— Разве это жизнь? — расплакалась я. — И вы еще ругаете, вместо того чтобы поддержать…
— Беф поддержит, — огрызнулся Отто.
— Я как лучше хотела!
— Во. Что. Ты. Влезла? — угрожающе спросил полугном. — От чего тебя спасать?
— Не скажу! — завыла я. — Моя глупость! Я вообще помощи не прошу!
— Ладно! — Решительно сказала Лира. — Выяснением подробностей займемся потом, сейчас надо решать что делать. Ола, успокойся. Отто просто за тебя очень сильно волнуется!
— Не надо за меня волноваться, сама разберусь, — закусила удила я.
— Ну и хорошо, — буркнул полугном и отошел, но недалеко.
— Стоп! — Сказала Лира. — К кому из наших практиков ты можешь пойти?
К тому, кто достаточно силен, чтобы избавить меня от заклятия черной магии и не донести «куда следует»? Что то я такого не припомню. Я зарыдала в голос. Умирать сейчас, когда я даже не примерила свадебного платья… Не въехала торжественно на белом коне на родное подворье… Не получила выстраданный диплом о высшем образовании… Не переспала с Иргой, в конце концов!
— Прекратить истерику! — крикнула Лира.
Наверное, целителей специально обучали этой фразе, тону, с которым она должна была быть произнесена, потому что я мгновенно заткнулась.
— Ни к кому ты обратиться не сможешь, — констатировала она. — Плохо. Но поправимо. Езжай к Ирге.
— Если так будет продолжаться, она умрет раньше, чем до него доберется, — сказал Отто, старательно демонстрируя полное равнодушие к моей судьбе.
— Не умрет, это я беру на себя. А ты сейчас же купишь ей билет на экспресс до Рорритора.
Полугном моментально испарился. Лира куда то убежала, а я сидела на скамейке в коридоре и ругала саму себя. Вот тебе и легкая сдача всех экзаменов! Вот тебе и одобрительный взгляд Бефа! Вляпалась, так вляпалась. Теперь понятно, почему это заклятие относится мало того что к черной, так еще и к запрещенной магии.
— Вот, — сказала запыхавшаяся Лира. — Стимулятор. Создадим у твоего организма иллюзию, что он сам спать не хочет, а не то, что ему не дают.
Я понюхала содержимое склянки.
— Это же запрещенный напиток.
Целительница ухмыльнулась.
— А баловаться черной магией не запрещено? Мы это пьем, когда пациент очень тяжелый и отлучиться от него нельзя. Только никому не говори, что это я тебе дала!
— Как им пользоваться? — спросила я.
— Пей по маленькому глоточку, когда совсем будет плохо. До Рорритора продержишься. Только предупреждаю — потом реакция будет такая, что умереть захочется.
— А у меня есть выбор? — буркнула я. — Так — умрешь, так — захочется умереть. Оба варианта мне одинаково нравятся.
Лира снарядила меня в дорогу. Они с Отто погрузили меня в карету, и я поехала за спасением от собственной глупости.
Рорритор встретил меня слякотью и мокрым снегом. Из кареты я вылезала в состоянии полной прострации: уже начались слуховые галлюцинации, руки тряслись, нижняя губа дрожала, левый глаз дергался. Поддерживая тяжеленную мокрую юбку, и замечая, как шарахаются на улице от меня люди, я добрела до общежитий Рорртиторского Университета Магии. Поймав за руку первого попавшегося студента, я прохрипела:
— Где живет Ирга Ирронто?
— Я не думаю, что ты ему понравишься… — начал было студент.
Я вонзила ногти ему в руку и наступила тяжелым ботинком на его тонкий сапог.
— Где?
— Эй, а я тебя знаю, — сказал студент испуганным тоном. — Ты та психованная из Чистяково, которая Ридера победила!
Я зарычала.
— Сейчас проведу, — правильно понял рорриторец.
Всю дорогу я цеплялась за несчастного паренька не потому, что думала, что он сбежит, а потому что у меня подкашивались ноги.
— Второй этаж, пятая комната, — пролепетал студент.
Подавив желание вскарабкаться по лестнице на четвереньках, я медленно дотащилась до жилища Ирги. «Если его не будет дома, — думала я, — просто умру на его пороге».
Толкнув дверь, которая оказалась не запертой, я ввалилась в комнату к некроманту. Сидящий за столом Ирга оторвался от чтения толстенного тома и уставился на меня так, будто увидел привидение.
— Ирга, — сказала я, оседая на пол, — я умираю.
Через мгновение я почувствовала, как сильные руки поднимают меня, а знакомый до боли голос, привычно растягивая гласные, решительно произносит:
— Ты не умрешь, пока я тебе этого не разрешу. А я не разрешу. По крайней мере, до тех пор, пока у нас не появится десять правнуков!
Некромант осторожно снял с меня шубку, сел на кровать и, убаюкивая, ласково спросил:
— Что ты натворила?
— Я вызвала Халяву, — сказала я, боясь открыть глаза.
Ирга вздрогнул.
— Ты сможешь с этим справиться? — тоскливо спросила я, не дождавшись ответа.
Парень молчал. Я открыла глаза и, увидев его печальное выражение лица, поняла, что надеяться мне действительно не на что. Пришлось признать, что моя непутевая жизнь подходит к концу.
Что ж, мне положено последнее слово, разве не так? Замечательная возможность рассказать Ирге о моих чувствах. Какая я была дура, что не сделала этого раньше! И как жаль, что у нас ничего не получится. Конечно, Ирга всегда сможет сделать из меня прекрасного зомби… Но я не думаю, что сделанный из меня зомби ему будет нравиться так же, как я живая.
— Ирга, я…
— Конечно, справлюсь, — перебил меня некромант. — Как ты могла во мне сомневаться? Просто мне нужно время, чтобы подготовиться.
Я подавилась нежными словами.
— У меня нет времени, — сообщила я жениху. — Я уже шесть суток не сплю! Держусь только на стимуляторе.
— Где ты взяла это заклятие? — спросил Ирга, перекладывая меня на постель.
Я сочла нужным признаться:
— Мне его Илисса дала.
— Понятно, — сказал некромант, начиная рыться в огромном книжном шкафу.
— Она его переписала из книги твоего отца, — уточнила я.
— Я знаю, — раздался приглушенный голос Ирги. — Вот она, эта книга. А теперь помолчи.
Он углубился в изучение книги, иногда встряхивая головой, чтобы длинная челка не мешала читать. Я лежала на кровати и думала, что ради какого то ерундового экзамена я могла потерять это все — объятия сильных рук, улыбку тонких губ, насмешливый и любящий взгляд голубых глаз. Да один поцелуй Ирги стоит десяти международных сертификатов!
«Если я выживу, — сказала я себе, — то я больше никогда»… Обещание пришлось прервать, потому что я вспомнила, сколько таких «никогда» было в моей жизни. Точнее, было желание, чтобы «никогда» не повторилось. Мда…
— Крепись, — произнес наконец некромант. — Я скоро.
— Я умру? — окликнула его я.
— Нет, — твердо ответил Ирга. — Я на это разрешения не давал.
Я лежала на кровати обожаемого мужчины и не чувствовала ничего, кроме желания умереть побыстрее. Уж очень мне было плохо. Но стоило окончательно погрузиться в мир бредовых видений, как меня тут же бесцеремонно стащили с уютного ложа, напялили шубку и поволокли на улицу. Я спотыкалась и пыталась упасть, но Ирга удерживал полумертвое тело в более менее вертикальном положении. Периодически очередная лужа, заливаясь в ботинки, приводила меня в почти человеческое состояние, я поднимала глаза на лицо Ирги с упрямо сжатыми губами, и снова проваливалась в бред.
Когда мы остановились и некромант наконец отпустил меня, я без сил упала на землю и свернулась в клубок. Смерть сейчас была самым желанным явлением.
Сколько я так пролежала, не знаю. Через разные голоса, звучащие у меня в голове, я изредка слышала, как Ирга что то кричит, как вокруг завывает ветер, и раздаются протяжные стоны… Впрочем, вполне вероятно, что это были мои стоны.
Очнулась я, когда Ирга, тихо ругаясь, пытался стащить с меня мокрую одежду.
— Что?..
— Тихо, спи.
— Уже можно?
— Нужно!
Я проснулась от того, что мне стало тесно. При попытке потянуться руки уперлись во что то твердое и теплое. Открыв глаза, я с удивлением увидела перед своими глазами бледную кожу. Дальнейший осмотр показал, что я лежу, упершись носом в подмышку Ирги.
— Проснулась? — спросил некромант откуда то над моей макушкой.
— Угу, — буркнула я.
— Жаль, а то я только лег.
— Еще сегодня? — Удивилась я.
— Нет, уже утро послезавтра.
— Ничего себе я поспала.
— Да, — согласился Ирга напряженным тоном.
— Что случилось? У тебя получилось меня спасти?
— Конечно, получилось. Ты во мне сомневалась?
— А почему ты тогда таким тоном говоришь?
— Тебе не понять.
— Ну, скажи и и!
— Ты когда нибудь попадала в ситуацию, когда тебе в подмышку дышит полуголая и бесконечно желанная девушка?
— Нет, — сказала я, подумав. — Мне вообще в подмышку никогда не дышали. А почему полуголая?
— Ты мне уже один комплект белья своей мокрой и грязной одеждой испортила. Перед тем, как укладывать тебя спать пришлось позаботиться о чистой постели и о чистой тебе.
