выстрелила наружу, извергнув фонтан слюны. Подлого ренегата окатило с головы до ног. От «Шкаф-андра» повалил едкий дым, сочленения суставов намертво заклинило плавящимися гермо-прокладками «Тампакс». Мгновенно заржавев, «Вобла» брызнула чешуйками металла, подавившись выстрелом. Под отчаянный вой стервоприводов Львов-Сердечный направил уцелевший дегенератор на Альеносхромпа.
– Бей зеленых! – закостеневший палец тянулся к курку. – Спасай Гала…
Два тела взлетели в воздух: могуче-суровое – обер-сержанта Небейбабы, и гневно-сексуальное – есаула О'Райли. Объединенный удар четырех ног двух мастеров боевых искусств подтвердил, что карта изменника бита.
Андро-стюард рыдал в объятиях капитана Стриммера.
***
– …Заодно узнаем, куда он Росинандоса дел!
– Узнаем-узнаем! – злорадно процедили динамики.
Давняя мечта садиста-Телепня – заполучить сознание системотехника в свою кристаллобазу – сбывалась. Бортовой комп потирал бы руки, имейся они у него. Во всяком случае, мониторы лазарета, где собрался экипаж, сияли начищенной кредиткой.
– Дист-сканер… крестовой мозгокрут… пси-помпу… так, качаем! Левое полушарие… правое… ага, мозжечок заколочен!.. ладно, ломать – не строить… Плюньте ему кто-нибудь на шлем! Эй, только не Алька! Ага, и рукавом разотри, а то лазер соскальзывает… Хорошо… спирт… да не капитану! Мне! Мегагерцы протереть… Ну, со свиданьицем! Ева, гони на терминал развертку извилин. Теперь ждите. Можете допить спирт…
Тело Ричарда, которое так и не удалось извлечь из дефектного «Шкаф-андра», подпрыгнуло на столе.
– Мама моя родная! – противопожарной сиреной взвыл Телепень. – Их тут двое!
Капитан машинально закусил тампоном.
– Точно, двое! Один – это наш Ричи, который Сердечный. А второй, я вам скажу – это же сам Львов! Рабиндранат Егорыч! Глава совета директоров «Киллерман Пацифик»!!! Там в блиц-депеше кодовая фраза была, вот он и вылез из альтер-эго. Черт, придется обоих качать – еще обрежу чего-нибудь…
– Ну ты даешь, Телепень! Без трепанации, без вживления электродов…
– Хакер я, или где?! – динамики задребезжали от гордости. – Хотя и с трепанацией могу… по просьбам трудящихся…
Голос Телепня вдруг резко дернулся куда-то в сторону, набирая обертоны.
– Караул!!!
– Что случилось?
– Шапиро-цзы… Ах я, пустой кожух!
– Да в чем дело?!
– Я ему на стенной монитор кинул: как мы его напарника потрошим. Он увидел, аж затрясся… Смотрите!
На мед-терминале, поверх извилин пленного, возник заточенный в арсенале капрал.
– Молитесь, шлемазлы! – зловещий шепот стаей клопов-убийц выплеснулся из динамиков, растекаясь по шхуне. – Умри, душа моя, с инопланетянами!
Шея капрала вспухла мышечным лимфоденитом, на щеках густо проступили узлы вен, кадык окаменел, и в следующий миг Самсон Хоттабыч Шапиро-цзы рванул бороду из дверного плена.
«Нострадамус» содрогнулся до основанья и затем. Фигура капрала рассыпалась бенгальским огнем – и сгинула. Лишь жуткая тень сгустком консервированного мрака пронзила переборки шхуны, чтобы, адски хохоча, слиться с тьмой вечной мерзлоты космоса. Сумеет ли пожертвовавший бородой ради мести однажды вернуться – или ему таки до скончания времен, чтоб не сглазить, суждено обретаться между здесь и там, терзаясь памятью о каждом волоске?!
А чтоб я так знал!..
***
– Трещины в обшивке! Нарушена герметичность корпуса!
– Сорван такелаж!
– Прорыв канализации!
– На камбузе потоп!
– Движок чихает!
– Гиперпривод?! – внутренне обмирая, выдохнула О'Райли.
– Он самый…
– Без паники! Телепень, доложить ситуацию! Коротко и ясно!
– ..! и…!!! И еще:..!!!!!!
Прежде чем вмешаться, Альеносхромп удовлетворенно почесался. Все шло путем. Вот и Большой Бах! Итак: гребень набекрень, когти втянуты, присед на полусогнутых… Ритуальная поза «Не имей сто граблей».
– Моя Люлька – ваша Люлька! – объявил брат по разуму.
