— Ты издеваешься? Я на него полгода копила.
— Бросай, — Голос был неумолим.
— Нет… Ладно, — я сдалась, вытащила мобильник и забросила его как можно дальше.
— Дура, зачем весь телефон, хватило бы батарейки.
Минут десять, пока искала свою собственность, я высказывала все, что думаю о ВГ. Потом раздался звонок, загнавший меня в самую гущу ежевичных зарослей, где я заодно вспомнила и грибника, и его ближайших родственников вплоть до троюродного дедушки приемной матери мужа племянницы старшей сестры. Телефон не умолкал, добавляя мажорную тему в мой монолог. Это оказался шеф:
— Алло, Маруся. Хорошо, что вы взяли телефон, — кричал в трубку шеф, — Я только что узнал, на браслет наложено за….
Все. Села батарейка. Я выбралась на опушку, осмотрелась и поняла, что окончательно заблудилась.
Засланец — коренастый мужичок, с лицом, густо заросшим короткими волосами и похожим на меховую варежку, появился через пять минут. Тихо матерясь сквозь зубы, он выкарабкался из многострадального ежевичного куста и принялся чистить обувь о траву.
— Не люблю я этот восточный портал, — признался он, — ладно, чего уж там. Пошли, что ли?
Вселенная и правда оказалась несколько тесноватой и ограничивалась зданием таможни, парком, президентским дворцом и гостиницей для приезжих на берегу небольшого озера. Поскольку на завтра намечался конкурс красоты, мест в гостинице не было и мне пришлось ночевать на лавочке в парке. В отличие от нашего мира, здесь царила весна. Кусты душистой жимолости, украшенные цветами — белыми, розовыми, желтыми — располагались красивыми группами. Повсюду стояли перголы, увитые гибким плющом, клумбы с алыми розами и нежными тюльпанами каскадами разбегались по лужайкам. Фонари висели на разной высоте, ведь подставками им служили сами деревья, создавая атмосферу вечного праздника. А еще в зарослях неподалеку до зари пел соловей. Я была очарована и восхищена, но ровно до тех пор, пока меня не обнаружил садовник и не устроил скандал. Выяснилось, что я нарушила границы частной собственности, и что магия здесь не работает. Пришлось отдать мобильник, чтобы садовник проводил меня до дворца.
На газоне у парадного входа уже толпилась группа возбужденных женщин самого разного возраста. Всех их объединяло невероятное уродство и азартный блеск в глазах. Я присоединилась к толпе и приготовилась ждать. Вскоре в дверях показался лакей, который вынес на крыльцо стул с резной спинкой. А затем появился Вольдемар. Женщины замолкли и подались вперед. По толпе пронесся вздох восхищения, и я тоже не осталась в стороне, потому что Вольдемар был не просто красив, а божественно хорош. Высокий статный красавец с густыми волосами, казавшимися почти черными на фоне ослепительно белой кожи. С того места, где я стояла, было видно, что глаза его имеют необычный фиалковый оттенок, а профиль может оказать честь любому греку. Я уронила челюсть, и она больно стукнула меня по коленке, напомнив, для чего я здесь. Охота на мужа началась.
Конкурс проходил в два этапа. Сначала мы просто выстроились в шеренгу и промаршировали несколько раз мимо главного приза. Вольдемар указывал на женщину, а лакей, сверившись со списком в руке, громко выкрикивал имя. Та, кого называли, выбывала из игры. Так мы вышагивали, пока количество претенденток не сократилось до десяти. Затем был объявлен перерыв, во время которого лакей вынес из дворца десять шкатулок, украшенных тонкой резьбой. Вот тут и всплыло, что моего имени нет в списке. Но, по знаку Вольдемара, лакей вручил шкатулку и мне. Президент хлопнул в ладоши, призывая к тишине, и приказал по очереди принести ему то, что скрывалось под крышкой.
Первой вызвалась высокая блондинка в просторном балахоне, про таких говорят — без слез не взглянешь. Когда она открыла шкатулку, оттуда вылетела маленькая птичка и устремилась в небо. Толпа за спиной, состоящая из женщин, не прошедших в финал, разразилась хохотом. Блондинка со слезами покинула газон. Вторая — маленькая скрюченная толстуха — оказалась умнее, она слегка приоткрыла крышку и сунула пятерню внутрь. Лицо ее еще больше перекосилось, и она вытащила ладонь, перепачканную чем–то похожим на дерьмо и пахнущим точно так же. Третья поднесла нос к щели и втянула в себя странный белый порошок, от которого заржала как лошадь и галопом помчалась вдоль озера. К тому моменту, когда она вернулась, попытали счастья почти все участницы. И все потерпели неудачу. Одна лишилась пальца, а другая наоборот, приобрела еще пять, отчего рука стала похожа на связку охотничьих колбасок. Худосочная брюнетка выпустила пчелиный рой, и он набросился на нее как свора собак на лакомую кость. Когда очередь дошла до меня, я не растерялась. Поднялась по ступеням, подошла к Вольдемару и предложила ему самому попытать счастья. По сей день не знаю, что было внутри. Сдержав любопытство, я победила, как и предсказывал шеф.
В обед состоялась брачная церемония. Я поинтересовалась у служанки, подшивающей свадебное платье:
— Почему так быстро?
— Сегодня первое число, — туманно ответила она и приколола к прическе фату.
Не вдаваясь в подробности, я с удовольствием заняла место рядом с женихом. Вблизи он оказался еще более прекрасен и мил.
Гости, в числе которых были и мои неудачливые соперницы, ели, пили и горланили песни, в этом между нашими мирами не было никаких различий. А вот в спальню новобрачные пробирались поодиночке. Невеста шла первой.
У самых дверей меня перехватил садовник и вручил реверсивный половичок, который я оставляла ему на хранение. Признаюсь, мне захотелось плюнуть на шефа и его задание, остаться здесь и встретить старость в объятиях самого красивого мужчины, который волею случая оказался моим. Я постелила половичок и решила схитрить — перешагнуть через него. Но, как ни старалась, ногой наступила в самую середку. По телу пробежали мурашки, обгоняя друг друга, и заклинание свалилось вниз. Очевидно, захват ноги входил в набор магических свойств, для большей эффективности. Я улеглась в огромную кровать под балдахином и приготовилась ждать. Из зеркала на потолке на меня смотрело привычное лицо, не искаженное магией.
Ждать пришлось недолго. Дверь распахнулась, и на пороге показался Вольдемар. Он сделал шаг, наступил на половичок и изменился. Вместо красавца передо мной стоял упитанный толстячок, чьи волосы давно дезертировали с макушки прямо к ушам, а маленькие поросячьи глазки спрятались за буграми щек. Теперь он был гораздо старше и выглядел ровесником шефа.
— Супружеский долг берем исключительно деньгами, — посоветовал Внутренний Голос.
Вместо ответа я натянула одеяло до подбородка и отодвинулась подальше. О первой брачной ночи не могло быть и речи. Необходимо заполучить браслет как можно быстрее — во мне проснулась ответственность и деловая хватка.
Новоиспеченный муж игривой походкой подошел, а затем потянул за одеяло. После недолгой борьбы я отпустила свой край и села в подушки. Вольдемар отшатнулся, замер, потом, очевидно решив, что это шутка, заглянул под кровать, ощупал шторы и открыл платяной шкаф. Не обнаружив там никого, он снова повернулся ко мне и спросил.
— Ты кто?
Вместо ответа я подняла правую руку, сжала в кулак и оттопырила средний палец, на котором красовалось широкое кольцо. Вольдемар озадаченно поскреб затылок, его лицо озарилось пониманием и он сел на край брачного ложа.
— Значит, вот оно что, — задумчиво проговорил он, — опять просчитался. Ну, ладно месяц потерплю.
С этими словами невозмутимый Вольдемар скинул сапоги, разделся до нижнего белья и аккуратно лег рядом. Глаза его устремились к потолку, где встретились с новым отражением. Супруг вскочил. От его спокойствия не осталось и следа. Я пожалела, что не погасила верхний свет.
— Куда делся подарок Михеича? — Вольдемар нервно забегал по комнате.
— Почему месяц? — спросила я невпопад.
Разговор все больше походил на бред сивой кобылы, однако, мой вопрос не остался без ответа:
