– Не отвиливай, это нечестно, – сказал Планкет с укоризной. – И не рычи так больше. Ужасно воняет серой.
– Ну, тогда сделайте где-нибудь маленькую царапину, – сказал Диммок.
– Ничего не выйдет, – сказал Сэм. – Судите сами. Ведь это всё равно что пытаться поцарапать броню танка. Нужен глубокий надрез.
– Ну-ка, дайте сюда этот меч, – сказал Диммок, потеряв терпение. Своей огромной лапой он поднёс меч к пасти, отхватил лезвие почти по самую рукоятку и швырнул обломок к ногам Сэма. – Если уж это их не убедит, значит, их не убедишь ничем!
– Признаться, старик, – сказал Планкет, – я рад, что ты – Диммок. Теперь мы знаем всю эту механику, и если есть здесь человек, который слышать не хочет про драконов, так это капитан Планкет.
– Да уйдите вы наконец! На чём мы остановились, Пегги? Ах да, на Туксе. «Для нового дела, которое я задумал, Тукс никак не подходит, у него нет ни предприимчивости, ни настоящего размаха. Можно было бы взять на испытательный срок одного из волшебников и поручить ему финансовые операции и налоговые дела фирмы».
– Железный малый, – сказал Планкет Сэму, когда они ушли с поляны. – Только тут он, кажется, малость пережал. Надо бы полегче. Кстати, старина, расскажи-ка мне об этой Энн Датон-Свифт.
Глава 15
СЛИШКОМ МНОГО НЕОЖИДАННОСТЕЙ
– Признаться, – сказала Энн Датон-Свифт Планкету, – я, как говорится, в колдовских делах ни бум-бум. Объясните, пожалуйста, дорогой шкипер, что тут было?
– Сию секунду, детка. Мальгрим примчался сюда, увидел, что Диммока и меня сцапали по приказу короля Мелиота, и выпросил у него разрешение взять нас в работу…
– То есть заколдовать вас?
– Вот именно. Меня превратил в Красного рыцаря, а Диммока – в дракона. И надо отдать ему справедливость – чистая была работка. Но старый Марлаграм – с виду-то он совсем развалина, а на самом деле малый не промах, – он тут же явился, хихикая, как полоумный, и побил Мальгримова туза.
– Только без этих карточных словечек, дорогой шкипер. Ненавижу бридж.
– И я тоже, – сказал Планкет. – Ничего не признаю, кроме покера. А говорил я вам… или, ладно, как-нибудь в другой раз. Так вот, старый Марлаграм предсказал, что Перадору будут грозить две опасности – лютый Красный рыцарь и дракон, ну, король и согласился, что тот, кто их победит, женится на его дочери. А это значило, что дело в шляпе, Сэм может не беспокоиться.
– Так вот почему здесь так торжественно празднуют этот, как бишь его? Никогда не слыхала раньше этого слова… ах да, сговор. А Сэм очень мил в своём наряде, правда?
– Да, король немного помешан на костюмах, но сегодня и он не скажет, что Сэм одет чёрт знает как. Всё по-перадорски!
Сэм, стоявший перед королём в ожидании Мелисенты, был в коротком плаще, камзоле и штанах в обтяжку. Правая штанина у него была зелёная, как незрелое яблоко, а левая – белая в зелёную полоску, камзол был нежно-розовый, а плащ – тёмно-зелёный.
– Будь у него ляжки потолще, – сказал Планкет, – ни дать ни взять актриса на мужских ролях в пантомиме. Должен вам сказать… Нет, лучше потом, дело терпит.
– Интересно, в чём будет Мелисента, – задумчиво сказала мисс Датон-Свифт.
– Что бы там ни было, а она заставляет себя ждать. Старый Мелиот теряет терпение. Поглядите на него. Ещё минута, и он взорвётся, а уж тогда кто-нибудь непременно угодит за решётку.
– Я не вижу ни одного волшебника, – сказала Энн, оглядывая переполненную банкетную залу.
– Наверно, заняты где-нибудь ещё. Но глядите… что это там?
Главный герольд, неправильно истолковав нетерпеливый взгляд короля, начал:
– Слушайте! Слушайте! Слушайте! Его королевское величество Мелиот, король Перадора, повелитель Бергамора, Марралора и Парлота…
– Нет! Нет! Нет! – взревел король. – Погодите начинать! Где наша дочь? Где эта несносная девчонка? Эй, кто-нибудь, ведите её сюда. И если она ещё не закончила свой туалет – всё равно ведите! Мы больше не можем ждать.
Сэм уже давно не находил себе места, а тут он заметил, что среди фрейлин, которые, подобрав юбки, со всех ног побежали разыскивать Мелисенту, Нинет не было. Не было видно и Мальгрима.
А вдруг они замыслили что-нибудь недоброе? Марлаграм, конечно, знает, в чём дело, но и его тоже нет.
– Несите факелы, – приказал король. Было уже поздно, и за окнами почти стемнело.
Фрейлины прибежали назад, размахивая руками и визжа:
– Ваше величество, ваше величество, принцессы Мелисенты нигде нет! Она исчезла!
– Исчезла? Вздор! Обыщите замок. Обшарьте всё. – Король Мелиот повернулся к своим советникам. – До чего ж похожа на мать! Сначала так и рвалась выйти замуж за этого типа, а теперь, когда мы дали своё согласие, исчезла перед самым сговором. Ну, вылитая мать!
– Государь, – внушительно начал главный советник, – я всегда считал, что женщины…
– И мы тоже, и мы тоже! – прервал его король. – Но найдите её, найдите, обшарьте весь замок. А где волшебник? Если не можете найти нашу дочь, найдите хоть кого-нибудь из волшебников.
Сэм подошёл к Планкету и Энн Датон-Свифт.
– Вы не видели старого Марлаграма? Нет? Ну, тогда все мы погорели, можете мне поверить. Десять против одного, что Мальгрим и Нинет снова что-то затеяли. Марлаграм! – крикнул он. – Где вы? Что с Мелисентой? Как мне её найти?
– Ступай в темницу, в самый дальний угол.
Голос, тихий, но отчётливый, донёсся словно издалека.
– Это вы, Марлаграм?
– Хи-хи-хи!
– Старик, ну ясно же, это он, – сказал Планкет. – Давай иди в темницу.
– Только смотри, Сэм, не испорть свой чудесный костюм, – сказала Энн.
– Да пропади он пропадом! Мне нужен факел. Ну, до скорого.
С факелом в руке Сэм протолкался через толпу, бурлившую вокруг него, бегом спустился по длинной лестнице и, задыхаясь, влетел в темницу. Торопясь пробраться в дальний угол, он забыл, какой здесь скользкий пол, шлёпнулся на спину и, болтая ногами в воздухе, заскользил куда-то вниз. С рёвом налетел ветер. Вокруг были огни, шум, толпы людей. Он с трудом поднялся на ноги в своём родимом мире – лучшем из миров, с позволения сказать. Встать ему помогли две девушки.
– Вот, Эдна, та самая расцветка, о которой я тебе говорила, – сказала одна из них. – Зелёная. Правда, миленькая?
– Где я? – спросил Сэм. – Что здесь происходит?
– Бросьте, кого вы хотите одурачить? Да ещё в этом костюме!
– Он, наверно, из павильона консервированного горошка, – сказала Эдна. – Такой павильон в виде средневекового замка, помнишь?
– Послушайте, никого я не хочу одурачить. Наверно, когда я упал, у меня отшибло память. Где я, и что тут такое? Похоже на «Олимпию»[6].
– Непременно наберу себе такой материи, – сказала Эдна. – Так вот, если вы действительно всё позабыли, это выставка консервированных и свежезамороженных продуктов тысяча девятьсот шестьдесят первого года.
– Большое спасибо, – сказал Сэм. – А теперь мне нужно разыскать одну мою знакомую. Раз я здесь, значит, и она должна быть где-то поблизости. Привет!
К его облегчению, костюм его не привлекал особого внимания, если не считать улыбок нескольких девушек и кривых усмешек мужчин. Он задержался у палатки, где пухлая женщина демонстрировала моментальное приготовление сбитой яичницы по методу миссис Милкин. Как только она, перевернув сковороду, выложила дымящуюся яичницу на тарелку, шестеро зрителей, собравшихся у палатки, начали расходиться. Пухлая женщина неприязненно поглядела им вслед.
– Не знаю, как вам здесь понравилось, – сказала она Сэму, принимая его за одного из своих, – а только по мне они хуже дохлых кошек. Всё говорили: «Вот погодите, приедем в Лондон». Ну вот мы и в Лондоне, верно? Нет уж, лучше Манчестер и Бирмингем. Заелись они здесь, вот что. Не хотите ли закусить, дружок?
– С удовольствием, – сказал Сэм. – Я голоден.
– Тогда сделайте одолжение, съешьте вот это. Каждую минуту может подойти наш коммерческий директор, так пусть думает, будто кто-то пробовал яичницу.
Сэм взял вилку, а женщина тем временем круто посолила и поперчила свою стряпню. Когда она протянула ему тарелку, на лице у него, должно быть, отразилось сомнение.
– Берите, яичница не так уж плоха. Правда, жидковата и малость припахивает, но у нас бывало и похуже. Если хотите запить, у меня под прилавком есть бутылка пива, только пейте быстро.
– А кто эта миссис Милкин?
– У неё фабрика яичного порошка в Нью-Джерси, дружок. Да ещё вторая такая же строится в Портленде, штат Орегон. Сейчас достану пиво.
– Я ищу свою девушку, – сказал Сэм, расправившись с яичницей и быстро проглотив пиво. – Её зовут Мелисента. Она блондинка, не крашеная, а настоящая и потрясающе красивая…
– Вот здорово!
– Она должна быть в средневековом костюме, как и я. Вы её не видели?
– Сегодня за весь вечер я не видела ни одного симпатичного человека, дружок. – И она обратилась к женщине, которая в палатке напротив рекламировала консервированный омлет. – Что это с ними сегодня? Куда они все тащатся? Ах да, на конкурс тортов из полуфабрикатов. – Она повернулась к Сэму: – Вы бы лучше поискали её на конкурсе тортов, дружок. Она, верно, где-нибудь там.
