Как я и ожидал, вскоре послышался характерный стук каблучков по коридору, а затем открылось окошечко в двери. На тот случай, если бы первым показался Демьян, я приготовился к очередному точному плевку. Краем глаза уепел заметить, что и Антип тоже приготовил для того же получателя второй сапог. Однако ратник, наученный горьким опытом, благоразумно пропустил даму вперед. Мы, как люди воспитанные, несмотря на накопившиеся претензии, выполнить задуманное не смогли. В любой ситуации, даже в самой критической, надо прежде всего оставаться человеком. Вот не отняла бы Сантана у меня мои способности, прибил бы ее, не задумываясь, а оскорбить женщину не могу ни при какой ситуации.
— Ну что, мальчонка, вот ты и попался.
Услыхав такое приветствие, я несказанно удивился. Ну да, Антип, конечно, словно юнец, наделал много глупостей, но не мальчонкой же его называть! Однако дальше мне пришлось удивляться еще больше.
— Ты головой-то не крути, с тобой разговариваю! — Так, значит, она мне?! Ну это уже ни в какие ворота!
Я, между прочим, «Кедровый скит» окончил, бороду, наконец, отрастил и женюсь вот-вот, а она так уничижительно ко мне обращается!
— Вы это мне, бабуля? — самым ангельским голоском, на который был способен, уточнил я.
Хм, мое приветствие так же пришлось по вкусу княгине.
— Не хами! — взвилась Сантана. — Не забывай, что ты в моей власти!
— А вот это фигушки, — тряхнул я шевелюрой. — Это все мужики в городе в твоей власти, а я предпочитаю женщин помоложе.
— Ты?! — зашипела Сантана и в одно мгновение утратила весь свой лоск.
— Я, — не стал разубеждать я княгиню. — А что тут, собственно, удивительного? Я молодой, красивый, полный мужской силы, так что же вы от меня ждали? А вы, бабушка, успокойтесь, в ваших летах надо беречь здоровье, а то покричите, понервничаете, пакость какую-нибудь излишне мерзкую сотворите, а назавтра, глядишь, и не проснетесь.
— Замолчи! — еле сдерживалась Сантана.
— Позволь, я ему горло перережу! — взмолился из-за ее спины Демьян.
Вот это мне и надо было. Согласно моему простенькому планчику доведенная до белого каления Сантана разрешает Демьяну расправиться со мной. Больше стражи рядом со странной парочкой нет, так что я запросто могу скрутить вместе с Антипом мерзкого прихвостня. Мне бы только за пределы камеры выбраться, а уж там-то я погуляю от души.
Однако Сантане всё-таки удалось взять себя в руки.
— Нет, — уже несколько успокоившимся голосом отрезала она, — я приготовила для него нечто другое.
— Хм, эта фифа еще и готовить умеет? Никогда бы не подумал. Наверняка что-то не сложнее яичницы.
— Да, болтун ты первостатейный, — всё с той же противной улыбкой, совсем спокойным голосом молвила Сантана. — Однако в нашем деле это не главное.
— Да ну? Может, вы мне расскажете, что главное в нашем деле?
— Расскажу. Коли наставники тебе за столько лет прописную истину не вбили. Главное — голова, — торжественно объявила Сантана и тут же добавила: — А она у тебя пустая.
Вот грубиянка, да я первым учеником в скиту был! Да я ее, да я ей… В общем, потом решу, что с ней сотворю.
— Что зубами-то заскрипел? — продолжала она гнуть свою линию. — Небось придумываешь, что со мной сделаешь, когда выйдешь отсюда? Так можешь расслабиться, живым ты отсюда не выйдешь.
Интересно, уж не она ли мне в этом помешает?
— Думаешь, если тебе пару заклинаний показали, так и колдуном уже называться можешь? Ну, если тебе от этого легче станет, то продолжай и дальше себя тешить. Небось колдовать-то уже пробовал?
Теперь настала моя очередь тихо сатанеть и сжимать кулаки от бессилия.
— По глазам вижу, пробовал. Ну и как, получилось? И не получится! Нет у тебя колдовской силы в этой комнате. Молоко еще на губах не обсохло, чтобы со мной спорить. Тоже мне колдун, даже посоха с собой не взял!
Только бы сдержаться! Ведь она того и добивается, чтобы я вышел из себя.
— Жить-то ты, конечно, некоторое время еще будешь, но вряд ли захочешь. Сперва-наперво мы казним Антипа как вора, пойманного на месте преступления. Далее, согласно тем же мудрым законам, всё имущество премьер-боярина идет в доход казны, а ваша мелкая рыжая пигалица отправляется прямиком на улицу. Несложно представить, сколько протянет ваша белоручка без гроша в кармане и без единого родного человека на всём белом свете. Ну а тебе будет вынесен заочный приговор с пожизненным заключением в этой самой камере. А что? По-моему, прекрасно придумано: из-за тебя погибнут близкие тебе люди, а ты будешь не в состоянии не то что помешать этому, а даже отомстить.
Ну всё, теперь она разозлила меня по-настоящему. Во-первых, рыжей пигалицей мою избранницу могу называть только я. Во-вторых, терем Антипа мне стал как родной, и менять жилплощадь в ближайшее время я не намерен. Ну и в-третьих, тесть какой-никакой, но родственник, и казнить его я не позволю. Отсюда вывод — Сантана напросилась на большие неприятности. И не будь я Даромир, если не изведу эту кошку облезлую.
Как ни странно, меня отпустило. И чего это я так разнервничался? Теперь всё ясно и понятно — вот он, враг, и этот самый вражина угрожает не только мне, но и всей моей пока еще малочисленной семье. Выход из сложившейся ситуации мог быть только один — я ее замочу. Как, спросите вы? А не знаю пока, но замочу точно. Хотя кое-что весьма важное из пламенной речи Сантаны я всё-таки для себя уловил. Сама того не желая, она подтвердила мою догадку, что силы я лишен только в этой комнате. Что ж, тогда всё становится проще, я-то, грешным делом, боялся, что она совсем из меня ее высосала.
Пока я обретал душевное равновесие таким вот нестандартным способом (так медовухи же наколдовать не получилось!), Антип не удержался и принялся спокойно, с присущей ему основательностью, высказывать всё, что накопилось у него на душе. Накопилось не так чтобы очень много, но зато уж выразил он это очень красочно и витиевато. К некоторому удивлению, я даже услышал парочку незнакомых мне сравнений и оборотов. Надеюсь, у него ума хватило не обучать дочку всему, что он знает сам?
Надо заметить, что этот экспромт Сантана слушала с лукавой улыбкой на лице. Видимо, она и впрямь получала удовольствие, когда человек выходил из себя. Что ж, по большому счету, я понимаю Антипа, я и сам-то еле сдержался. Однако вынужден прервать своего будущего тестя, так как пришло время появиться на сцене грозе спиногрызов, черных колдунов и прочей нечисти, будущему победителю не менее противной ведьмы, его говорливому величеству Даромиру:
— Простите, пожалуйста, а можно мне перед смертью задать вам один, так сказать, интимный вопрос?
Антип с Сантаной с удивлением переглянулись.
— Задавай, — ответили они почему-то хором и уставились на меня.
— Скажите, пожалуйста, а чудесный шрамик вам на память от какой-нибуть более удачной соперницы достался, или вы просто на ежа неудачно сели?
Естественно, я взирал на Сантану самым невинным взором. Наши глаза опять встретились: мои голубые И ее зеленые. Реакция была похожая.
— Мышь?!
— Да, гражданочка, даже для вашего возраста спутать человека с мышью — это чересчур.
— Наглец! — к моему великому удовлетворению, взвилась княгиня. — Это тебя твоя кормилица научила подглядывать?!
Кажется, я попал в точку. На такую реакцию даже не рассчитывал. Ну что ж, будем действовать в том же направлении.
— Вы зря так кипятитесь, бабушка, могу сказать вам со всей ответственностью, так сказать, как профессионал, что этот шрам лучшее, что у вас есть.
Вместо ответа последовал взгляд, сила которого вполне могла вызвать заурядный пожар. Хорошо еще, что темница каменная, а лично я могу выдержать и не такое.
— Ты еще ответишь за это! — наконец бросила княгиня и резко повернулась. Уже из коридора донеслась ее фраза, брошенная Демьяну: — Есть-пить не давать и никого к ним не пускать!
Вот ведьма! Я ей, можно сказать, комплимент отпустил, а она меня законной пайки лишает? Ну нет, то, что мне положено, я получу даже в темнице.
Вдруг в моей голове трепыхнулась мысль, я замер, чтобы ее не вспугнуть. Ведь совсем недавно я что-то слышал про даму со шрамом на попе и с зелеными глазами! Но вот хоть убейте, не помню когда и от кого. И только я, казалось бы, ухватил за хвост ответ на этот вопрос, как всё испортил Антип.
— Ты что с ней, того?
— Что «того»? — От досады до меня не сразу дошло, что он имеет в виду.
— Ну откуда ты тогда мог узнать про шрам? — гнул свое Антип, нахмурив брови.
Я что-то не понял, он к Сантане ревнует или о дочке заботится? Вообще-то Сима меня всегда учила, что отвечать вопросом на вопрос невежливо, но сейчас мне пришлось сделать именно так.
— А сами-то как думаете? — спросил я, глядя в глаза своему тестю. — Того или не того?
Прежде чем ответить, Антип долго смотрел в мои глаза. Наконец хмурый лоб разгладился, а голос старого премьер-боярина потеплел.
