— Черт, и где же мы? — ворчал про себя Носатый, ускоряясь на ходу. Он довольно прилично обогнал остальных.
— Ба! Да это же Азгардберген! — воскликнули в один голос Линда и Нинетта, — Мы на северо-западе, в горах. Ребята, это мир без магии!
Макс, Шилла и Артур встретили это утверждение вытянутыми лицами, на что Линда рассмеялась:
— Успокойтесь, драконы и оборотни природные способности сохраняют!
Ну, раз сохраняют, то они и решили обернуться. Макс, перекинулся огромным голубым тигром и подошел к Линде, та слегка шарахнулась в удивлении, когда услышала его низко рычащий обертонами голос:
— Садись, я двигаюсь через лес намного быстрее.
Уммм, покататься на тигре… Конечно!
Пары дракон-всадник тоже заняли свои места, а потом молодым пришло в голову устроить соревнование, кто добежит (или долетит) быстрее. Так они мчались по древнему лесу, проскакивая меж стволами могучих елей, смеясь и пугая криками ворон, и выскочили к выходу на большую поляну среди скал. А там остановились как вкопанные.
На краю поляны, скрытый за деревом стоял победитель — Джеффри Носатый. Стоял в смятении и сжимал кулаки, не зная, что ему делать. Потому что на его глазах розово-огненный крылатый лев, на спине которого виднелась фигурка женщины, приземлился у подножия башни на траву и бережно спустил даму на землю.
А потом обернулся Петрелионом! И дама обняла его, а он стал нежно целовать ее. А дама-то — Матильда!
Это был удар.
Джеффри смотрел на них и чувствовал, что его предали, его обманули. Нет, его ОБМАНУЛИ! Обманули как ребенка, которому посулили конфетку и не дали. Отняли у него его законную победу…
Вид у Главы Голубой лиги был такой несчастный, что Линда, обрадовавшаяся было при виде счастливой бабушки, не смогла удержаться и кинулась к нему со словами:
— Джеффри, не надо…!
А вот тут уж тигр не выдержал! Раздалось грозное рычание, заставившее всех обернуться. Максимилиан уже сменивший обличье, стоял, сжав кулаки:
— Нет, Глава! Ее ты не получишь! Отойди от него Линда! Ему все равно, чью жизнь губить, как ты не понимаешь!
Испуганная Линда замерла, а Джеффри… Что ж, тот готов был с кем-нибудь как следует подраться, и настроение у него было вполне соответствующее. А потому он шагнул Максу навстречу, снимая на ходу верхнюю одежду.
— Что, заранее раздеваешься? Не надейся, я не стану тебя трахать! — съязвил тигр.
— Ах ты, щенок! — процедил Джеффри.
Вот сейчас он всерьез разозлился.
Бойцы уже сходились, как в тот момент на поляну выскочило еще несколько спасателей. Впереди мчалась обернувшаяся тигрицей Малена, за ней Иренисса и Олениель, а замыкали группу прапорщик Фурсенко и пара самых быстроногих эльфов из Голубой лиги. Крик Малены раздался на всю округу:
— Нет! Макс! Нет!
— Что, боишься за своего любовничка? — съехидничал Джеффри.
И тут она не выдержала:
— Идиот! Он мой сын!
— Сын? — не понял Носатый.
— Да, сын, — подоспевший в этот миг прапорщик ловко сдернул с Максимилиана полумаску.
Неудивительно, она держалась магией, но в этом мире обычная магия не действовала. И тут всем явилось то, что сыну Главы голубых тигров приходилось скрывать почти с самого рождения — выдающийся нос. Точно такой же, как у его папеньки.
Немая сцена.
Где-то через минуту Джеффри протянул руку, словно желая коснуться Максова носа и проблеял:
— Ээээ… сы… сын…???
— Сын, черт бы тебя побрал! — в сердцах крикнула Малена.
— Сы… сын? Но я не знал…
— Конечно, ты не знал!
— Нас… наследник… — пораженный Джеффри продолжал бормотать на своей волне, явно с трудом воспринимая то, что происходит вокруг.
Макс стоял, тяжело дыша, переводя взгляд с матери на внезапно обретенного отца, пораженного услышанным. Ему было страшно непривычно без маски, которую носил всю жизнь, и вместе с тем, тигр хотел, чтобы отец его признал. Безумно хотел, но никогда бы никому не признался.
— Сын… — Джеффри наконец очнулся и сгреб тигра в охапку.
Макс не решался обнять его в ответ, но ни за что не смог бы оттолкнуть. Они так и стояли, покачиваясь. Потом Носатый отодвинулся, глядя в лицо парня, вдруг ставшего его сыном, улыбнулся и слегка коснулся кулаком его носа, точь в точь такого же, как его собственный. Сын ответил ему тем же жестом. Примирение состоялось.
