Я замолчал. Люч смотрит на меня. Не пойму то ли задумался, то ли ждет, что я скажу что-то еще.
— Ты от меня хочешь услышать объяснения? — спрашивает Люч.
— Может и не объяснения, но… было бы неплохо хоть что-то услышать.
— Я действительно просматривал названные тобой файлы. После неосторожности Дершога, я решил проверить говорит он правду или нет. Теоретически конечно.
— Взбрык сказал мне то же самое про себя.
— Я нашел нужные файлы, — продолжает Люч, — а Дельфу соврал, чтобы зря не нагнетать обстановку. Сам видел, как все восприняли рецепт Дершога. Мне больше нечего добавить.
— А мне от тебя больше ничего и не нужно. Сегодня утром, когда вы с Марингом ушли из санчасти, я нашел коробочку Взбрыка. Естественно никому не сказал, как пока что и не спешил с опросом коллег. В первую же очередь я решил осмотреть модуль, постараться найти, откуда взялась крепежная штанга, которой убили Дельфа. Я нашел место. Ее оторвали в отсеке с вентиляционными фильтрами. Этот сектор осматривал Взбрык. Когда я вышел из отсека, то чуть ли не столкнулся с ним. На вопрос: «Что ты здесь делаешь?» — он ответил, что решил размяться. Мол, тут посвободнее, а для коллег спокойнее. Остальное ты слышал.
— Прекрасно, — сказал Люч. — У тебя всего четверо подозреваемых. Я, Взбрык, Маринг и Патакон. Все улики против Взбрыка. Как кандидат он почти идеален. Пуглив, невыдержан, я бы даже сказал вспыльчив… Убить мог из страха за свою жизнь. Чем не мотив? Но улики, как на подбор, одна нелепее другой. Это наводит на мысль, что его кто-то пытается подставить, а тебя пустить по ложному следу.
Какое-то время мы молчим.
— Где сейчас эта книга? — спрашивает Люч.
— Я ее спрятал.
— Хотелось бы взглянуть. Действительно там то, о чем ты говорил? Хотя… нет. Не нужно. Не дай бог кто-то увидит или узнает… Нас может утопить даже маленькая волна. Кто знает о книге?
— Я, ты и Дершог.
— Это хорошо. Пусть так и остается.
«Черт! Почему мне кажется, что он действительно доволен тем, что про книгу знаем только мы трое? Это невыносимо! Как могут следователи жить, постоянно подозревая людей в убийстве, при этом прекрасно понимая, что большинство из них окажутся невиновными».
— Дельфа убили около восьми часов, — говорю я. — Я проверил протокол операций. Он удалил все файлы имеющие отношение к молекулярной, химической, клеточной и пищевой составляющей биологических видов находящихся на модуле.
— Похоже, он поверил в слова Дершога. Или решил, что в них поверят коллеги и хотел подстраховаться. Самый разумный шаг, который был сделан на модуле за последние три дня.
Люч ушел. Я какое-то время просто сижу и ни о чем не думаю. Но не долго. С тоской задумываюсь о шампуре шашлыка, бутылке «Алазанской долины» и паре мясистых помидорчиков. В животе начинает булькать. Как же хочется есть…
Чтобы хоть немного отвлечься, я иду в кают-компанию. У нас хорошая видеотека. По пути раздумываю, что бы посмотреть… Наверное, комедию. Нужно отогнать дурные мысли. Из кают-компании доносятся голоса птиц. Там кто-то уже слушает звуки природы. Не беда, надену наушники. По характерным бликам у правой стены угадываю работающий голографический симулятор.
Так и есть. В дальнем левом углу сидит Маринг. Только он сидит не в кают-компании, а у камня, на берегу реки. В десяти метрах от него стена леса. Пейзаж явно фиотерский. Хорошая планета — правда аборигены там слишком бестолковые — от того и тоскливая. Природа очень похожа на Землю.
— Не помешаю? — спрашиваю с порога.
— Проходи, — отвечает Маринг.
— Костерка не хватает.
Маринг берет с пола, а точнее с травы, пульт, набирает несложную комбинацию цифр, вытягивает руку с пультом перед собой, и рядом с ним возникает костер. Языки пламени танцуют свой магический танец, искры летят вверх. Маринг настраивает звук, сучья начинают мелодично потрескивать. Ощущение реальности окружающего мира стопроцентное. Прежде чем сесть рядом, пытаюсь ногой отшвырнуть в сторону небольшой камень. Прекрасно понимаю, что он ненастоящий, что его нет в кают-компании, но рефлексы делают свое дело.
— У тебя есть ко мне вопросы? — устало спрашивает Маринг и тут же отвечает: — Я был вчера в санчасти, листал файлы в компьютере.
— Смотрел последние анализы?
— Нет. Меня заинтересовало, насколько мог пошутить Дершог, а насколько сказать правду. Не конкретно про артулунков, а в принципе.
— Ну и как?
— Я не химик, но… насколько я понял, теоретически это возможно. Ты, наверное, меня подозреваешь… Правильно. Ведь это я нашел тело. Свидетелей нет. Тюкнул Дельфа по голове, а сам бегом к Лючу, кричать что убили.
Я молчу. Честно говоря, мне просто нечего сказать. Я устал от версий за и против. У меня вообще складывается впечатление, что если сейчас возникнет необходимость доказать вину любого в убийстве Дельфа, я это сделаю не напрягаясь. А через пять минут так же легко смогу доказать обратное. Я сделал правильный выбор, когда поступил в радиоэлектронный институт, а не в юридический.
В дверях появляется Патакон. Останавливается. Смотрит на нас и сопит. Мы с Марингом молчим. Патакон молча проходит к столу с шахматами, садится в кресло.
— Никто не желает партию?
Маринг отрицательно качает головой. Патакон начинает расставлять фигуры. Я встаю, подхожу к столику, сажусь в кресло напротив.
— Какими будешь играть?
— Все равно.
— Тогда мой белые, — говорит Патакон и перемещает коня с g8 на f6.
Я двигаю пешку с d2 на d4. Патакон играет хорошо, это все знают. Честно говоря, я даже и не собираюсь выигрывать. Первую партию я ему быстро проиграю. Нет, не в лоб, конечно, сделаю вид что задумал пакость, а она не получилась. Нужно хоть немного поднять артулунку настроение. А вот вторую… мы еще посмотрим, чья стратегия сильнее.
Через час достаточно вдумчивой игры счет два один в пользу Патакона. Я так увлекся игрой, что искренне и близко к сердцу принимаю поражения. Патакону кажется все равно, выигрывать или проигрывать, он получает удовольствие от самой игры. От комбинирования ходов, от предугадывания ситуаций. Игра ради удовольствия. Я всегда завидовал людям, умеющим спокойно смотреть на мир. Без истерики и эйфории.
— Что ты делал в санчасти? — спрашиваю я, делая короткую рокировку.
— Когда? — невозмутимо спрашивает Патакон.
— Вчера.
— Давление мерил.
— Тебя видели за компьютером.
— Когда?
Ловлю себя на неожиданном приступе гнева. Осторожно делаю глубокий вдох. Беру себя в руки. Успокаиваюсь.
— Вчера.
— Кто?
— Я.
— Информацию искал.
Патакон отступает слоном. Ой-ой-ой. Какую бяку он мне приготовил…
— Какую информацию? — спрашиваю я и отступаю ферзем.
— Может меня съесть Дершог или подавится.
— Ну и как?
— Этот не подавится.
— Боишься?
— Опасаюсь. А ты не боишься?
— Я — нет.
— А зря. Таких, как ты, на него троих надо.
— Значит, ты всерьез веришь в угрозу своей жизни?
— Дельф тоже не верил.
— Но его же не съели.
Патакон поднимает глаза и смотрит на меня как всегда спокойно, но в последнее время еще и немного грустно.
— А откуда ты знаешь? Может, ему кто-то уже ноги обглодал. Ты что проверял тело?
— А с чего ты взял, что кто-то должен обглодать ему ноги?
— Кто-то же должен иметь с ним молекулярную и биохимическую совместимость.
— Совсем необязательно, что кто-то из наших.
— Необязательно, — соглашается Патакон. — Шах.
Взбрык почти вбегает в кают-компанию. Мы с Патаконом поворачиваемся в его сторону, Маринг, заслышав шум, открывает на несколько секунд глаза и, увидев, кто пришел, снова закрывает их.
— Вот вы где… — говорит Взбрык. — А я по интеркому ищу, нет никого в каютах… — и садится рядом с Патаконом.
Я хмыкаю. Вывожу короля из-под удара. Сейчас начнет давать советы…
Так и есть. Через шесть ходов Взбрык предлагает срубить моего коня. Патакон на советы не реагирует. У него своих идей полно.
Проходит еще десять минут, я таки проиграл партию. Нелепо проиграл. Но ничего уж не поделаешь.
— Будешь играть? — для приличия спрашиваю Взбрыка.
— Плохо играю.
Патакон встает из кресла.
— Расставляй, — говорит он и выходит из кают-компании.
Я расставляю фигуры. В коридоре слышатся голоса. Взбрык настораживается. Смотрит в коридор но, похоже, ему не видно разговаривающих, и плохо слышно о чем они говорят.
Входит Люч.
— Какие новости, капитан? — спрашивает Взбрык.
— Новости есть, — говорит Люч и идет к шахматному столику,
Я смотрю на него, Маринг встает с травки, подходит к нам.
— Хорошие или плохие? — уточняет Взбрык.
— Сейчас все соберутся, и я объявлю.
— В чем дело, адмирал? — от порога гремит Дершог. — Зачем ты просил меня прийти?
