К этому времени Хася успела повзрослеть и даже выйти замуж. Детей, правда, у нее пока еще не было.
Событие подкараулило ее в одном пустынном и безрадостном месте, в котором позвать на помощь было решительно некого, в виде трех вооруженных людей самого злодейского вида. Хася оказалась в этом пустынном месте, возвращаясь с работы. Раньше она нередко сокращала путь таким рискованным образом, не задумываясь о возможных последствиях — все никак не могла привыкнуть к тому, что время имело несчастье измениться и пустыри, на которых она в детстве играла, сделались не такими уж мирными.
И вот некие ужасные люди заступили ей дорогу и, угрожая, объявили о своих злодейских намерениях. Хася только не знала, идет ли речь лишь о ее чести или также и о жизни. Она очень сильно испугалась. Так сильно, что вдруг ощутила у себя на груди тоненький ледяной ручеек.
Опустив глаза вниз, она обнаружила спускающийся за вырез платья шнурок. Черный шнурок с серебряной нитью — тот самый, на котором, как она вдруг поняла, висел вышитый черный мешочек. Из которого появлялись и сбегали вниз щекочущей извилистой тропкой мокрые холодные капли.
Вслед за видением мешочка всплыли и сбивчивые картины приключения в пещерах. А затем в ответ на растаявший перстень с неба вдруг упала маленькая серая тень и повела жестокий бой с Хасиными обидчиками.
Несмотря на свои размеры, прилетевшее существо оказалось способным как бы мимоходом наносить достаточно глубокие раны. Злоумышленники попытались убить маленького монстра. В него стреляли и кидали разные предметы, но почему-то никак не могли попасть издалека, а сходиться с ним на близкую дистанцию было, как выяснилось, чревато этими самыми глубокими ранами. Злодеи не успели оглянуться, как роли поменялись и они стали спасаться бегством, а существо гналось за ними и методично их кромсало, пока не закромсало до смерти.
Потом оно улетело.
Разумеется, конца сражения Хася дожидаться не стала. Впрочем, она и так получила полное представление о том, чем все закончилось, потому что на следующий день об этом сообщали в новостях. Конечно, не про маленькую серую тень — про нее знала одна Хася. Сообщали про найденные останки (тел было именно трое), демонстрировали следы кровопролития и обвиняли во всем преступные банды, дошедшие в выяснении отношений до совсем уж немыслимых зверств (сатанистов не обвиняли — больно уж у убитых был не жертвенный вид). Сами тела в новостях не показывали, потому что к появлению журналистов их уже успели убрать.
Позже Хася решила, что такое маленькое создание едва ли могло обойтись одним холодным оружием. Если помните, еще в пещерах у него был при себе меч. Так вот, даже если предположить, что этот меч был очень острый, а его обладатель владел полной информацией о расположении на человеческом организме очагов уязвимости — скажем, крупных артерий — все равно до этих очагов еще нужно было как-то добраться. Скорее всего, он сознательно или бессознательно использовал ультразвук, для того чтобы нарушить у своих жертв координацию движений, а то и воздействовать на их волю.
Хася все-таки понимала, что ждало бы ее, если бы не то страшное вмешательство. Поэтому позже она не бросилась бежать, когда однажды, бродя в городском парке, наткнулась на маленькую темную фигурку с большими ушами, безмолвно свисавшую с ветки.
— Мне нет оправданий в той бойне, что я устроил в вашем присутствии, моя госпожа, — сказал сэр Лионель (а это был именно он). — Боюсь, иначе мне было не спасти вашу жизнь, и уж конечно только так можно было спасти другие невинные жизни, которым в будущем угрожали бы те ужасные люди, если бы они остались в живых. Только… помните, когда-то я говорил, что рыцари, поражавшие ваших собратьев, были мужами великой силы и доблести? Что же, это действительно так, но на самом деле людей легко убивать. Когда-то мы придумали доспехи ради турнирных ристалищ, а уже потом люди переняли этот обычай и стали облачаться в металл, уменьшая свою уязвимость. Hо сейчас никто так не делает, и убивать людей очень просто. Признаюсь, до этого случая мне не приходилось обнажать оружие против… ваших собратьев по виду. Я очень боялся за вас, и потому, быть может, совершал страшные вещи и не думал о соблюдении правил, какие приняты для поединка с врагами. То, что случилось, было деянием не рыцарским; скорее оно из тех, что совершают, убивая скот, мясники. И, хотя Господь и не приемлет души тех, кто осмелился совершить насилие над беззащитной женщиной, но все же у одного из них на груди был нательный крест. Значит, он точно не был язычником, а я лишил его жизни, не дав возможность покаяться. И те другие тоже умерли, пытаясь спасти свои жизни, хотя, быть может, были некогда христианами или могли стать ими в будущем. За этот грех мне однажды еще предстоит заплатить… А кроме того, я предстал убийцей в ваших глазах…
Хася шевельнула рукой, как будто намеревалась коснуться своего собеседника, но замерла, оставив движение незавершенным. Сэр Лионель поднял на нее взгляд (вернее опустил — ведь он висел вверх ногами) и какое-то время они смотрели друг на друга.
— А кольца уже нет, — тихо произнесла Хася. Hа самом деле она хотела сказать о другом. Например, поблагодарить за спасение.
Сэр Лионель склонил голову в низком поклоне, а потом так же тихо ответил:
— Среди людей сейчас неспокойно, и… я принес вам еще одно…