В глазах у Малены стояли слезы, Иренисса мечтательно вздыхала, а прапорщик, ощущавший себя вершителем судеб и купидоном одновременно, кашлянул. Ибо не все дела еще закончены. Это вернуло Его Величеству королю Северных эльфов ясность мышления. Теперь надо просто все сделать быстро, чтобы никто не успел передумать.
— Мадам Малена, — он все еще смотрел в глаза сыну, произнося эти слова, — Прошу Вашей руки. Станьте моей королевой. А наш сын будет моим наследником.
Он не смотрел на нее, говоря эти слова, он не просил ее сердца, только руку. Но он признал сына. Он дал ему то, что у Максимилиана было отнято обстоятельствами рождения.
— Да. Я выйду за тебя, — в глазах стояли слезы, но голос тигрицы был спокоен.
Джеффри Носатый подошел к ней и поклонился:
— Благодарю, мадам.
— Но. У меня есть несколько условий.
— Условий? Я слушаю.
— Бракосочетание пройдет в Ривернорде, Вы официально признаете Максимилиана своим сыном и наследником.
— Я это и собирался…
— Я не закончила. Наш брак будет фиктивным и продлится один год. После этого мы разведемся, и я вернусь в свой клан голубых тигров, чтобы снова стать его Главой.
Не очень радужно, но на данный момент это Джеффри устроило. Разве он не сохранял свободу, даже женившись? Кроме того, гарантированно получал взрослого наследника! Не это ли он предлагал в свое время Матильде как идеальную модель брака?
— Я согласен.
Но почему тогда внутри у него такое странное чувство…
Однако действо не закончилось, и не все участники успели высказаться.
Макс подошел к Линде, взял ее за руку и повел удивленную девушку к не менее удивленной леди Матильде, простоявшей все это время в объятиях Петрелиона, который в свою очередь был готов сражаться хоть со всем миром за право обладания этой женщиной. Слава Богу, сражаться не пришлось!
— Леди Матильда, я прошу Вашего разрешения на наш брак с Вашей внучкой, принцессой Линдириэль.
Принцесса Линдириэль приоткрыла рот от возмущения и выпалила:
— А ты ничего не забыл, тигренок?
— Как ты меня назвала? — Макс расплылся в улыбке.
— Я спрашиваю, ты ничего не забыл?
— Прости, — он галантно встал на одно колено и произнес, — Ты выйдешь за меня?
— Это зависит… — она замялась.
— От чего зависит? Скажи, и я все сделаю! — тигр занервничал.
— Дурень, скажи уже ей что любишь! — проворчал Петр Сергеевич, работавший сегодня купидоном.
— Ах да… — смешался Макс, — Я… я… это… я люблю тебя…
— Правда…? — Линда краснела, дамы млели, мужчины подкатывали глаза.
Тигр кивнул, и спросил:
— А ты?
Принцесса Линдириэль покраснела как рак и кивнула.
— Нет, скажи, — тигр не унимался.
— Да! — девица разозлилась.
— Даю вам свое благословение, — Матильда вмешалась очень вовремя, а не то они умудрились бы поссориться.
Ей тоже предстояло сделать заявление:
— А мы с Петрелионом, вот, тоже решили пожениться.
Петрелион сиял, принимая поздравления, и на заковыристый вопрос Джеффри, как ему удалось перекинуться и почему львом, ответил уклончиво:
— Это все благодаря Матильде.
— Вот так и редеют ряды Голубой лиги, — прошептал Олениель на ухо Ирениссе, — Лучшие всегда уходят первыми.
Она взглянула на него и сказала:
— Оли, друг мой, поверь, ты и есть самый лучший!
Друг! Это так здорово!
* * *
Пока великие события происходили на поляне, два дракона незаметно отошли подальше, им тоже нужно было поговорить. Турнир ведь заканчивается, придется расстаться. Оба сменили облик, большой голубой дракон стоял рядом с маленькой толстенькой дракошей цвета манной каши и, прикрыв глаза, скользил ноздрями вдоль ее шейки, бесшумно втягивая воздух. Чудесный запах кружил ему голову, а Ставра затихла, не зная, стоит ли ему признаваться, что зовут ее не Шила, и что выглядит она совсем иначе.
Вот так и застал их папа Хорхес! На его громовые проклятия Артур резко развернулся, а, увидев огромного черного дракона, явно собирающегося отнять у него самку, угрожающе зарычал и расправил крылья, вмиг превратившись в машину смерти.
— Папа, — пискнула Ставра и вынырнула из-за спины Артура, сменив облик на свой истинный.
Артур был поражен, только что была вроде как белая толстушка, а сейчас изумительная красавица, точеная, черная с ярким отливом цвета морской волны. Так и остался с выпученными глазами, но угрожающей позы не переменил. А черный дракон грохотал:
