В последний миг, отчаянно махая руками, он задержал собравшегося было сесть Клауда. Побежал к лесу, где у крайних деревьев стояла Илана. Небезопасно было бежать по болоту, но вскоре оно кончилось. Андерс указал Клауду место, где можно безбоязненно сесть, и, не дожидаясь его, бросился к девочке, исчезавшей уже за деревьями. Войдя в лес, он увидел красное платье Иланы, но оно тут же пропало с глаз. Андерс кинулся туда.
“Это бессмысленно”, — подумал он.
И тут же услышал крик, увидел красное пятно. Илана! Побежал следом.
Несколько раз он то терял ее из виду, то находил. И никак не мог схватить. Догадался, что это игра, что девочка заманивает его в лес, — но решил рискнуть. Может быть, пришла пора схватиться с ведьмой. Ничего, что место и время встречи диктует она. Лучшего случая может и не выдасть-ся. Колонисты бегут, и промедление приведет к тому, что ему не за кого будет сражаться.
Он вынул мел, снял куртку, нарисовал на карманах и на груди магические знаки. Большинство из них он открыл сам и проверил в деле. Годы, проведенные в борьбе с магией зла, прибавили знаний. В сочетании знаний с его необыкновенным даром родилось нечто непонятное обычным смертным. Да и сам Андерс иногда не понимал всего, что с ним происходило; бывали минуты, когда таинственные силы лишали его всякой связи с действительностью. Он словно попадал в другой мир, ощущал себя могучим, непоколебимым; был во власти Мощи, способной сотворить что угодно. Это случалось очень редко, но каждый раз индивидуальность Андерса обогащалась чем-то новым, он становился богаче и сильнее.
Он стиснул висевший на шее амулет и бежал за манившей его криками и красным платьем Иланой, как бык за матадором. Но осмысленно.
После часа такой гонки он почуял дым. Лес неожиданно поредел, и Андерс вышел на большую поляну. Посередине горел костер. В него только что подкинули дров — огонь взметнулся высоко, ветки трещали, рассыпая искры. Отделенная от него пламенем, стояла женщина. Волны горячего воздуха колыхались, искажая ее лицо, но Андерс узнал ее мгновенно. Ведьма.
И тут что-то ударило Андерса под сердце. Удар пришел из глубины его собственной души. Он застыл, очарованный, — хотя панцирь магических знаков защищал его. Но любой панцирь хранит лишь от опасностей, приходящих снаружи. Ничто не спасет человека от него самого. Ничто! Разве что его собственная сила воли.
Нужна необычайная сила воли, чтобы поступить наперекор самому себе.
Они стояли друг против друга: ведьма и человек, уничтожавший ее род. А между ними живой огонь — непроницаемая стена. Оба подошли к нему так близко, что жар опалил их лица. Ведьма — огонь — убийца. Отдельно — Зло, отдельно — побеждающая его Мощь. А огонь — это то, что разделяет их. То есть — все на свете.
Внезапно Андерс ощутил желание. Он желал ее, как только может мужчина желать любимую женщину. ЛЮБИМУЮ! Он не боялся теперь этого слова. Смотрел ей в глаза, и желание крепло. Телепатический дар говорил ему: то же самое происходит по ту сторону огненного занавеса. Горели три костра, а не один.
Выстрел сбоку! Одновременно с его грохотом Андерс ощутил жгучую боль в правом предплечье. Зашатался, опустился на одно колено. Отвернул лицо от огня и увидел Илану. Обеими руками она держала револьвер. Целилась в него.
Тогда только Андерс понял коварство ситуации. Сам он благодаря магическим знакам неуязвим перед ведьмой. Как ни хотелось ей уничтожить его, Мощь хранила Андерса. Но тот, кто не является колдуньей, может поступить как обычный человек — убить Андерса без всякой магии, когда только захочет. Для этого ему нужно всего лишь не бояться закона.
Илана подошла ближе. Дуло револьвера смотрело в лицо Андерсу. Инстинктивно он попытался прочитать чувства девочки и сообразил вдруг, почему колдунья смогла подчинить ее себе. Илана больна психически. Ее рассудок — хаос, которым овладели заклятья. Андерс не мог поверить, что это конец, но все же зажмурился.
Громкий окрик с той стороны костра:
— Стой!
Илана оглянулась на колдунью и подошла, повинуясь ее жесту. Ведьма забрала у нее револьвер и вынула патроны из барабана.
Они сидели втроем у догорающего костра: Андерс, колдунья и Илана. Сгущалась темнота, на небе появились звезды.
— У меня с собой счетчик Гейгера, — сказал Андерс. — Но я и без него знаю, что залежи урана очень богатые. Кто тот тип, что хочет ими завладеть?
— Ничего я не знаю, — сказала ведьма. — Брось это дело. Второй раз я тебя не помилую.
— Ты забыла, что я читаю твои чувства. Кто тебя нанял? Сначала он велел тебе выпроводить ученых, потом, когда колонисты увели у него Хироптер из-под носа, пришла их очередь. Все ради урана, ради денег. Деньги! Мало они дают счастья и покоя. Кто он?
Ведьма молчала. Илана бормотала что-то бессмысленное, вороша прутиком пепел. Ее не интересовали слова Андерса, ее не интересовал этот мир. У нее был свой.
— Я его найду! Он пытался меня убить. Нанял людей из мафии, я уцелел по чистой случайности. Тогда я еще ничего не понял, думал, что это обычный налет, потом решил, что произошла какая-то ошибка. Только твои перелеты с Хироптера на Землю и обратно помогли мне догадаться, что к чему. Кто-то должен был их оплатить. А потом я узнал про уран. И понял, зачем тебе нужна пустая планета, — ты стараешься не для себя, а для кого-то другого. Богатого и готового на все. Это так просто — намять ведьму и свое зло списать на ее счет…
Ведьма молчала. Смотрела в танцующее пламя костра, и оно отражалось в ее глазах.
Андерс не мог бы в точности определить ее чувства. Он ощущал слабость, рана в плече давала о себе знать.
Он не верил ведьме до конца и оттого не стер с куртки магических знаков. С ними он был неприкасаем. Она не осмелится — как не осмелится никто схватить голой рукой раскаленное железо.
— Кто. этот тип? — крикнул он.
— Уходи, — сказал девушка.
— Я обязан защитить колонистов, — Андерс встал. Нечаянно задел рану и скривился от боли. Достал компас, определил направление, куда ему идти.
— Я люблю тебя, — наконец смог он выговорить эти слова.
— Завтра перемирие меж нами кончится.
— Кончится, — Андерс взял за руку Илану. Девочку он решил забрать с собой. Сделать это для Клауда.
— Убирайся отсюда! — услышал он, покидая поляну. Жуткий смех еще долго, неотступно сопровождал его.
А ведьма неподвижно сидела у огня. В пляшущем пламени казалось, что ее лицо дрожит. Она понурила голову, и что-то зашипело.
Это шипел пепел, на который падали ее слезы.
— Пусть меня поглотит пекло! И пекло поглотило ее.
Перевод Александра Бушкова
Мацей Паровский
ТАК БЫВАЕТ КАЖДЫЙ ДЕНЬ
Время выбрано подходящее. Лодка движется почти бесшумно на короткой прибрежной волне. Чуть справа ясно виднеется пятно порта, откуда аж сюда принесло бьющиеся о борт куски дерева, очистки фруктов, возвращенные морю останки рыб. Между отбросами мокнет узкий и зыбкий серп месяца, застигнутого врасплох в момент обновления. Еще бы немного тумана — и лодка с парой гребцов и сидящим на носу с поджатыми ногами незнакомцем оставалась бы полностью невидимой не только из порта, но даже для случайного наблюдателя, находящегося в нескольких десятках шагов. В безмолвии незнакомец осматривает побережье.
Нос лодки врезается в песок берега, полностью пустого и тихого. Мужчина, до сих пор неподвижный, поднимает со дна лодки два кожаных мешочка, прячет их под хламидой и молниеносно выскакивает на берег. Шуршат крупинки песка, когда упирается в него пришелец, изо всех сил отталкивая лодку. Молчаливая работа левого, затем правого и в конце концов обоих гребцов все же приводит к тому, что лодка поворачивается и отплывает. Отряхивая стопы от влажного песка, незнакомец пробует хоть минуту не думать о том, что должен сделать, но тогда сразу же натыкается на вопрос: “Не случится ли чего-нибудь с гребцами?” Сомнения смешны, а ответ так очевиден, что он возвращается к мыслям о своих делах.
Впереди, не слишком далеко, белеет город. Незнакомец в очередной раз, пятый, может, десятый, а может, и пятнадцатый с момента высадки, проверяет положение мешков под хламидой, поправляет ее складки, приглаживает волосы, обтирает лицо. Город приближается, у мужчины под ногами вместо сыпкого песка пляжа уже тропинка, через минуту будет твердая утоптанная земля въездной городской дороги, после — мраморные плиты.
Самое плохое — это встреча с запоздалым прохожим теперь, когда позади оборонные стены. Незнакомец инстинктивно сжал кулаки, чувствуя, как желудок подъезжает к горлу. Как будто только сейчас его настигли симптомы морской болезни, не проявившиеся ни в лодке, ни еще раньше, на галере. Вторая встреча бывает значительно спокойнее: уже издалека слышен неровный шаг и безошибочно можно различить запах вина, когда тот проходит мимо.
