Наконец желанное сообщение было услышано.
— Господа пираты! — заорал я, выбегая на порог бунгало. — Все сюда!
— Идем! — донеслось со стороны далекой лагуны.
Появились братья со своей добычей, которую они тащили за длинную шею. Зубастый рот добычи был завязан веревочкой, а сама она сама отчаянно упиралась лапами-плавниками. Но братья — они очень упрямые.
— Это, по-вашему, что — рыба? — спросил я.
Близнецы переглянулись.
— Сейчас же отпустите несчастное животное и дуйте в бунгало. А где Фераджо?
— Ушел на базар с утра, — сказал Старший.
— Достал нашу заначку и утопал, — подтвердил Младший.
— Заначку? — переспросил я, провожая взглядом радостно устремившуюся к морю добычу.
Старший Рико сосал прокушенный острыми зубами палец.
— Ну, да ладно, Фераджо это заслужил, — сказал я, посмотрев на корабль.
В животе противно заурчало.
Мы вошли в бунгало.
— Значит так, слушайте.
В это время двери в бунгало распахнулись, и на пороге появился Фераджо. На голове у него был повязан красный платок, в левом ухе блестела металлическая серьга, а на плече сидел большой разноцветный попугай.
— Ты глянь, попугая купил! — воскликнул Младший.
— Я тоже хочу! — сообщил Старший.
— Нет-нет-нет, — сказал я, подсчитывая в уме стоимость такой птицы. — По пиратским канонам попугай на судне обязан быть только один.
Попугай наклонил голову, уставившись на меня круглым глазом, и глубокомысленно изрек классическую фразу: «Попка — дур-р-рак».
— Вот-вот. Вернемся к нашему делу.
Мои друзья-пираты склонились над столом, и я включил записанное сообщение.
«…Появившийся в районе Альфы Центавра покинутый корабль неизвестного происхождения. Просьба никому к кораблю не приближаться. Ждем прибытия официальных властей. Всем необходимо скорректировать траектории движения, чтобы миновать опасную находку. Координаты…»
— Это наш шанс! — воскликнул я. — Совсем рядышком! До прилета властей берем заброшенный корабль на абордаж. Улавливаете? Никого нет на борту, и совершенно пустой космос вокруг. Жертв — ноль. Сокровищ — полный трюм. Будем атаковать. Кто — за?
Я положил руку на приемник. Сверху опустили ладони братья Рико, а потом нас всех придавила металлическая лапа Фераджо.
— В общем, все согласны, — сказал Старший, дуя на придавленную руку.
— Прошу на борт, джентльмены удачи, — скомандовал я.
* * *
Я не буду описывать, как мы стартовали. Наверное, это был самый страшный момент в моей жизни. А братья-регулы совершенно не обращали ни на что внимания. Близнецы невозмутимо разыгрывали партию в «Космическую Монополию».
После десяти минут тряски всего корабля, дребезжания обшивки и оханья двигателя наступила тишина.
Монополия вместе с полем, фишками и игроками медленно поднялась в воздух. Я наблюдал всю эту картину, паря где-то под потолком. Младший Рико попытался собрать нарисованные купюры, которые бабочками разлетелись по каюте.
— Слушай, что такое, играть нельзя?
— Да, — добавил Старший, — я только-только ухитрился купить половину Большой Медведицы. Ну вот, опять игра испорчена.
Из рубки управления, громыхая по металлическому полу магнитными подошвами, спокойно вышел Фераджо, скрестил руки и принялся нас невозмутимо разглядывать.
— Включай систему гравитации! Только не говори, что на этом корыте ее нет! — возмутился я.
Робот издал скрежещущий звук, напоминающий смех, и исчез в рубке.
— Чего это он? — спросил Старший.
— А ты на нашего босса посмотри, — ухмыльнулся Младший.
— Что? Где? — я подлетел к стене, отполированной заботливыми руками робота до зеркального блеска.
Мама родная — на меня смотрела блондинка с огромными голубыми глазами, ярко накрашенными губами и таким вырезом на платье, что сам бы загляделся. Если бы это, конечно, не было моим собственным отражением.
— Пересмешник, тебя можно пригласить на ужин сегодня вечером? — с серьезным выражением лица поинтересовался Старший.
— Всем молчать! А ну, быстро работать! Марш в рубку. Идите Фераджо помогайте.
Я знаю, что в момент страха Пересмешники могут рефлекторно принять свой истинный вид. Неужели? Нет, не может быть — я прогнал навязчивую мысль и принял облик офицера космического флота. Плечи — во! Грудь — колесом! Кулаками можно сваи забивать. Глаза, правда, маленькие и взгляд глуповатый. Зато челюсть большая.
