Одну ночь мэтресса Далия провела, гуляя по Талерину в обществе инспектора Клеорна. Ничего, нормальный «спокушник», вот только усат и без высшего образования. Они обсудили пару тысяч проблем; потом, с самого раннего утра отправились кататься на лодке… У лодочника, помнится, тоже нервный срыв образовался, когда Далия принялась расспрашивать его о статистической вероятности переворота суденышка кверху килем, а Клеорн шевелил бровями и усищами и добросовестно брал на заметку каждое сказанное слово. Колобродить вторую ночь, без сна (не считать же полноценным отдыхом дрёму на коротком Напином топчанчике?) было тяжело, и Далия честно попыталась подняться на второй этаж «Алой розы» способом Джои.
Не повезло.
И на третий день Далия коварно поставила посреди пустого обеденного зала бутылку бренди. Насыщенный хмельной аромат расплылся по «Алой розе», отчего гвозди лихо сдвинули шляпки набекрень и пустились в одноногий пляс. Ньюфун учуял выпивку, выбрался из погреба номер девять — собственноручно выкопанного прямо под обеденным залом ресторации. И только гном, облизываясь, подошел ближе и сомкнул жадные ручонки на горлышке бутылки — мэтресса закричала «Давай!!!», заскрипел блок, установленный еще для мэтрессы Юлали, веревка, раскрашенная под цвет пола, подхватила гнома под мышки, натянулась, и тот оказался под потолком. Этакая гневная картофелина, раскручиваемая на тонкой ниточке.
Раскачивающийся под потолком брат и крепко стоящая на полу сестра, воспользовавшись случаем, припомнили друг другу все обиды долгого гномьего детства; Джое время от времени надоедало держать веревку, и тогда Ньюфуна, висящего на трех гвоздях и честном слове, встряхивало, и он начинал материться с удвоенной энергией; Далия тоном театральной злодейки требовала — лестница или жизнь… Да, весело получилось, ничего не скажешь.
Посещения Обители Премудрой Праматери Прасковии тоже были, относительно конечно, но вполне живенькими мероприятиями. Далия с удивлением обнаружила, что на койках Обители отдыхает шестая часть преподавательского состава — кое-кто безбожно симулировал, чтоб избежать ответственности за ночь Воцарения Гобелена, после которой мэтр Ходрих до сих пор пил успокоительные капли; кое-кто профилактировал, как, например, мэтр Григо, которого зачем-то вдруг захотела увидеть принцесса Ангелика… Мучающаяся обострением гастрита мэтресса Долли рвалась работать, но санитары наловчились перехватывать ее при попытке десантироваться из окна уборной. Далия с благословения директрисы университетской Библиотеки запустила в клинику четыре романа Фелиции Белль, пять любовных историй Мергалотты Бимз, трехтомник «Сердце красавицы» Жермуаны Опасной, и десяток рассказов Муркона Ниппельвинтера. Выздоравливающие алхимики наладили круговорот беллетристики по палатам Обители и пока не жаловались на скуку (хотя томик Ниппельвинтера, похоже, придется покупать новый — старый зачитали до дыр).
На этой стадии приятных воспоминаний Далия поймала себя на мысли, что слышит чей-то храп, и с неудовольствием обнаружила, что этот звук издает она сама. Так, никто не заметил? Студентов в аудитории значительно уменьшилось — остался один лишь Друбус, сосредоточенно черкающий черновик своего ответа; зато мух прибавилось… Сапиенсологиня задумчиво извлекла из чернильницы насекомое, попробовала нарисовать портрет Друбуса… Вышла откровенная гадость.
Вчера Далию донимал мэтр Лео. Не знает ли она, где прячется мэтр Лотринаэн? Ффррь! О боги, да она-то откуда может знать подобные вещи? Мэтр Лео грустно вздыхал, жаловался, что Лотринаэн куда-то спрятался, так, что даже «глаз» его не берет; может быть, мэтресса знает, куда? У инспектора Клеорна, который присутствовал при этом разговоре, как-то странно вытягивались-втягивались усищи; Далии даже показалось, что сыщик ее приревновал к волшебнику-полуэльфу — хотя с чего бы? Поэтому алхимичка запланировала устроить Лотринаэну разборку, почему это он заставляет Лео искать его, Лотринаэна, с помощью ее, Далии; поставила отметку в новеньком блокноте и благополучно выкинула волшебников и их поиски из головы.
— Ну? Друбус, вы готовы?
Бедняга судорожно замотал головой.
