Приближался день Икс. Наш лагерь затаился, мастеря и тренируясь. Куратор подозрительно принюхивался, решив, что наше воодушевленное настроение результат принятия на грудь запрещенных веществ. Видимо к подобному выводу пришли и его коллеги групп-соучастников.
— Соображают на троих, — докладывали домушники, — и сразу же после этого начиналась проверка на координацию. Пройдите по белой линии держась за нос, — бубнил он. И мы скакали вприпрыжку, придерживая пальцем кончик носа.
— Подозрительно, — выносил он свой вердикт и отпускал восвояси.
И грянул бал. Точнее грянуло построение двух противников на плаце — Золото и Серебро.
Именно такие нашивки украшали наши комбинезоны цвета хаки.
Разноцветный ирокез доктора оставил неизгладимое впечатление на противника. Кажется, за ним будут гоняться сразу несколько недальновидных представителей противоположного лагеря. Я посмеивалась, представляя их удивление, при обнаружении хохолка в непролазной чаще, они обязательно увязнут в ней основательно. Стремясь к несбыточному. Так как под комбинезоном доктора присутствовал не один десяток хохолков.
— Кто ж этим идиотам доктор, — потирал он руки, выслушивая последние наставления самого матерого домушника.
Куратор медиков смотрел на него во все глаза, не понимая, что случилось с заслуженным доктором и почему на его голове радужный гребень, навевающий закономерный вопрос о вменяемости подопечного. Кураторы противника преждевременно праздновали победу, глядя на наше разношерстное стадо.
А я же видела, как в глазах Трампина разгорается понимание, в какую задницу влечет Золото их высокомерная Королева.
Я подмигнула ему, а он оттопырил большой палец из прижатого к бедру кулака.
— Ну что ж, без обид, пленных я не беру, и вам не советую, — озвучила последнее напутствие своим, когда мы сложили своими ладонями солнышко.
На полянке присутствовали непролазные заросли — одна штука. Проблескивающий разноцветный хохолок в этих зарослях — одна штука. Рыцарь без страха и упрека, ломанувшийся в хитросплетение веток с колючками — одна штука. И два поджарых тела, аккуратно срывающие золотые нашивки с рукавов, свешиваясь с веток деревьев, наклоненных над природной ловушкой. Переход в статус гражданских, бравый рыцарь воспринял скорее не верящим взглядом, но на этот взгляд среагировала только пичуга, которая рассматривала разноцветные волосы в качестве утеплителя для своего гнезда. Убедившись в том, что означенный индивид больше не лезет в центр зарослей, ведет себя тихо, стараясь по возможности сдать назад, обгадила его с высоты своим восторгом, весело оглашая окрестности кличем победы.
С другой стороны, на этот щебет пришел еще один «умный» и так же, как и собрат застрял среди буйства зелени, скрывающей опасные иглы-крючки.
— Два, — сказали с веток два брата акробата.
И на возмущенные трели пичуги прилетели ее собратья, с резвостью метя еще одного гражданского.
Тихо крадущийся среди деревьев гроза контрабандистов наткнулся на живописно раскинувшийся «труп» противника с вывалившимся языком. Мысль о несчастном случае и помощи женскому телу перекрыла установки, озвученные перед соревнованиями.
— Упс, — сообщил оживший труп, отдирая липучку на груди, в момент, когда объект пялился на развороченное декольте. Чем заставил отскочить бравого служителя на пару метров к поджидающему за стволом доктору.
— Свободен, — сообщил доктор, отдирая нашивку с рукава, хотя объект и попытался извернутся, в надежде спасти честь мундира.
Троица фей, выскочившая на пересекающего прогалину военного, и носящаяся по кругу перед ошарашенным мужчиной повизгивая и истеря, напрочь снесла установки и превратила того в «труп» с легкостью бабочек однодневок.
Служители закона, не верящие в то, что перед ними вымпел противника, на мирно облокотившейся на ствол спине противника, и ринувшиеся друг перед другом в погоню за улепетывающим со всех ног объектом, в пылу этой погони по кругу, только заходя на третий вираж услышали сообщение, что гражданским бегать не пристало. И что своей беготней они еще и штрафные очки заработали.