И прослезился.
– Милый!
– Дорогая!
– От имени профсоюза гей-андроидов!.. позвольте выразить!.. троекратно!..
– Ничего другого от своего делириум тременс я и не ожидал!
– Рвем когти! Землячок, давай вперед! – деловито прервал общий экстаз Небейбаба.
И только цырлы скрежетнули по драному линолеуму.
– Телепень! – рявкнул Стриммер, вдруг вспомнивший, кто здесь капитан. – Гони вьючных киберов к стык-шлюзу! Все на погрузку!
– А я?! – динамики взвизгнули от неподдельного испуга.
– Сколько времени нужно, чтобы тебя развинтить?
– Я сам! Я быстро! Начинаю саморазвинчивание!
– Не дрейфь! Без тебя не улетим…
– И заодно выясни: куда эта зараза дела Росинандоса?
– Да я пытаюсь…
– Правильно. И пытай, если надо!
– Господа! Грузить только самое необходимое!
***
Киберы надрывались от усердия, рискуя заработать грыжу. На инабль переправлялись: мерзлый лейтенант Губер, полутораногий Гамарджоба и вырубленный Полянкер, коконы наслаждений с корсарами под кайфом, демонтированный Телепень (чувство юмора везли отдельно на трех тележках), мешки с сухим хересом, тюбики шашлыка и солянки по-этрусски, патронные ящики и разобранный танк «Тортилла», обеденные сервизы, запас носовых платков… Альеносхромп наскоро сращивал обе Люльки, ампутировав без наркоза издыхающий космогрыз. Внутренняя перистальтика гнала в грузовые лежбища поток яиц, закукленных Добрых Мамочек (эро-трансформация затягивалась) и сувениры с «Летучего Китайца». Сыроежка качал в свой мицелий ту Мамочку, что героически пожертвовала счастьем ради подруг, и внедрял провод-лозу в Телепня, которого ласково звал «мой железный брат».
Капитан покидал борт корабля последним, слегка покачиваясь.
Вскоре распухшая от изобилия Люлька набрала скорость. А за ее кормой уже кипел Большой Бах, заставляя звезды моргать и тьму меркнуть.
– Слышь, земляк, – сипло спросил Небейбаба, догрызая последнюю зубочистку. – У тебя тут курить можно?
в которой танцуют танго и играют из ящика, лезут под блузку и собираются в рай, а в самом конце наступает самый конец
…Наконец-то они остались вдвоем!
Сизый от усталости Стриммер скомандовал «Отбой!», и, сопровождаемый андро-стюардом, удалился в бывший яичник, наскоро переоборудованный под спальню. Небейбаба на всякий случай лег у порога загерметизированного стык-шлюза Люльки, обняв верный гэппер. Что же касается О'Райли, то корабельный распорядок был ей не писан. В итоге рубка Люльки, заваленная ящиками, узлами и баулами, превратилась в уютное гнездышко влюбленных.
– От меня не сбежишь! – в любой бочке кокетства есть своя ложка правды. – Ублажимся, пупсик? Фокстрот? Танго?
Ритуальные пляски Беспредельцев были Альеносхромпу внове, но у него оказалась хорошая наставница.
– Сыроежка, «Брызги Шампанского»! Или хотя бы «Jealousy»!
– Напойте, барышня. Ага, спасибо. Итак, в исполнении секстета дверных скрипачей…
– Пупсик, цырлы подбери… лапу на талию, вторую сюда… Вот тебе гвоздика, возьми в клыки. И – начали!
На третьей минуте, воодушевившись, Ублажитель-IV для равновесия взмахнул хвостом. Крышка ближайшего ящика отлетела с треском.
– Осанна! Аллилуйя! Аз есмь, и еще какой аз!
Из раскуроченного патронного ящика восстал пропавший без вести Санчос Мигель Каррамба Хуан Луис Мария Росинандос-младший! Второй пилот щеголял парчовой рясой адепта радикально-реформаторской церкви «Эдем Возвращается», украшенной лозунгами и благими вестями. Остатки волос эдемовозвращенца стояли нимбом, искрясь и потрескивая.
«Ты – отмычка к райским вратам!», «Добьемся мы Освобожденья!», «Яблоки – опиум для народа!», «Даешь эдемократию!», «Вера – не роскошь, а средство…» – успела прочесть Ева на рясе.
Альеносхромп же всеми фибрами благоговейно впитывал новые впечатления. Вот как, оказывается, происходят Раскол и Очная Ставка у Беспредельцев! В искусственных коконах из дерева. Теперь становился ясен смысл загадочной идиомы «Сыграть в ящик»!
