— За работу! — скомандовал он.
— Есть, сэр! — отсалютовал старший матрос и повернулся к команде. — Что стоите?
Они тут же разошлись по местам. Кто-то поднимал паруса, кто-то занимался укладкой фалов, кто-то проверял крепеж якорей.
— Разобрать фалы!
— Ставить паруса!
— Кранцы на борт!
— Транцы? ?!
— Кранцы, тупица!
— Да я пошутил.
Капитан с одобрением смотрел на них. Это была хорошая команда. Правда, они содрали с него кучу денег. Но ребята, похоже, знали свое дело.
Они могли отличить якорную планку от кокпита, фок-мачту от бизань-мачты, рулевой компас от рукоятки фала и вант-путенсы от путен-вансов. И — боже! — они разбирались в подъемных стропах, шкотах, рифовых точках, шкаторинах, распорках, фоковых тросах, вантах, пиллерсах, носовых балках и ровных килях, умели поднимать брам-файлом реи над бом-салингом и клетневать трос! [22] Да, он не зря платил этим парням…
Ветер усиливался, корабль несло все быстрее!
В залив Желаний впадало более шести рей и он был самым большим источником пресной воды во всем загробном мире.
Земля была уже далеко. Вода в заливе пенилась и бурлила, волны бились о борт, и водяная пыль оседала на лицах.
— Мы на ходу, сэр!
— Я заметил. Курс на запад. По направлению к солнцу. Которого, впрочем, не видно.
— Я заметил, сэр.
— Не потерплю дерзости!
— Прошу прощения, сэр.
— Это тебе не воронье гнездо, парень.
— Да, сэр. Эта шхуна более или менее похожа на яхту.
— Так вот, постарайся вести себя культурно, или закую тебя в кандалы и брошу в трюм.
— У нас нет трюма, сэр.
— Заткнись! Спустись вниз и свари мне кофе.
На верфи можно было найти самые разные суда: барки и баржи, галеры и баркасы, но он предпочел классический вариант эпохи расцвета судостроения.
— Черт! Нужно придумать название для корабля.
Хорошо, что вспомнил.
— «Опасный» — так будет называться шхуна, — сообщил он команде.
Он сам понятия не имел, почему выбрал именно это название.
— Хорошее название, сэр. Э-э… может, не очень подходящее. Моряки — суеверный народ. Им не понравится.
— Да бог с ними, если они шуток не понимают.
— Ваша правда, сэр. Похоже, вы сегодня не с той ноги встали…
— Что-то все не так, как надо. И ужасная скука.
— Скука, сэр?
— Ну, вся эта загробная жизнь. Глупо как-то. Мне здесь не место.
— Не место, сэр? А где вам место?
— В другом мире. А этот… ну… он…
— Он истощает, вытягивает энергию, сэр. Это точно. Многие покойники так говорят.
— А ты что думаешь?
— Как сказать… В общем, это для меня просто работа, сэр. Я бессмертен, поэтому не знаю, что такое смерть. Думаю, штука не из приятных.
— Она способна высосать шар для боулинга через садовый шланг.
— Какой ужас, сэр!
— Что-то подсказывает мне, что я не принадлежу этому миру. Что-то тут не так, что-то не в порядке.
— Не могу помочь вам, сэр.
— Да, понимаю. Кстати, где мой кофе?
— А вот его несут, сэр.
— Как запахло солью!
— Она впереди. Выходим в открытое море, сэр.
— Это море Забвения!
Капитан глубоко вдыхал соленый морской воздух. В небе кружила одинокая чайка. Или это альбатрос.
— А что там?
— Скоро узнаем, сэр.
— «Я жажду путешествий, я хочу испить жизнь до последней капли».
— Это не жизнь, сэр.
— Замолчи хоть на минуту. Были в жизни моей и счастье, и горе, которые делил я с самыми близкими и с самим собой, бывало сидя на берегу, когда, борясь со шквалами, дождливые Хайады волновали мрачные воды.
— Хорошо сказано, сэр.
— Спасибо. Я прочел это на китайском печенье — знаешь, такое особое, которое предсказывает судьбу.
— Ого! Не может быть!
— Да где же мой чертов кофе, Телемах?
— Вот он, сэр.
Матрос протянул ему дымящуюся чашку. Он с наслаждением отпил обжигающий напиток.
— И пусть не будет мне помех, когда я выйду в море.[23]
Собрались тучи, закрывая светлеющее небо. Стало темно. Они проплыли мимо последнего островка между заливом и морем. Высокие волны брызгались пеной.
— Что-то уж слишком много помех.
— Не верьте предсказаниям, сэр.
— Постараюсь.
«Опасный» мчался в темную ночь.