В этот момент Фераджо включил систему искусственной гравитации. Ничего, офицеры космофлота не больно падают.
Когда я появился в рубке, то желание приглашать меня на свидание у Старшего вмиг пропало.
— Сколько до неопознанного космического корабля? Доложить! — скомандовал я.
Фераджо ткнул пальцем в экран навигатора. Красная точка цели стремительно приближалась.
— По местам! Приготовиться к абордажу!
— Есть, капитан! — отрапортовали братья-регулы, достали бластеры и замерли возле шлюза.
Фераджо выхватил свою большую пушку. Попугай на плече у робота пронзительно заверещал.
— А кто управляет кораблем? — через некоторое время поинтересовался я.
Братья переглянулись, а Фераджо, хлопнув себя по лбу, бросился к штурвалу. Вовремя — мы уже подлетали. Чужой корабль, видневшийся в иллюминаторе, был не большой и не маленький — самых подходящих размеров. Весьма обветшалый и довольно заброшенный на вид. Этакий космический скиталец, обросший звездными ракушками и полипами. Самое то, что необходимо начинающим пиратам. Мне казалось, что корабль весь до отказа забит сокровищами и артефактами.
— Шлюз видишь? Куда будем пристыковываться? — спросил я у робота.
Фераджо пожал плечами и прибавил скорости. Острый нос нашего корабля, оснащенный тараном, был устремлен прямо в борт таинственного космического странника.
— Берегись! — закричал я и ухватился за поручень.
Последовал сильнейший удар, затем раздался скрежет открывающейся огромной консервной банки. Сквозь иллюминатор мы увидели, как буквально в нескольких метрах от нас отворились двери шлюза.
— Промахнулись, — констатировал я. — Что там на приборах?
— Атмосфера пригодна для дыхания, — сообщил Младший. — Можно выходить, наверное.
— Но женщин мы пропускаем вперед, — сказал Старший и многозначительно посмотрел на меня.
— Может, сначала проверим на животных? — поинтересовался я, ткнув в попугая, едва не поплатившись при этом пальцем.
Фераджо плюнул смазкой, растолкал нас и с пушкой наперевес ступил на вражеский корабль. Мы потянулись вслед за роботом. Неудобно как-то. Все-таки я капитан. Но идти за широкой металлической спиной было гораздо приятнее, чем идти первым.
А шли мы по сумрачным коридорам. Лишь редкие лампы на потолке излучали тусклый рассеянный свет. Коридоры переплетались друг с другом, образовывали перекрестки и развилки. На ровных стенах не было никаких признаков дверей.
— Интересно, а сокровища скоро будут? — произнес Старший, и его слова побежали по коридорам, затухая вдали пугающим эхом: «Ут… ут…ут».
— Словно к кому-то в желудок ползем, — тихо сказал Младший.
Как-то мне не по себе стало от этих слов. Даже захотелось побыстрее вернуться обратно и завязать с карьерой пирата.
— А может… — только начал произносить я не до конца додуманную фразу, как робот замер, настороженно подняв вверх палец.
И мы услышали…
«Ут…» — догнало нас эхо слов Старшего, оббежав корабль вокруг.
«Топ, топ, топ», — раздались шаги за поворотом коридора.
Довольно опасные на слух. И зловеще приближающиеся.
— Кто-то идет, — сказал Старший.
— Меткое замечание, — сказал попугай. Мы все разом уставились на птицу.
В это время из-за угла нам навстречу вышли двое. Один инопланетянин был очень высоким с синеватой чешуйчатой кожей и большими раскосыми желтыми глазами. С его макушки свешивалась длинная косичка волос, перевязанная красным бантиком. Второй… Да там и описывать нечего — просто здоровенная гусеница.
— Не люблю гусениц, — проворчал Младший.
— Приветствуем вас на нашем заброшенном корабле, — поднял вверх руку Синий-с-чешуйками (сказал он на всеобщем, так что мы его прекрасно поняли). — Я — Ав…
В это время Фераджо поднял пушку и нажал на спусковой курок. Мы и ахнуть не успели. Коридор заполнился дымом.
— Морок! — сказал Фераджо.
— Он — убийца! — завопил Старший.
— Он говорит! — воскликнул Младший.
— Ты говоришь? — удивился я. — А чего раньше молчал?
— А раньше все было нормально, — скрипящим голосом произнес робот. — Смотрите.
Дым рассеялся. Из тел поверженных местных обитателей, сдувшихся как воздушные шарики (меня едва не вывернуло наизнанку от их вида — нет, с карьерой пирата определенно пора завязывать), начал подниматься черный туман.
