Сначала Джон с Зибцихом забросили внутрь двух часовых, все еще пребывавших в блаженном бессознательном состоянии, а едва старшина успел уложить их внутри стеклянной каморки, рядом с двумя другими, как в дверях штаба показалась целая процессия. Не ожидавший такого количества гостей старшина едва не открыл по ним огонь, а затем просто безмолвно выругался. И все оттого, что вместе с Сарой, Зибцихом и капралом в штаб вошли Хаарм и три толпотоида. Пришлось старшине нарушать эфирное молчание.
– Этих уродов вы зачем сюда, блин, притащили? – указав стволом ружья на толпотоидов, поинтересовался он у сослуживцев.
– Да мы с Хаармом до дверей дойти не успели, как эта троица выскочила из “Бронемеха” и к нам побежала, – за всех ответил ефрейтор.
– Ну и успокоили бы их там, – проворчал Шныгин. – На хрена их сюда тащить?
– Времени не было. К тому же они такой галдеж подняли, – начал оправдываться Ганс, и словно в подтверждение его слов три толпотоида завопили, перебивая друг друга.
– Вы не имеете права так обращаться с нами! – заявил один.
– Раз вы сюда нас притащили, значит, и несете ответственность за наше будущее, – поддержал его другой.
– Поскольку если нас здесь поймают, то разбираться не будут, а просто отправят в переработку, – продолжил третий.
– А у нас еще и дача не разделена, – снова подал голос первый.
– Это кто ее делить собрался?! – возмутился второй. – Она моя. Целиком и полностью.
– Твоя? – изумился третий. – Да я скорее скуубу пять лет употреблять не буду, чем позволю тебе на мою дачу лапы свои поганые наложить, клон недоделанный!
– От клона и слышу! – завопил второй, но продолжить этот содержательный диалог им помешал Шныгин. Подскочив к низеньким толпотоидам вплотную, старшина согнулся пополам и зашипел, водя стволом лазерного ружья из стороны в сторону:
– Если вы, уроды, сейчас не заткнетесь, перестреляю всех троих, как свиней!
Угроза подействовала. Старшина тут же сообразил, что употребил не совсем верное сравнение, поскольку свиней обычно не стреляют, а режут. Но, судя по тому, как испуганно три маленьких большеглазых скандалиста прижались друг к другу, забыв о прежних разногласиях, “универсальный переводчик” как-то по-своему решил проблему употребления сравнительных выражений и подобрал такие яркие эпитеты, что добавить к ним уже было просто нечего.
– Может быть, все-таки оставить эту троицу здесь? – поинтересовался Пацук. – Зачем нам лишняя обуза?
– Ты же слышал, что они сказали! – возмутилась Сара Штольц. – Если мы этих малюток бросим, то подпишем им смертный приговор. Ты палач, Микола Пацук, или “икс-ассенизатор”?!
– Вот ты за них и будешь отвечать, – буркнул Шныгин и толкнул в бок Насана. – Где здесь личные комнаты командования?
– В конце коридора есть лифт. На нем нужно спуститься вниз, – ответил маммид. – Но там на охране такие псы натасканные сидят, что вам, в натуре, мимо них не прорваться. Как только лифт опустится, они вас уже будут ждать.
– Спасибо за информацию, – поблагодарил старшина и махнул рукой. – Работаем!
Времени на проверку всех комнат, расположенных на верхнем этаже штабного помещения, у спецназовцев просто не было. Действовать следовало быстро, поскольку никто из бойцов не знал, с какой частотой охрана нижнего этажа может выходить на связь со своими коллегами. А когда ответа от стражников у входа они не получат, проникновение на объект будет раскрыто, и фактор внезапности как таковой пропадет.
Шныгин и Кедман первыми устремились к лифту. За ними Сара легкими толчками погнала вперед пятерых аборигенов, волею обстоятельств оказавшихся членами команды, а замыкали процессию Пацук и Ганс. Оба двигались по коридору приставным шагом, стараясь держать в поле зрения и двери со своей стороны коридора, и наружный выход из штаба одновременно. У лифта вся процессия остановилась. Причем Пацук оказался бок о бок со Шныгиным.
– Что-то я не пойму, Репа, – проговорил украинец, отключив рацию. – То эта девица зверствует, как налоговый инспектор, а то каких-то несчастных толпотоидов пожалела. Что-то с ней странное происходит. Присмотреть бы за дивчиной надо, а то воно ж знаешь, как бывает?..
– Что-то ты больно много внимания стал Саре уделять, еври бади, – подозрительно посмотрел на украинца старшина. – По второму разу влюбиться надумал?
– Я?! – оторопел Пацук, но уточнения со стороны старшины так и не дождался, поскольку в этот момент наверх поднялся лифт, вызванный Насаном. Шныгин тут же нырнул внутрь него и осмотрелся.
