– И как я раньше не замечал этой красоты? – прошептал волшебник. – Ах, в моей душе просыпается... просыпается поэт!
По его щеке скатилась скупая мужская слеза. Повиснув на кончике уса, сорвалась и прожгла в полу сквозную дыру.
– Бросить бы всё и ускакать на коне... э‑э‑э... навстречу... э‑э‑э... этому... как его... вдохновению, во! – волшебник покачал головой. – Если б только не вампироэльф, данное ему слово и тонна другая золотишка... и премия Мерлина... и парцеяд... эх‑х‑х‑х...
Он щёлкнул пальцами, и рядом с ним возник скелет в чёрном фраке с бабочкой.
– Йорик, накрой стол на балконе, – распорядился волшебник. – Архимаг желает откушать на свежем воздухе!
– Будет исполнено, сэ‑э‑эр, – скелет согнулся в глубоком поклоне.
– Это не всё. Пригласи на завтрак этого... с большими... дойного вампироэльфа, короче! А то чего он там дрыхнет, пока уважаемый архимаг от недосыпа мучается?
– Как прикажите, сэр. Что‑нибудь ещё?
– Всё. Исполняй.
Скелет, не меняя позы, прошёл сквозь пол. А Парацельс занялся тем, с чего начинает день любой уважающий себя архимаг – поиском штанов и носков. Ну и прочей, подобающей сильнейшему колдуну одежды.
Когда он, уже при полном параде, вернулся на балкон, то увидел накрытый белой скатертью стол, заставленный всевозможными блюдами и напитками из секретных погребов башни. Тут тебе и жаренные окорочка василисков, и омлет из яиц драконов, и запеченные крылья грифонов, иобжаренные щупальца кракена в соусе... в общем, все те, кто смотрел на простых человеков, как на закуску, в итоге сами ей и стали, случайно повстречавшись с одним архимагом.
– С чего бы начать... – произнёс волшебник, азартно потерев руки. Глаза просто разбегались от такого разнообразия. После секундного колебания потянулся к кувшину с вином, решив для начала промочить горло. Парцеяд парцеядом, а про классику забывать не следовало...
– Разбежался! – выскочивший из‑под стола Васька положил перед архимагом лист бумаги, перо и чернильницу. – Начать тебе следует с этого!
Глаза котика энергично сверкали, он явно был настроен на серьёзные свершения. Чего нельзя было сказать о Парацельсе, который уже мысленно раз десять свершил грех чревоугодия. И на этом останавливаться не собирался.
– Это не похоже на еду, – кисло произнёс Парацельс, кисло разглядывая лежавший перед ним лист бумаги. Он уже морально настроился на всё хорошее, и тут такой облом...
– А кто‑то говорит о еде? – деланно удивился Васька, его хвост стоял торчком. Котик присел на стул рядом с волшебником, весь его серьёзный вид говорил о том, что котик настроен вершить правосудие. – Ты должен написать письмо вождю орков Чембурбею. Мы с ними конечно, уже помирились и разногласия все уладили, но официально мирный договор всё ещё не подписали. А надо бы! Иначе он пришлёт сюда армию невоспитанных грязных орков! Представь, сколько грязи они нанесут!
– Ну и пусть! В башню они всё равно не проберутся, – отмахнулся Парацельс, как от надоедливой мухи.
– Да ну? – Васька упёр лапы в бока. – Если орки захотят, они проберутся куда угодно и к кому угодно! Они же как тараканы – пролезут везде и хрен потом выведешь!
Судя по недовольной Васькиной интонации, в воспоминаниях котика было ещё очень свежо недавнее орочье вторжение. И отчаянная оборона башни практически в одиночку оставила на кошачьей психике глубокий отпечаток. Пусть всё по итогу закончилось хорошо.
– Ладно, ладно, не кипятись, – вздохнул Парацельс, решив не провоцировать кошачью психологическую травму. Сев за стол, он взял в руки перо. Пожевал его кончик и неуверенно произнёс: – Как бы начать... м‑м‑м... Дорогой господин вождь Чембурбей...
– Слишком официально. Мы же всё таки теперь с ними лучшие друзья, – Васька сразу же отмёл первый вариант. – Хотя мне кажется, что не надолго.
– Чемб, дружище!... – кое‑как родил волшебник. У него на лбу аж испарина выступила от напряжённых умственных усилий.
