Наконец, вошел испуганный король, и все согнули спины в церемонном поклоне. Сейчас я завидовала ему меньше всего. Ратмиру II предстоит улыбаться и кивать на протяжении часа, будто игрушечному болванчику. Хотя монархи, наверно, к такому привычны — с детства тренируются.
Первой прошествовала, иначе не назовешь, принцесса Анит из Либерии. По волнению в зале я поняла, что при виде ее половине присутствующих, включая самого короля, захотелось пасть ниц в благоговейном трепете. Так она была величественна.
Ведьмачка изменила своему любимому черному цвету только для того, чтобы прийти в платье цвета свежей крови. Пока она кланялась, министры тайком творили охранные круги и плевали через плечо на с таким трудом начищенный пол.
Надела ли босая принцесса Аска туфли, оставалось только догадываться — ее платье было длинным, и на удивление похожим на нормальное бальное. Остальные гости как по команде склонили головы на бок, желая рассмотреть, не мелькнет ли под подолом голая пятка.
При виде парадного платья принцессы Агнесс хотелось плакать и слать Катону посылки с материальной помощью.
После же выхода посольства из Сабаку мне стало абсолютно наплевать на то, в чем одета принцесса Сора, почему вместе с ней в зал вошла ее собака, и почему никто не объяснил сопровождающим ее кочевникам, что падать ниц перед нашим монархов вовсе не обязательно. Мысли занимал только ярл Амеон и его белый, расшитый серебряной нитью, камзол, так удачно оттенявший загорелую кожу.
— Закрой рот и не пускай слюни, — грубо ворвался голос Кита в мои радужные девичьи мечты.
— Молчал бы уж. Сам сколько бабником прикидывался, а оказалось….
— Работает!
— Что работает? — удивленно спросила я.
— Моя маскировка, — решил снизойти до объяснения рыжий. — Вот смотри, допустим, ты принцесса. Ты видишь меня с Ларкиным, делаешь соответствующие выводы и перестаешь меня опасаться как мужчину. Я тем временем втираюсь в доверие, завожу дружбу, а уж от дружбы до чего-то большего всего один шаг. По-моему — гениально!
Я шумно выдохнула. Похоже, пытаться что-то объяснить этому любвеобильному идиоту будет бессмысленно. Хорошо еще, что он не поставил себе целью завоевание мира — в этом случае методы были бы еще более пугающими.
— Послушай, волк в овечьей шкуре, ты бы хоть принцессу себе сначала выбрал, что ли. Зачем на всех так распыляться?
— Знаешь, какая у меня философия? — задал риторический вопрос великий стратег. — Чтобы найти одну принцессу, надо перецеловать целое болото лягушек.
Я захихикала:
— Да ты романтик. Бородавок не подцепи.
Препирательства пришлось закончить, потому что представляли княжну Стасью. При помощи пива и больной фантазии Ларкин соорудил на ее голове двухъярусный начес, так что низенькая девушка стала на полметра выше и в два раза забавнее. Если это бабочка, то я, пожалуй, предпочту остаться в своем коконе.
При представлении красавицы из Шанхры, король попытался вскочить со своего трона и подать ей руку. Если бы не бдительная сваха, тяжелой дланью придавившая Его Величество к трону, вышел бы небольшой конфуз.
Последней из невест королевской крови в зал вошла царевна Злотоземья, а уж дальше потекли девицы отечественного производства — похожие как одна, и скучные до невозможности по сравнению с иностранными гостьями.
Когда все перешли в бальный зал, я забилась в дальний угол поближе к выходу. Хоть мне вчера всеми правдами и неправдами удалось отшутиться от королевского приглашения, это еще не значит, что опасность миновала. Вот так подойдет монарх — попробуй ему отказать. К счастью, оказалось, что Ратмир II вовсе не собирается танцевать. Он устало уселся на принесенный ему стул и тяжелым взглядом обводил зал. Мимо, как бы ненароком, прогуливались невесты. Одна даже умудрилась удачно уронить свой браслет, так что тот закатился прямехонько под королевский стул, создав немалый ажиотаж, когда девица, видя, что цель не реагирует, попыталась достать украшение собственноручно.
Через несколько танцев я краем глаза заприметила троицу из Злотоземья. Горд и Север толкали локтями друг друга и кивали на меня. Что-то не похоже, что они ссорятся из-за танца со мной. Может, я наказание проигравшему в битве на крысолаках? Я показательно отвернулась, но тут же встретилась взглядом с Его Величеством.
Так, пора отсюда уходить. Если я и дальше буду вот так просто из любопытства подпирать стенку, мои действия могут воспринять, как отчаянный поиск кавалера для танца. Протолкавшись сквозь кринолины, я вышла на веранду, чтобы оттуда спуститься в сад.
Все же сэр Мэлори не на ветер пустил казенные деньги. Развешанные на деревьях в парке круглые бумажные фонарики превратили его в сказочный лес. И если не замечать, что через каждые десять деревьев стоит лакей, готовый тушить и звать на помощь в случае пожара, то атмосферу можно было бы назвать романтичной. Я спустилась по лестнице в сад, но отходить далеко не стала: здесь все еще была слышна музыка, но, к счастью, не людской гомон. Остается только посочувствовать придворным и гостям, которые вынуждены находиться в зале подле короля. Его Величеству ни за что в жизни не хватит решимости встать и просто без чьей-либо указки выйти в сад. Я презрительно фыркнула.
— Леди Николетта, Вы не танцуете?
Я вздрогнула и подняла голову вверх: в свете окон стоял Ярл Амеон в своей белоснежной одежде. Вспомнив о едком замечании повара, я взяла себя в руки и не стала "пускать слюни".
— Там слишком людно и душно, — я напряженно смотрела, как он спускается ко мне.
— Зато здесь нет, — ярл протянул мне руку и слегка склонил голову в поклоне.
Иииии, в прошлой жизни я наверняка спасла мир, иначе за что мне такое везение?
Я вложила руку в его протянутую ладонь, и тут же была притянута ближе, другая рука ярла оказалась на моей талии, и мы закружились под мелодию, доносившуюся из открытых окон зала.
— В Сабаку тоже танцуют вальс? — спросила я, с удивлением обнаружив, что все еще могу сохранять ясность сознания, а мысли не гогочут, как испуганные гуси в голове.
— Нет, не танцуют, — Амеон пристально рассматривал мое лицо, и его флуоресцентные глаза в полумраке казались мне двумя необычными светлячками.
— Тогда где же Вы научились?
— Я несколько лет провел в Греладе.
Так вот откуда знание наших обычаев и манер! Кочевник чему-то задумчиво улыбался, а я прямо кожей чувствовала, как в нашем молчании сгущается некая особая атмосфера.
— Сегодня одна из самых прекрасных летних ночей, — он слегка склонился ко мне.
— Вы правы, — только и смогла пробормотать я, чувствуя себя героиней любовного романа.
— Но вы можете сделать ее незабываемой… — он склонялся все ниже, голос становился все тише и ласковей.
Где-то в голове радостно запрыгали игривые мысли. Вот оно!
Каково же было мое разочарование, когда ярл внезапно остановился и посмотрел вверх на лестницу.
— Нет, вы продолжайте-продолжайте, не стесняйтесь, — облокотившись на перила, за нами наблюдал сэр Кит. На его лице играла какая-то дьявольская ухмылка — у меня аж мурашки поползли по коже. — Я тут тихо посижу, никого трогать не буду.
Вот чем заканчивается излишний гуманизм. Хотела же я вовсе не пускать его на бал.
Кочевник отошел от меня на шаг и поклонился:
— Мне очень жаль.
— Что Вы…, - я хотела сказать, что на этого нахала можно не обращать внимания, а если спустить его с лестницы (что вполне заслужено за такие проделки), то и проблем-то не будет. Хотела, но естественно, не могла.
— Я должен присмотреть за принцессой Сорой, — с этими словами он поднялся по лестнице и вошел в зал.
Я в раздражении повернула лицо к Киту.
— Ах, Вы можете сделать эту ночь незабываемой, — передразнил насмешник. — Тебе не противно?
— Ты хоть соображаешь, что делаешь?
— Не знал, что ты хочешь стать погонщицей верблюдов, — рыжий развязанной походочкой стал спускаться ко мне вниз по лестнице. Это он зря, я же в гневе и придушить могу.
— Издеваешься?
— Ну хорошо, не погонщицей. Кочевник как-никак знатного роду, будешь коротать дни в гареме.
— У него нет гарема, — насупилась я.
— Сейчас, может, и нет. Годам к сорока будет. Станешь старшей женой, благо, навыки управления у тебя уже есть, — сэр Кит остановился на расстоянии вытянутой руки от меня, благоразумно не дойдя несколько ступеней.
— Послушай, тебе-то какое дело? — я начинала замерзать и терять остатки терпения. — Ревнуешь что ли?
— Больно надо, — дернулся рыжий.
— Тогда разожми кулаки и прекрати нести чушь, — срезала его я.
За спиной засвистела и разорвалась в воздухе первая хлопушка. Я обернулась и посмотрела вверх, где расцветал искрящийся цветок. За первым выстрелом последовали другие, и скоро небо превратилось в разноцветный калейдоскоп огней. На веранду любоваться фейерверком повалили гости.