— Ловкость рук и никакого мошенничества, — сообщил им, сползающий по стволу упитанный неприметный мужчина.
Свиснув ёкаи, они отправились сменить место дислокации, посчитав, что ловить на живца интереснее, чем сидеть в засаде.
— За раз — одна нашивка, в этом случае обуславливала необходимость провести преследователей по кругу не единожды.
Доктор с ирокезом, падающий ласточкой в вырытую и замаскированную яму перед носом почти догнавшего противника, лишаемого нашивок, неслышно выскакивающих из травы представителями не совсем законопослушных граждан.
— Как? — вопрошает он, извлекаемого из ямы доктора.
— Вам батенька, — отвечает тот, не мешало бы под ноги смотреть. — Глядишь и рассмотрели бы не только меня.
Безотказно сбивающий настройки хоровод наших девушек, бегущий мимо на достаточно безопасном расстоянии с визгом и криком медведь, будит в мужчине не разум, а жажду блеснуть бицепсами.
Он прется в заросли малины, на мастерский рык Скорпа, и остается в малиннике, с утешением в виде спелых ягод. Это блондинка приложила руку к одной из нашивок подкравшись к нему под рев со спины. А две другие экспроприировали наши мужчины.
Я же лично нацелилась на одну очень непорядочную и горделивую особу.
Финалом операции по нашим планам предстоял захват вымпела. И ошивающаяся под подобием сосны Королевна в компании трех накачанных мачо, представляла лакомый кусочек.
Я с облегчением выдохнула, не обнаружив в их компании Трампина.
— Что ж сыграем в прятки, — сказала я, кивая последнему в нашей команде нелюдю. Представители его вида обладали одной не афишируемой особенностью. Они создавали шелковую паутину. Которая была сверх липучей пол часа после создания, а затем, затвердевая превращалась в драгоценную нить.
Вот в эту сеть мне и предстояло заманить единственную представительницу команды Золотых.
— Бежать следует грациозной ланью, выскочив на поляну, тормози, падай, а затем вставай и прихрамывая ковыляй в кусты, — наставлял меня Грхум. — Я приподниму вот эти ветки. — Он указал на длинные плети, — и опущу, как только поднырнешь под них. Но лучше нагибайся пониже, а то мало ли что.
— Ах, — думала я, когда растягивалась прямо перед всей честной компании на «скользкой» траве, — во мне пропадает актриса.
Ускакивая в обратном направлении кривой козой, я слышала ликующие нотки в голосе Королевы — я сама ее возьму, Стасик, давай опустим ее с небес на землю.
Стоит ли говорить, что мы предполагали подобный расклад, и поэтому для сопровождающего Грхум приготовил липкое лассо.
— А можно я ее съем, — спрашивал он, десять минут спустя. Увязшая в паутине женщина оставила попытки выбраться и только зло дергала полушариями пятой точки.
— Прости, Стасик, ничего личного, — я и мой необычный напарник сорвали золотые полоски с рукавов его формы.
— Пусть затвердеет, — кивнула ему, прислушиваясь к крикам за спиной, пошли, пока поможем нашим.
А под сосной два амбала пытались стащить с сосны легкого паренька, которого акробатическим этюдом подбросили к вражескому вымпелу наши. Пока один из них, прикрывал тылы, второй пытался влезть повыше.
— Сколько еще у нас времени? — спросила у Грхума.
— Как раз для этих двоих хватит, ответил он с удовольствием рассчитывая траектории.
Стоит ли говорить, что мы победили?
Наверное да, потому что подведение итогов, вдвойне приятно, если эти итоги по достоинству оценены не только судьями, но и бравым генералом в отставке.
Штормиус, наблюдавший за эпическим сражением встретил нас осипшим голосом.
— Ледания, — перед всей честной компанией объявил он, — по тебе плачет Тайная служба.
— Нет уж, — поблагодарила я его, — спасибо за доверие, но у меня Черныш.
Я не рискнула упоминать Трампина, который хоть и лишился всего одной нашивки, но все же умудрился сорвать пару с наших, и в целом на фоне удручающих результатов остальных Золотых выглядел не так уж и плохо. Но куда ему до меня, — крутилась назойливой мухой мысль, — хоть бы Черныш не передумал, после такого фиаско.
