— Выдумки… — жестко сказал командир. — Выдумки даже среди людишек ценятся! В них — идеал, в них чаяния народа! А наши выдумки отражают мечты эльфийской расы! Мечты о настоящих воителях Света и Добра! Мы, в отличие от людишек, имеем несчастье быть бессмертными! Мы успеваем увидеть, что все наши привычные пути ведут в тупик! Наш мир снова гибнет, если кто забыл! И наступают такие времена, что кто-то должен взвалить на плечи очень тяжелую, прямо скажу, даже непосильную ношу — и пойти иным путем! Путем легенд и пророчеств! Что может быть славнее, почетнее, чем спасти от гибели целую расу?!
Подавленное молчание было ему красноречивым ответом.
— Мы будем дарить людям письменность и искусства, ремесла и науку? — раздался наконец несмелый вопрос.
— Да.
— И сражаться с созданиями Тьмы, не щадя жизней своих, с яростью и отвагой обреченных?
— Да.
— И пойдем искать таинственное Беловодье, где, по пророчествам, эльфам суждено обрести покой и счастье?
— Да, — сказал командир и опустил глаза.
А еще они должны были, в полном соответствии с этими самыми легендами, жизни свои сложить в таком безумном предприятии — но последнюю мысль никто не решился озвучить. В принципе гоблины могли бы запросто поставить вопрос ребром или еще как поизвращенней — но они не знали эльфийских легенд, а потому радостно улыбались, как идиоты, да Маин глядела на командира с печальным сочувствием — но молчала.
— А что нам скажет провидица? — спохватился предводитель старшего древа. — Все же она и старший офицер, и милостью Владычиц одарена!
В шатер Высшей дамы отправили гонца. И затаили дыхание.
— Отвяжитесь все. Я спать хочу! — раздался в тишине раздраженный голос эльфийки, и гонец поспешно покинул шатер спиной вперед.
И пошел дождь. Волшебница даже на минимуме своих возможностей могла быть очень убедительной! Когда не ленилась.
Эльфы повеселели. Никто не продолжает поход в дождь! Вода с неба означала хоть недолгую, но все же отсрочку от опасностей, от обессиливающего ужаса, тягот и лишений войны.
Все моментально пришло в движение. Над площадкой в центре лагеря, применив чуток магии, подвесили невидимый купол, шатры поспешно закрыли непромокающим волшебством, запалили нешуточных размеров костер, младшие эльфы засуетились с шампурами и фляжками с чем-то искристым, а гоблины, воспользовавшись суматохой, протащили-таки в лагерь кибитки с вожделенными бабами!
— Командир! — возопил предводитель старшего древа. — Скажи уродцам веское слово!
— Но кто-то должен вам штаны стирать? — сказал командир предводителю старшего древа, словно его и считал уродцем. — Ну вот у нас и будут отрядные прачки!
— Да, но они воровки!
— Заодно и бдительность повысится. Например, у ближнего охранения. Или ты предлагаешь идти в великий поход при нынешнем раздолбайстве?
— Нет, но… они же грязные!
— Примени чуток магии, и они засияют как новенькие. Или бытовой магией не владеешь?
— Командир, мы не можем принять воровок в лагерь бойцов за Добро! — упрямо заявил предводитель старшего древа. — Я сказал!
И эльф решительно стукнул древком копья об землю. И старшее по очередности древо — тоже. И не менее решительно.
— Значит, ты сказал, Элендар? — остро прищурился Вьехо и выпрямился. — Значит, Элендар из рода Даров… тот самый Элендар, которого…
Эльф побледнел и отступил на шаг.
Приземистая кривоногая толстуха задом вылезла из кибитки, подволакивая за собой огромный котел.
— Не трясися, у своих не воруем! — снисходительно сказала она на ужасном гоблинском, покровительственно хлопнула грязной рукой эльфа по плечу и потащила котел к костру.
Эльф покосился на грозного командира, на перепуганное старшее древо — и сдался.
— Ну ежели у своих не воруют, тогда ладно, — пробормотал он и исчез, предпочтя быть своим для воровок, чем врагом для разъяренного командира.
— Вот это бабы! — восхищенно оценил старшина гоблинов. — Видел котел, командир? Это они на весь отряд шурпу варить собрались! Заботятся о своих мужиках! Наедимся!
— А где их предыдущие мужики? — спохватился командир.
— А нету уже! — бесхитростно отозвался гоблин. — Получается, правду говорят, что воровство до добра не доводит! Хорошо, что бабы у своих не воруют — а то ведь за ними разве уследишь?
Командир недоверчиво покачал головой, подумал — и нашел хитрую лазейку в словах толстухи.