Ладно. Живописуем дальше. А не изобразить ли нам дракона? Говорят, есть такой тест — чем лучше человек рисует дракона, тем он умнее. Значит, у Далии должно получиться… получиться нечто офигительное, нечто суперское, нечто… нечто…
Десять минут спустя Далия прекратила бесполезные попытки, смяла листы, и решительно принялась набрасывать конспект разгромной статьи, в которой остроумно высмеивала практику диагностики уровня разумности как коррелята качества прорисованности огнедышащей ящерицы. Э-эх, диагносты!
— Друбус! — рявкнула Далия, дописав статью. — Я готова вас слушать!
— Еще минутку… пожалуйста, мэтресса!..
Но Далия была безжалостна.
— Так, начинаем. Быстро сюда! Сидеть! — студент, как послушная собачка, перебежал поближе к преподавательскому столу. Сел, высунул язык и задышал часто-часто. (фигурально выражаясь, естественно). — Какой у вас вопрос? Ага, представления о разуме мэтра Алпто и его работа «Диалоги». Замечательно. Слушаю.
Студент задышал еще чаще.
Далия уставилась на него тяжелым смертельным взглядом трехголовой цинской змеи.
Как и ожидалось, разразилась глухая истерика:
— Мэтр Алпто представлял человека… человека… он представлял человека… по-человечески он его себе представлял…
— И разум в его концепции?.. — подсказала алхимичка. Нет, правда, это ж натуральная подсказка!
— Разум в концепции мэтра Алпто занимает центральное место! — выдохнул Друбус.
Далия не стала спорить, и студент подумал, что ответил правильно.
— И что? — поощрила мэтресса спустя томительную минуту молчания, в течение которой Друбус бледнел, краснел и грыз карандаш. — Что, вы больше ничего не можете сказать?
— Могу! Конечно, могу!.. Это ж ого-го, сколько я всего могу! Вот только что я могу? — забормотал бедняга.
Далия решила помочь:
— Напоминаю. В качестве подсказки, чтобы освежить вашу память: мэтру Алпто приписывается очень известная метафора, которая объясняет разум…
— Точно! — оживился студент. Глазки его загорелись надеждой. — У мэтра Алпто есть метафора, которая объясняет разум!
Повисло молчание — выжидательное со стороны алхимички, и дефилирующее от счастья к своей логической противоположности — со стороны студента.
— И какова же эта метафора? — медовым голоском осведомилась мэтресса. — Вспоминайте, а то, чует мое сердце, мы тут до полуночи можем сидеть. Помните, там как-то упоминаются два коня и то, что ими управляет (18) Возможно, мэтресса Далия хотела услышать, что, согласно метафоре мэтра Алпто, жизнь несется, как колесница по краю узкой горной дороги, влекомая белым конем страсти и вороным — вожделения, а возница-разум, вцепившись в поводья, бултыхается сзади и напрасно хочет спастись… Мэтр Алпто принадлежал к поколению Великих, основавших Фносскую Академию Под Открытым Небом, и, говорят, проиграл фамильное состояние, делая неверные ставки на состязаниях колесниц. Наверное, он знал, что говорил, объясняя участие разума в играх страстей и вожделений именно так. (18)?
Друбус задумался. Почесал голову, почесал коленку и, для верности, поцарапал грудь под мантией, потом решился:
— Значит, два коня. Конь — животное, а значит, не разумное. — Видимо, в лице Далии что-то изменилось, потому как Друбус тут же исправился и поспешил перевести стрелки на более виноватого: — Ну, мэтр Алпто так считал. Во-оот… и, чтобы кони с пути не сбились, их в коляску запрягают попарно. Воо-от… Вернее, — вспомнил студент, — одну запрягают, а другую пристегивают, точно, пристегивают, а иногда и просто веревочкой, значит, ее того…
Далия закусила губу и, чтоб не расхохотаться, сжала кулачки.
— Но управлять лошадьми-то надо. точно? да, надо, — объяснял самому себе Друбус, — значит, нужны вожжи и кнут… Берешь, значит, кнут, и ищешь, с какой же стороны у него разум…
— Дорогой мой, — ласково обратилась к студенту сапиенсологиня. — Вас, случайно, не пугает, что душа мэтра Алпто не выдержит издевательств над своей теорией и наведается к вам среди ночи?
Когда до Друбуса дошел смысл мэтрессиной угрозы, он побледнел еще больше и сплюнул через левое плечо, отводя визит неупокоенного духа. После чего прибег к последнему доводу студента:
— Мэтресса! Так я ж учил!
— Др-рубус! — зарычала в ответ алхимичка. — Или завтра, или никогда! Чтобы к завтрашнему утру вы всё выучили! Или я за себя не отвечаю! Идите и учите! И посмейте не выучить — о, что я тогда с вами сделаю!!! Еще не знаю конкретно, но придумаю обязательно! Идите, и без ответов на экзаменационные вопросы не возвращайтесь!!!
