— И что будет? — с опаской спросила я, бросив на него настороженный взгляд. Я с сомнением покосилась на рыбок, которых было не меньше сотни. — Ноги отгрызут, чтобы болеть нечему было?
Телар нежно обнял меня за плечи:
— Ну что ты такое говоришь? Неужели я желаю тебе зла? Ты должна мне доверять.
Последнюю фразу он произнёс немного обиженным тоном. И с чего он обижается? Я всю жизнь доверяла только себе самой, вдруг появляется мужчина, претендующий на то, чтобы я поделилась с ним полномочиями… Как он не понимает — мне не удастся так быстро перестроиться.
— Я тебе доверяю, — уклончиво начала я и, запнувшись, извиняющимся тоном закончила мысль: — Просто… у меня… продвинутый инстинкт самосохранения.
Телар хмыкнул:
— И какой же уровень?
— Эдванст, разумеется, — не задумываясь, ответила я, и мы расхохотались. — Так как же они лечат? — продолжала любопытствовать я.
Ну не могу я что–то делать, не понимая, каких последствий в итоге ожидать!
— Рыбки начнут пощипывать твои ноги, — сдавшись, начал пояснять мужчина и, заметив, как сразу же вытянулось моё лицо, и округлились от страха глаза, поспешил успокоить, от души наслаждаясь моей неосведомлённостью: — Говорю тебе, не бойся! Я же сказал пощипывать, а не грызть. Они отщипывают мелкие чешуйки старой кожи — это совершенно безболезненно, даже приятно, при этом улучшается кровообращение. Данная процедура — обязательная часть твоей терапии. Хочешь выздороветь? Лечись.
Я внимательно изучила лицо Телара и, не найдя в его выражении ничего подозрительного, с глубоким вздохом закатала штанины и уселась на край бассейна, продолжая держать согнутые в коленях ноги на камне у воды. Я снова опустила в воду указательный палец и немного его там подержала. Через несколько секунд практически вся рыбья стайка со всех сторон понеслась к нему, шустро работая маленькими хвостиками и плавничками. Быстро выдернув палец из воды, я бросила на Телара испуганный взгляд и, стараясь звучать максимально спокойно, спросила:
— Ты точно уверен, что это не пираньи?
— Абсолютно, — безапелляционным тоном отрезал мужчина, едва сдерживая смех.
Еще раз глубоко вздохнув, собрав в кулак всё своё мужество, плотно сжав зубы и губы, я занесла больную ногу над водой — если уж пропадать, то пусть больная пропадает — и стала медленно погружать её в воду, начиная с пятки.
— …но близкие родственники, — вдруг взорвался смехом Телар, и с пронзительным визгом я как ошпаренная выдернула из воды погружённую пятку.
Покатываясь со смеху, Телар завалился спиной на мягкий газон, забавно задрав согнутые в коленях ноги вверх. Поняв, что меня самым наглым образом разыграли и, пытаясь взять реванш за глупое поражение, как истинная женщина, я набросилась на него с кулаками. Я вовсе не злилась, нет, просто была возмущена до глубины души и не могла спокойно созерцать этого гогочущего надо мной — подчеркиваю, надо мной — человека. Ну, гадский свинтус, ты у меня сейчас попляшешь!
Я нависла над Теларом, стоя на коленях, и принялась щедро осыпать его тело несильными ударами ладонями рук куда придётся.
— Алён, брось, лежачего не бьют! — продолжая хохотать, жалобно молил Телар, руками и ногами прикрываясь от ударов.
Это меня ещё больше раззадоривало. Может, охотничий инстинкт проснулся? В порыве азарта я не заметила, как уселась верхом на его ноги, плотно зажав их между своими и практически обездвижив. Уверена, при желании он мог легко освободиться от пустякового замка, но, увлечённый детской борьбой, как и я, Телар честно следовал всем правилам игры и постепенно сдавался. Теперь он прикрывался одними руками, громко ойкая и шутливо моля о пощаде. А я всё наседала и наседала… Интересно, о чём я только думала? Забить его в итоге, как мамонта, хотела, что ли?
Борьба затягивалась, мои удары становились всё слабее и слабее, реже и реже, возмущённое выражение лица уже давно сменилось на задумчиво–изучающее; глаза потеплели и практически перестали моргать, растворяясь в его глазах, словно под действием гипноза. Хм… Ему Каа случайно не родственником приходился? А Телар, слабо отбиваясь, уже давно перестал смеяться и лишь мягко улыбался, пронизывая меня насквозь каким–то новым для меня восхищённо–поедающим взглядом.
Я так до конца и не поняла, намеренно или нечаянно, но наши ладони вдруг соединились, а пальцы сплелись. Как бы то ни было, по силе, с которой Телар удерживал мои руки в своих, по выражению глаз, в которых угадывалось желание и решительный настрой, я поняла: он не собирается меня отпускать. Повинуясь грубой силе, я уступила и расслабилась, с растущим опасением зачитываясь желанием в его глазах. В подтверждение моих опасений Телар стал медленно разводить наши сцепленные ладони в стороны и опускать их вниз, тем самым сантиметр за сантиметром приближая моё тело к своему. Расстояние между лицами сокращалось всё заметнее, и наконец наши губы соединились в жадном и далеко не платоническом поцелуе. Невероятно, но я и не собиралась сопротивляться! Напротив, действия Телара лишь подстегнули притупившиеся инстинкты, впавшие в спячку после расставания с Женей, и я поняла: мои исстрадавшиеся тело и душа давно этого жаждали. Наш первый поцелуй у базы лишь разбудил Спящую Красавицу, зато этот, второй, во всё горло заорал ей на ухо о том, что она не любила вот уже сто лет.
Физически ощущая, как распаляется от желания тело Телара, я чувствовала, как моё отвечает с удвоенной энергией, ещё немного — и я сама на него наброшусь, как изголодавшееся животное. Пугало одно — полная неспособность себя контролировать. Сейчас моё желание не было вызвано рядовой необходимостью удовлетворения физиологических потребностей взрослой женщины. Эту потребность я всегда с лёгкостью контролировала и регулировала, дабы не опуститься до уровня животного. Испытываемое мною сейчас в корне отличалось от всего пережитого ранее и отношения с Женей, как ни странно, не являлись исключением.
Мне не только не хотелось, как обычно, получить находящегося подо мной мужчину в своё полное распоряжение, наоборот, каждой клеточкой тела и души я жаждала, чтобы этот мужчина силой одержал верх надо мной, покорил меня и буквально превратил в свою рабыню. От одной мысли о том, что Телар подчинит меня своей воле и желаниям, возбуждение достигло предела. Дыхание окончательно сбилось. Следуя за перемещениями его рук, моё тело отзывалось волнами дрожи, передавая в низ живота нарастающие с каждой секундой требовательные и далеко не платонические импульсы. Ещё чуть–чуть и «продолжения банкета» уже не потребуется.
«Мать, ты совсем сбрендила, что ли?» — раздался где–то в глубине моего подсознания еле слышный жалобный голосок.
«О чём ты?» — удивлённо подумала я, с трудом его услышав.
«Ты ведёшь себя как собачка женского рода в брачный период», — так же жалобно, но уже чуть громче ответил внутренний голос.
«Опять ты мне докучаешь? Сам ты сбрендил! Что я такого эдакого делаю? Мы просто целуемся!» — оскорбилась я.
«Я знаю, когда ты просто целуешься и когда не просто. Когда ты просто целуешься — я не лезу: развлекайся себе на здоровье, снимай стресс. Но данный объект слишком сильно тебя волнует, боюсь, здесь любовью попахивает. Чувствую — ты совершенно себя не контролируешь, да и твой хахаль, похоже, также в ауте. Ещё немного — и вы займётесь любовью прямо тут, на газоне у бассейна, под подбадривающее улюлюканье и восторженные аплодисменты пары десятков счастливых наблюдателей. Может, за свечкой и за камерой сгонять? Потом выгодно продам порнушку какому–нибудь папарацци… Нет, я такого позора не переживу», — громко и строго отчитал меня внутренний голос.
«Так, всё, достал! Сколько можно меня тормозить?! Я не малолетка, а взрослая женщина! Да, он мне не безразличен и я хочу… хочу любить его, понимаешь ты или нет, предатель хренов!?» — кипятилась я.
«Вот и люби себе втихомолку, платонически, как порядочная женщина, а в постель к нему рано ещё прыгать! Тем более у всех на глазах», — словно злобная бабуленция, продолжал поучать меня голос.
Ну что ты будешь с ним делать… Подчинившись внутреннему голосу, но не в состоянии оторваться от губ Телара, я нехотя открыла глаза, как смогла огляделась по сторонам и практически сразу же начала яростно пихаться, пытаясь оттолкнуть мужчину от себя. Процесс занял какое–то время, поскольку Телар упорно не хотел разжимать объятия, как если бы его заклинило. В конечном итоге мне удалось освободиться и усесться на траву. Телар сел напротив и вытаращился на меня осоловевшими от возбуждения, ничего не понимающими глазами.
— Что случилось, маленький? Я что–то сделал не так? — немного придя в себя, испуганно зашептал он. Взяв меня за руки и искренне раскаиваясь в том, о чём не имел ни малейшего представления, Телар порывисто добавил: — Извини, пожалуйста! Я не хотел тебя обидеть!