— Мой губастый дружочек! — усмехнулся командир. — А подумал ли ты вот над чем: и кто же является своим для воровского племени? Неужели светлые эльфы? А ведь за пакости твоих женщин тебе голову снимем!
Гоблин затравленно оглянулся на кибитки. Там царило нехорошее оживление. Походные торбы эльфов с изумительной быстротой исчезали в недрах повозок. А вот женщины протащили, прикрывая цветастыми юбками, чей-то меч…
— Вернем! — торопливо пообещал гоблин. — Почти что все вернем!
Подхватив дубинку покрепче, уродец кинулся проводить разъяснительную работу. Ну, старшина гоблинов обладал даром убеждения — потому что вернули почти все. Командир подумал, пожал плечами… вышел в центр площадки и громко объявил, что отныне гоблины считаются полноправными членами отряда!
— На правах какого древа? — озадаченно поинтересовался предводитель Элендар, признанный знаток правил и традиций.
Это был опасный вопрос! Эльфов, грубо говоря, стирающих штаны гоблинам, представить было невозможно при любой фантазии. И наоборот — тоже! Но ведь структура отряда исключительно на старшинстве и держалась, младшие обслуживали старших и мечтали подняться на ступеньку повыше…
— На правах бокового! — лихо рубанул командир.
— А под именем какой расы? — не успокаивался въедливый Элендар. — Даже в легендах отряды эльфов состояли исключительно из эльфов, что из самого названия и проистекает!
— Не совсем так, — заметил подошедший старший следопыт. — Вы упустили из виду коней, а также дозорных птиц и союзных белых волков.
Старший следопыт, по психике своей являвшийся полузверем, очень щепетильно следил за справедливостью в отношении животных.
— Гоблины под именем охотничьих собак? — с сомнением пробормотал эльф. — Но согласятся ли еще гоблины с такой трактовкой?
— Ну что вы несете?! — раздраженно сказал командир. — Я же сказал, что приняты полноправными членами! Наши гоблины — они на самом деле эльфы! Просто… гоблины — но в остальном эльфы! Понятно?!
И вскоре по лагерю загуляла невероятная новость. Оказывается, гоблины на самом деле — эльфы! Возбужденные эльфы сравнивали две расы — и не находили принципиальных отличий! Вот разве что одна была гоблинами, а другая — эльфами! Это следовало пережить.
Воровки же, узнав от гоблинов новость, повздыхали и вернули остатки украденного. Как ни странно, но у своих они действительно не воровали! Видимо, потому что свои и пришибить могли не задумываясь.
Дождь мерно стучал по невидимому куполу. Костер жарко пылал. Шурпа получилась изумительно вкусной. Юная воровка, девочка невероятной красоты, развлекалась, танцуя вокруг костра. Кто-то из эльфов, видимо, применил-таки чуток магии, потому что ее свеженькое личико не было скрыто под слоем сажи и грязи и притягивало взгляды всех мужчин. Даже мелкорослый гоблин-герой, вышедший из врачебного шатра, застыл, потрясенный смертной красотой.
А потом раздался скрип телег, грубые голоса, и под защитный купол вперлась делегация пейзан. Командир свирепо поискал глазами злосчастное ближнее охранение — и нашел бойцов в круге у костра, завороженно следящих за шаловливо взлетающей юбкой танцовщицы! Очевидно, эмоционально насыщенные речи гоблинов о необходимости женского присутствия в отряде разбудили в холодных эльфийских душах что-то… можно даже сказать, человеческое! И вот он результат.
— Маин, детка моя, а этим-то жукам навозным чего от нас надо? — полюбопытствовал командир.
Маин, привычно сидевшая на его коленях, повела пальчиком по прибывшим.
— Вот этим ничего не надо! — сообщила она. — Они купили у вас волшебный инструмент, который Одержимый Кузнец сотворил, вот и привезли плату. Телеги с зерном, еще мясо, кажется…
— А не много за несколько железок?
— За инструмент, который не тупится, не ломается, не теряется и не воруется, придает сил работнику и приманивает достаток в дом? — удивилась девочка. — Даже маловато! Но у них больше нет. Это же горные пейзане, они бедные все. А вон тот длинный и с бородой — это местный кузнец. Он с вами поедет. А на телеге — это семья его…
— ?!
— Но вы же лишили его работы! — пояснила Маин. — Кто в деревне к нему обратится? После Одержимого Кузнеца — никто! А Одержимый и сам в деревне остается. А местному кузнецу как детей кормить? Их у него вон сколько, на телегу не вмещаются! А у вас он может коней подковывать, кибитки подправлять, может, еще чего.
