- "И Рай создавший на Земле, как в Небесах", - на палубу дождём сыпались листья и плоды, резкая дрожь корпуса свидетельствовала, что деревья ободрали часть обшивки и балласт вывалился из трюма. - "Могучей дланью нас укрой", - капитан Робертс крепче ухватился за бесполезный штурвал и рассмеялся в ревущую тьму. – "Дозволь без бед плыть над землёй".
Три огромных фиговых дерева, чьи извилистые могучие корни противостояли циклонам много столетий, возникли перед кораблём, как большой сюрприз. Последней мыслью капитана было: "Наверное, "О, Ты, воздвигший горы и леса" в данных обстоятельствах подошло бы гораздо лучш…"
И капитан Робертс отправился на Небеса, хотя ожидал несколько иного исхода. Когда убывающая вода плавно опустила потрёпанную "Свит Джуди" под полог леса, на судне оставалась только одна живая душа. Ну, или две, если считать попугая.
В тот день, когда мир пришёл к своему концу, Мау направлялся домой. Ему предстояло проплыть двадцать миль. Он прекрасно помнил дорогу, о да. Если ты не знаешь свой путь, ты не мужчина. А он уже стал мужчиной… ну, почти. Он же прожил целый месяц на острове Мальчиков, разве не так? Выжить на этом острове означало стать мужчиной…
Точнее, выжить и благополучно вернуться назад.
Об острове Мальчиков было не принято говорить, по крайней мере, прямо. Ты сам постепенно узнаёшь о нём, пока растёшь, но самое главное становится очевидным очень скоро.
Важнее всего в острове Мальчиков то, что тебе нужно выбраться с острова Мальчиков. Ты оставляешь там свою детскую душу и получаешь душу мужчины, когда возвращаешься обратно к Народу.
Ты обязан вернуться сам, иначе случится страшное: если ты не объявишься в течение тридцати дней, за тобой приплывут, и тогда мужчиной тебе не бывать. Мальчишки говорили, лучше утонуть, чем позволить, чтобы за тобой приплыли. Все будут знать, что ты опозорился, и ты никогда не найдёшь хорошую жену, а если всё-таки женишься, это будет женщина, от которой настоящие мужчины отказались: с плохими зубами и вонючим дыханием.
Мау так волновался из-за этого, что, бывало, просыпался по ночам несколько недель подряд. На остров дозволялось брать с собой только нож. В кошмарах он пытался построить каноэ за тридцать дней с помощью ножа. Это невозможно. Но все мужчины Народа как-то справились, значит, есть способ, верно?
На второй день он обнаружил этот способ.
В центре острова стоял божий якорь, коричневый каменный куб, до половины вросший в землю. Куб покрывали толстые лианы, оплетавшие также старое огромное дерево табаго. На его коре детскими письменами были вырезаны слова: "МУЖЧИНЫ ПОМОГАЮТ МУЖЧИНАМ". Рядом с надписью глубоко в дерево был воткнут алаки, обтёсанный чёрный камень на рукоятке. Возьми его так, и он превратится в топор. Возьми эдак – и у тебя прекрасное долото, пригодное для выдалбливания ствола.
Он выдернул топор и сделал выводы. Как и многие другие. Однажды вечером Мау залез на дерево и обнаружил по всему стволу сотни зарубок, там, где поколения благодарных бывших мальчишек оставляли этот топор или другой, похожий, для тех, кто придёт следом. Наверное, некоторые из них даже стали Прадедами, там, дома, в горной пещере.
Прадеды наверняка следили за ним, ведь их глаза видят на многие мили вокруг. Наверное, они следили и тогда, когда он нашёл прекрасное сухое бревно, не слишком тщательно спрятанное за панданусами в дальней части маленького острова. Когда он вернётся домой, он расскажет о своей находке, и все скажут: "Да, вот это удача. Наверное, сами боги положили его там". Хотя, если подумать, можно припомнить, как его отец и пара дядек недавно отправились на рыбалку неподалеку от острова Мальчиков и не пригласили Мау с собой…
В целом, он совсем неплохо провёл время. Мау знал, как разводить огонь, и нашел на острове небольшой родничок со свежей водой. Он сделал копьё, которым вполне можно было бить рыбу в лагуне. А из бревна построил хорошее каноэ, прочное и лёгкое, с дополнительным поплавком для устойчивости. Основной задачей каноэ было продержаться наплаву всего двадцать миль, но Мау всё равно тщательно обстругал его своим ножом и отполировал кожей ската, поэтому оно скользило по воде плавно, с лёгким шипением разрезая волны.
В последний день на острове Мау никуда не спешил. Отец ему так посоветовал. "Приберись в своём лагере, - сказал он. – Скоро твоя жизнь будет принадлежать жене и детям. Это прекрасно. Но порой ты с любовью будешь вспоминать этот последний день своей мальчишеской жизни. Сделай так, чтобы воспоминания были приятными, и возвращайся домой к праздничному ужину".
Наконец, лагерь был вычищен как следует, от него и следов почти не осталось. Теперь Мау стоял перед старым деревом табаго с топором в руках. Он не сомневался: в этот момент Прадеды внимательно следят за ним.
Всё должно было получиться как надо. Прошлой ночью звёзды Воздуха, Огня и Воды собрались на небесах вместе. Доброе предзнаменование для новых начинаний.
Он высмотрел местечко на стволе и занёс топор. На запястье блеснул голубой браслет из бус, который будет хранить Мау на обратном пути. Но всё равно, нужно вести себя осторожно и не привлекать внимания богов или демонов. Опасно пребывать между двух душ. Мау будет, словно михеи гави, маленький рак-отшельник, который раз в год покидает свою раковину в поисках новой. В этот момент он лёгкая добыча для любого проплывающего мимо кальмара.
Не слишком приятная мысль, но у Мау было хорошее каноэ, и по спокойному морю можно будет плыть очень быстро, о, да! Он вонзил топор изо всех сил, и подумал: "Ха! Следующему мальчишке придётся постараться. Право называться мужчиной надо заслужить!"
- Мужчины помогают мужчинам! – крикнул он, когда каменное лезвие вонзилось в ствол.
Мау хотел произвести эффект. И это ему вполне удалось, даже больше, чем он сам ожидал. По всему острову, словно пчелиный рой, в воздух взвились птицы. Вьюрки, цапли и утки взлетели из зарослей, наполнив окрестности паникой и перьями. Те, что покрупнее, направились в сторону моря, остальные просто кружили над островом, как будто были слишком напуганы, чтобы оставаться на месте, но не знали, куда же им лететь.
По пути к берегу Мау пришлось пройти сквозь такую сумасшедшую стаю. Крылья мелькали прямо у него перед лицом. Можно сказать, даже красиво, если бы не тот факт, что птицы именно в этот момент решили основательно облегчиться. Если ты куда-то сильно спешишь, нет нужды нести с собой лишний вес.
Что-то было не так. Он чувствовал это в воздухе, во внезапно наставшей тишине, в том, как мир замер, будто на него давит огромный вес.
Это "нечто" ударило Мау и сбило с ног, юноша рухнул на песок пляжа. Голова страшно болела. Даже когда он заигрался в игру "кто дольше?" и провёл под водой слишком много времени, ему не было так плохо. Беда нависла над миром, словно огромная серая скала.
Боль ушла так же внезапно, как появилась. Мау лежал на берегу, почти потеряв сознание и тяжело дыша. Над ним по-прежнему кружили птицы.
Наконец, Мау с трудом поднялся на ноги. Он понимал – с острова пора убираться как можно скорее. Это была единственная его мысль, зато очень отчётливая, он ощущал её каждой клеточкой своего тела.
В чистом небе прогрохотал гром, один мощный удар прокатился от горизонта до горизонта. Под этот грохот Мау проковылял в маленькую лагуну, где на белом песке у самой воды его ждало каноэ. Обычно спокойные воды… плясали, бурлили, как бурлит море под дождём, хотя никакого дождя не было.
Ему надо скорее убираться прочь. Каноэ легко скользнуло по воде, и он принялся изо всех сил грести, устремляясь к проливу, который сквозь риф вёл в открытое море. Под ним и вокруг него, все рыбы отчаянно плыли в том же направлении...
Грохот не утихал, он словно стал вещественным и плотным, разрывая воздух вокруг. Звук заполнил всё небо. Мау ощущал его, как непрерывные удары гигантских ладоней по ушам. Он попытался грести ещё быстрее, но тут пришла мысль: "Животные бегут, - так говорил его отец. – Мальчики бегут. Мужчины не убегают". Надо обернуться, чтобы взглянуть на своего врага, понять его образ действий и найти уязвимые места.
Мау позволил каноэ проскользнуть сквозь пролив и заплясать на волнах океана, а сам начал осматриваться, как подобает мужчине.
Горизонт заслонила гигантская туча, которая клубилась и росла всё выше и выше. Тучу пронизывали молнии, она ревела, как зверь из кошмаров.
О риф бились большие волны, и это тоже было неправильно. Мау хорошо знал море, оно вело себя не так, как всегда. Остров Мальчиков быстро скрылся вдали, потому что стремительное течение несло Мау прямо навстречу шторму. Казалось, горизонт хочет выпить море.