– Как‑то панибратски, – сразу отмёл котик. – Добавь больше личного, но не перегибай палку...
– Милый Чембурашка... – в голосе архимага отчётливо слышалось отчаяние. Написание официальных писем никогда не являлось его сильной стороной. Он куда охотнее предпочёл бы метать боевые заклинания на поле боя, чем подбирать слова на белом листе.
Васька просто прикрыл лапой глаза.
– Ну после такого обращения орки на нас точно второй войной пойдут... – сказал он. – За неуважение к вождю.
Дверь на балкон открылась, появился Геренд. Насколько красивым являлось его новое платье, настолько и мрачна была его физиономия.
– Доброе утро, – вампир, словно ни в чём не бывало, сел за свободный стул и сразу потянулся к кувшину с вином.
Васька демонстративно закатил глаза. Весь его вид как бы говорил: "И этот туда же... Даже знаю, от кого он заразился".
Парацельс бросил на Геренда быстрый взгляд. Волшебник хотел было отпустить про "прекрасную эльфийку" и её платье некую остроту, но, вспомнив, что у него недописанный "Чембурашка" лежит, перевёл взгляд обратно на белый лист.
– Парц, пить будешь? – обратился вампир к архимагу.
– Нет, – коротко ответил тот, грызя кончик пера.
На Геренда и Ваську словно рухнуло небо. Они вытаращились на архимага, словно его подменили злым двойником.
– Ты? Не будешь? – в ужасе прошептал вампир. Походу, он даже забыл, что вынужден ходить в женском платье.
– Не буду, – ответил волшебник, даже не взглянув на вампира. Казалось, всё сомнение мироздания собралось в его глазах.
– Ты меня пугаешь, Парц... – в благоговении произнёс заколдованный вампир.
– Знал бы ты, как он меня пугает, – сказал Васька. – Наш уважаемый архимаг вчера выдал слугам зарплату – первую за тридцать лет! А потом почти без уговоров согласился написать письмо вождю орков о заключении мирного договора! – кот ласково погладил Парацельса по плечу. – Взрослеет, малыш...
– Изыди, рыжий бес... – пробурчал тот. – Это я просто с утра добрый, – он перевёл взгляд на Геренда. – Кстати! Пока ты дрыхла, спящая красавица, конкуренты обнаглели настолько, что забросили своего мага прямо ко мне в башню! Защищая твои сон и свободу, я сошёлся с ним в смертельной схватке и перепил... то есть, победил!
Васька негромко кашлянул.
– Ну, рыжий чистюля тоже немного поучаствовал, – признал архимаг. – Я намеренно притворился лишённым сил, чтобы дать Ваське возможность ударить в слабое место врага! Этого самого грязного Врааля... Вруна несчастного... Кстати, его посох показался мне довольно интересным. Надо будет детальнее изучить его.
Геренд встрепенулся, едва услышал имя "Врааль". Он даже вино отставил в сторону. Вампир пристально уставился на Парацельса, ловя каждое его слово.
– Без меня тебе бы был кирдык... – Васька фыркнул, уверенный в собственном превосходстве над этими самыми "всемогущими" архимагами, за которыми нужен глаз да глаз.
– Это была лишь видимость, – пояснил Парацельс. – Архимаг просчитывает всё на сто шагов вперёд и управляет врагами как кукловод марионетками...
– Пиши письмо, кукловод, – закатил глаза Васька.
– Кроме того, я думаю, что именно этот самый маг на тебя и покушался всё это время, Геренд, – сказал волшебник. – Являлся истинной причиной всех твоих нервозов и подозрений.
Васька энергично закивал, соглашаясь с каждым словом волшебника. Дескать, ох уж эти мерзкие конкуренты, ни перед какой низостью не остановятся, лишь бы навредить величайшему гению в истории человечества. А всё потому, что завидуют.
– Так что с этого момента спи спокойно! – заверил архимаг заколдованного вампира.
Котик медленно покачал головой, не отрывая взгляда зелёных глаз от Геренда. Словно намекал, что далеко не всё ещё законченно. Но вампир смотрел только на Парацельса и не замечал странного поведения кота.
– Парц, а можно мне с этим... Враалем повстречаться с глазу на глаз? – спросил он. – Ты же не прикончил его?