Надежды старшины не оправдались. Сергей рассчитывал, что внутри лифта будет какой-нибудь люк, позволяющий выбраться на крышу, однако и стены, и пол, и потолок инопланетного средства сообщения между этажами выглядели столь же монолитными, как внешнее ограждение гарнизона. Может быть, какой-то выход на крышу лифта и существовал, но ни обнаружить его, ни тем более открыть “икс-ассенизаторам” не удавалось. Поэтому план старшины спустить вниз пустой лифт, самому, спрятавшись на его крыше, пришлось отбросить.
– Насан, входи внутрь, – приказал маммиду Шныгин. – Сара, и Ганс останетесь наверху. Вниз спуститесь только после нашего сигнала.
Если потомок знатного рода Бубрулов был прав и охрану внизу заинтересует, кто именно в такой неурочный час раскатывает на лифте между этажами, то разобраться с ней спецназовцы могли лишь одним способом. Именно для его осуществления Насана поставили прямо в дверях, Пацук укрылся за его спиной, а Кедман со старшиной вжались в стенки сбоку от выхода, стараясь изобразить из себя если не гобелены, то хоть лепной барельеф, самое малое. В таком виде они и спустились вниз.
– А, Насан, это ты? – раздался голос охранника, едва лифт остановился и двери раскрылись. – Ты же должен типа где-то в болотах сидеть. Чего… А это кто, в натуре?
Удовлетворить свое любопытство охранник не успел. Это Пацук снова крайне невежливо обошелся с Насаном, толкнув его вперед и тем самым помешав потомку Бубрулов дать ответ своему товарищу по оружию. Прямодушный Насан, не ожидавший такого вероломства со стороны землянина, не удержался на ногах и рухнул вперед, роняя на пол охранника. В ту же секунду трое “икс-ассенизаторов” выскочили из кабинки лифта. Кедман разоружил упавшего стражника, Пацук прижался к стене коридора, взяв на изготовку ружье, а старшина перевернул Насана на спину.
– Есть тут еще кто-нибудь? – быстро спросил маммида Шныгин. Тот молча показал глазами налево и направо, и старшина увидел, как из узких амбразур по обеим сторонам коридора на них с удивлением таращатся три волосатые рожи.
– В сторону! – рявкнул старшина и, перекатившись из центра к одной стене, швырнул в амбразуру, расположенную на противоположной, гранату со слезоточивым газом.
В ту же секунду Пацук угостил гранатой и тех охранников, что любовались зрелищем вторжения землян из щели над головой Шныгина. Из обеих амбразур тут же повалил густой дым и раздался жуткий кашель, однако охранники действительно оказались псами натасканными. Кто-то из них включил сигнал тревоги, и рев сирены огласил узкое пространство коридора.
– Сара, Ганс, быстро вниз! – скомандовал по рации Шныгин.
– Ты что, одурел? – завопил на него Пацук. – А как мы уходить будем? Пусть лучше к “Бронемеху” прорываются.
– Не успеют, – отрезал старшина. – Да и не уйти нам теперь верхом. Сейчас весь гарнизон на ушах будет. Через канализацию будем отступать.
– Что?! – оторопел Пацук.
– Ничего!!! – заорал на него Шныгин. – Взрывай лучше двери этих дотов, пока наши не спустились!
Слава богу, объяснять есаулу, зачем именно нужно взорвать двери, старшине не пришлось. Микола и сам понял, что внутри укрытий охраны нижнего этажа могут найтись средства защиты от любой вонючей химии. Стражники через секунду – другую могли прийти в себя и открыть огонь из амбразур, а этого допускать нельзя было. Микола достал из ранца две упаковки пластиковой взрывчатки и швырнул одну из них старшине.
Шныгин тут же облепил ею входной замок двери и, отскочив в сторону, активизировал детонатор.
Взрыв был глухой, почти неслышный в вое сирен. Дверной замок вылетел внутрь дота, и старшина вихрем ворвался внутрь. Маммид, сидевший в укрепленной комнате, как раз взялся было оправдывать ожидания Шныгина и пытался натянуть на морду что-то, отдаленно похожее на полиэтиленовый пакет. Укутать голову пластиком старшина врагу не позволил. Но зато облегчил его страдания, ударом приклада отправив охранника в нокаут. Пацук с Кедманом тем временем разобрались с обитателями противоположной комнаты, и к тому моменту, когда лифт с остальными членами группы спустился вниз, Шныгин уже тормошил Насана, слегка ошалевшего от слезоточивого газа.
– Где живет начальник гарнизона? – тряс маммида старшина.
– Йоу! Что это у вас за кумар такой дикий? – в ответ поинтересовался тот. – Понтов никаких, а глаза режет.
