– - Марьяна, у тебя в лице два овала, -- сообщил Боб. -- И чужие зрачки. А красота своя. Я тебя полюбил.
– - Ты не коси, Архимудь… -- начал заводиться Андрей. Но девушка взмахом руки остановила его. Спросила удивлённо:
– - И на кого я такая похожа?
– - На царицу юга.
Она взглянула на Боба, затем -- в зеркало. Оставила в зазеркалье гордую египтянку и в три жеста преобразилась в красавицу-еврейку. Глаза Марьяны стали миндалевидными, брови округлились, в зрачках, словно в темнеющем южном небе, появились звёзды. Полуулыбка, румянец, грация, внимательный взгляд…
– - А теперь?
– - На хозяйку бала.
– - Во что мне одеться, мессир? -- спросила она, чуть наклонив голову.
– - Длинное платье из чёрного бархата. Погоди, вспомню… да, нужен плотный бархат, простой, без вставок и украшений, только здесь, внизу, по самому краю бежит узор. Рисунок мы найдём в "публичке", там эти альбомы есть. Плечи обнажены… как удачно, что их не коснулась татуировка. Сошьём, а где -- сама решай. Ещё аксессуары понадобятся. Колье, браслет, кольцо, вот главное. Остальное, как говорится, по вкусу.
Димон тихонько сидел на диване и офигевал. Андрей чесал переносицу.
– - Подробнее, милый, подробнее!
Услыхав слово "милый", Диди вздохнул, обнял себя за плечи, вжал подбородок в грудь, хитро сплёл ноги и, уже не шевелясь, принялся смотреть в окно. Он стал йогом конкретным -- из тех, кто всегда готов к падению потолков. Или небес, если дело происходит на открытой местности.
– - Колье, тяжёлое и старинное, -- продолжал Скотинец, -- чеканное серебро, алые овалы, огранка… слезинки-бриллианты брызжут в глаза, это важно… Всё должно быть настоящим… -- Боб загляделся на красавицу и замолк.
– - Что ещё нужно? Отвечай!
– - Ещё понадобится браслет из двух переплетённых змей, в пасти каждой по камню, но нельзя наделять их сходством… они должны спать, а не ползти, должны таиться, а не отражаться во взглядах. Кольцо с лучом… Туфли открытые, тоже с узором, я отсканирую, тогда посмотришь… обязательно на толстой массивной платформе, это изоляция от земли, защита от огня. Где взять, не знаю.
– - А я знаю. Я умненькая девочка, хоть танцовщица… улыбнись же!
– - Мариша, но это чёрт знает как дорого! Дим, у тебя деньги есть?
– - Погоди, -- снова отмахнулась Марьяна, -- отстань со своими деньгами. Я ещё кое о чём спрошу. Ты помнишь будущее?
– - Которое из них? -- Боб любил точность. Особенно если его вынуждали давать однозначные ответы.
– - Наше.
– - Нет. Там я не был.
– - А оно есть?
– - Оно всегда есть. Солнце зашло, жаль… Я бы призму взял, показал. Можно выделить любой цвет, по своему желанию. Можно любой вариант сделать ожидаемым. Вероятностная физика -- моя специализация.
– - А то, что ты мне сказал, -- тоже физика?
– - Я могу и второй раз в любви признаться, -- ответил на это Скотинец.
Марьяна обернулась на зеркало, преобразившись в лукавую украинку. Ох эти брови вразлёт! чёрные птахи над карими омутами… кто сможет удержаться, не заглянуть, не утонуть? -- никто, кроме панского евнуха, которому тоска выела плеши в глазах… никто более! Будь ты вражина-турок иль шляхетный лях, спрытный жид чи справный москаль -- не гляди, человече, пропадёшь! Вслед за ней поворачивают тяжёлые головы подсолнухи и бегут, прячась в траве, васильки. За её благосклонность ведут жёсткую конкурентную борьбу виднейшие женихи уезда. Мотузятся парубки, трещат плетни, но сердце её уже отдано, а кому -- не скажет, и не просите…
– - Вовчик, -- ласково сказала девушка, -- ты самый лучший. Я пойду, а?
Боб поник. Улыбка и нежное слово -- утешьтесь этим, парни, всё не зря сражались-потешались, уж и на мировую пора, горилка ждёт. Садись с нами, зубоскал-жид, садись поруч, забияка-москаль, и ты, лях, своё место май, будем пить и песню турка слушать, сердце заморской мечтой полонить!
– - Я позвоню. Нужно подготовиться… найди, пожалуйста, альбомы, я очень на тебя надеюсь… -- она чмокнула погрустневшего хозяина. Хотела в лоб крутой попасть, а угодила прямо в глаз. В левый. На глазах Скотинца тут же появились слёзы. На обоих. Дикое зрелище, доложу я вам.
– - Рада знакомству с тобой, -- сказала она с порога. -- До встречи.
О существовании Диди стриптизёрша, похоже, и не вспомнила. Или вспомнила, но решила не тревожить йога. Лишь Андрей, уходя, понимающе подмигнул Диди, замершему в неудобной позе. Дикий Димон слабо шевельнулся.
– - Распаковывайся, -- попросил его Боб. -- У тебя неэстетичный вид. Ты как сосиски в морозильнике: твёрдые, скрученные, ни к чему не пригодные.
– - Щас, -- пообещал Димон. -- Щас я мысль довыколупаю и раствердею.
– - В прах твою мысль! Размораживайся так. Не могу на тебя смотреть. У меня заворот костей начнётся.
– - Тогда рассказывай всё сам, Скотиняра!
– - Расскажу. После. Ты вытаскиваешь из Интернета информацию о колечках-браслетиках, я тебе выкладываю всё что знаю. Договорились?
П о велител ь ница зеркал
Скакал куда-то диван, настигая иные миры. Линзой кривился потолок, желая приблизить галактическую даль. Прочно оседлали стулья два астронавта: один массивный как бегемот, второй злой как леопард. Пялились на экран компьютерный, плоскопараллельный. В экране свет, в каюте тьма, за бортом ночь, звёзды, звёзды, звёзды, искрящийся вселенский разлив -- и плывут три подруги-туманности, и опускается в Стикс восьмушка луны, и глядит на всех на свете астронавтов всевидящее око Венеры.
Пили якобы мёд. Белый, медицинский. Преомерзительнейший.
– - Горький, ох, мы пьём мёд, -- с отвращением сказал злой и тощий. Толстый и зачуханый не отвечал. Он раскачивался. Заросшая голова моталась, перекрывая сияние свет-броузера, гонца-посланца Интернетушкиного.
Тощий прищурился и дунул изо всех сил. Дурно пахнущие брызги разлетелись по избе. Оросилась скучная рожа толстого. Он заморгал, пискнул и принялся быстро и смело отхлебывать из банки. Как бы оправдываясь.
– - Скотти! -- позвал тощий.
– - Я! -- вздрогнул толстый.
– - Скотинец ты, -- уточнил тощий, давясь мёдом.
– - Факт, -- уныло согласился зачуханый.
– - Ты чем занимаешься?
– - Ничем, -- сознался Скотинец, зачуханый и толстый, мёдом измазанный, в заботах погрязший, на скрипучем стуле сидящий в зелёных блестящих штанах и чёрном кожухе.
– - Зачем? -- спросил, подумав, тощий.
– - Радиацию вывожу, -- осторожно соврал Скотинец.
Тощий уставился в потолок -- в потолке, за прозрачным квазибетоном, разгульно катились кометы. Головастиками носились метеоры. Гневно горел Антарес, синим пламенем полыхало млечное колесо Галактики. Диди заморочено заглянул в свою банку и, невзирая на омерзение, стал пить. Толстый сопел и молчал, поскольку полагал, что является гением. Но им он не был, а был он открывателем неоткрытого. Как и тощий. Как и все на свете.
Впрочем, Скотинец отличался от всех. Внюхиваясь в белые пары, он размышлял о соотношении общего и индивидуального в Мироздании, для наглядности привлекая к этому дурацкому делу квантомеханические образы.
– - Тут нарушение зеркальной симметрии. Сверхслабые поля, выдуманные, чтобы видеть сны… Магия отражений… Возьмем чистый ансамбль… -- бормотал Скотинец. -- Только где ж его взять? и почем выйдет?
– - Всё, слил я тебе твои картинки, -- сказал Димон. -- Класс! Взгляни. Колье -- роскошь, браслет -- мощь! Хочу себе такой.
– - Не советую. Наденешь -- ведьмой станешь. Переориентируешься.
Боб вглядывался в изображение. Две змеи сплелись на медном обруче, две пары сапфирных глаз глядели на людей.
– - Сбрось на дискеты, пригодится. Эта магия Марьянке нужна, а мы и без магии могём. Звони.
– - Ты о кольце забыл. Где его искать?
– - Кольцо я ей сам обрисую.
– - Тогда сам и звони, -- Димон сунул в руку бегемоту-рыцарю свой "скорпиончик". Едва коснувшись ладони Скотинца, трубка вспыхнула огнями и зазвучала мелодией из репертуара сладкозвучной Шакиры. Диди ушам своим не верил. Не было в его телефоне такого рингтона!
– - Марьяна? Я уже… -- длинная пауза. -- Хорошо. Я понял. Так и сделаем. Приезжайте. -- Боб вернул мобильник Димону.
– - Едут. Скоро будут. Судя по приметам, нынче странная ночь. А ведь не полнолуние. Месяц только в рост пошёл.
– - Опять умничаешь?
– - Сколь терпелив ты, Димок. Как бомж в электричке. Тебя кусают вопросы, а ты даже не чешешься. Слушай же. Она не просто красавица. Она -- колдунья. Истинная, владеющая чародейством.
Димона перекосило. "Влюблённый мужик глупее петуха на заре", нарисовалась на лбу мысль. Её стёр кроткий взгляд Скотинца. Диди лишь вздохнул. Ехидный рот, открывшись, закрылся.
– - У каждой колдуньи своё проклятие, -- продолжал Боб. -- Марьяна обречена жить во множестве образов, превращаясь из одной женщины в другую. А собственный образ, единственный и неповторимый, она почему-то утеряла. Девушка-отражение, вот кто она. Вокруг неё всегда кружит облако мотыльков, виртуальных частичек-реальностей -- танцуй, лови любую. Я дал ей надежду вернуть утерянное и снова стать собой. Вот, в сущности, и всё.