Надпись на дверной табличке читалась с трудом: слишком витиеват был почерк. Но он знал, что там написано.
«Соединенное Братство Волшебников —
Комната 218».
Окрашенная в черный цвет, блестящая дверь выглядела очень внушительно. Но ни ручки, ни молоточка на ней не обнаружилось.
Трент провел рукой по поверхности. Гладкая, очень гладкая. И вибрирует. Напряжение было просто невообразимым.
Он отступил на шаг и осмотрел фасад здания с крышей из шифера и стенами из неотесанного камня. Трехэтажный домик с чердаком бросался в глаза из-за своих причудливых мансардных окон, заостренных кверху. Но в общем выглядел он очень уютным и безмятежным.
Трент снова подошел к двери и постучал. Ответом ему было громкое эхо внутри здания.
— Ну ладно, — сказал принц.
Он снова отошел и внимательно осмотрел дом.
Затем вдруг обернулся вокруг своей оси, взвихрив плащ, поднял руки и встал в театральную позу, которая обеспечивала прием энергии из небесной вышины. Затем от его рук стала исходить необычайная сила, направляясь прямо на блестящую черную дверь.
Дверь с грохотом открылась.
— Прекрасно, — сказал принц.
На улице собрались зеваки, Трент улыбнулся, помахал им рукой, но они тут же разбежались.
Он пожал плечами и заглянул внутрь здания. Там было темно. Подойдя к двери, он увидел узкий коридор, изгибающийся влево. Принц отступил и снова взглянул на небольшой уютный домик, размеры которого явно не соответствовали длине коридора.
— Ничего себе фокус.
Он вошел в здание и двинулся по мрачному коридору. Но не сделал и пяти шагов, как дверь с лязгом захлопнулась; стало совсем темно и тихо. Трент вытащил газовую зажигалку, поднял её, освещая себе дорогу. Перед ним был поворот. Наверху послышался какой-то шум: за приглушенным грохотом раздался пронзительный крик.
Звуки становились громче. Рычание, стоны, скрежет когтей и крики, крики…
Трент как ни в чем не бывало продолжал идти, беспечно насвистывая себе под нос.
Внезапно раздался крик такой душераздирающий, что принц от неожиданности остановился.
— Так-так… — Он улыбнулся каким-то своим мыслям.
За поворотом следовал ещё один, и ещё. Коридор вел в никуда.
Принц шел по этому лабиринту уже пять минут, ничуть не приближаясь к цели, которой, как это ни досадно, являлся для него сейчас туалет. Он ругал себя за то, что воспитание не позволяет ему справить нужду где-нибудь прямо тут, у стенки.
Зажигалка сильно нагрелась, пришлось её погасить и некоторое время постоять в темноте.
Когда он снова щелкнул зажигалкой, пламя осветило монстра с зелеными глазами и страшными когтями. Чудище двигалось прямо на принца.
— Эй, привет! — сказал Трент. — Не знаешь, где тут можно отлить?
— Себе в штаны, — прорычало чудовище, растягивая пасть в улыбке.
— О! — только и сказал Трент.
Но тут пламя погасло, и демон ринулся вперед.
Наступил полный мрак.
Затем пламя вспыхнуло снова, и раздался ужасный вой, а на пол что-то упало.
Монстр вспыхнул и развалился на части. Трент перешагнул тлеющие останки и пошел дальше.
— Ну ладно. Я уже насладился вашим шоу. Может, теперь могу воспользоваться удобствами?
Стоны и крики наверху усилились.
— Мне уже начинает это надоедать.
Словно в ответ пол приподнялся и завибрировал, а стены затряслись, будто от безудержного смеха.
— Ну, вы меня уже достали!
Тут же все затихло: прекратились грохот и тряска, умолкли звуки, напоминающие саундтрек к фильму ужасов. Впереди выявилась дверь, и он поспешил к ней.
Шагнув внутрь, Трент попал в небольшой кабинет, загроможденный письменными столами, книжными полками и настольными лампами. На двери в дальней стене висела табличка: «Личный кабинет».
В помещении находились двое. В углу за столом сидела женщина и стучала по клавишам странного устройства, похожего на старинную пишущую машинку. За другим столом возле двери коротышка в очках писал в большой конторской книге, часто макая длинное черное перо в граненую чернильницу. У него были редеющие волосы, болезненный цвет лица и крупные желтые зубы.
Мужчина поднял голову, женщина — почтенная дама с гулькой на голове и толстыми очками на носу — продолжала печатать.
— Что вам угодно, сэр?
Трент сунул зажигалку в карман.
— Что это за представление там было?
Клерк расплылся в улыбке.
— Это наш тест. И вы его сдали. Желаете стать членом Гильдии?
— А каков членский взнос?
